Сергей Сухинов - Смерть Галахада
Утро было тихое, совсем безветренное, стеклянная зеленоватая гладь океана почти не колыхалась, невысокое розовое солнце косыми лучами до боли резало глаза. Эмми стояла на самом краю выдвижного пандуса и крепко держалась обеими руками за поручни, чувствуя неприятную слабость в коленях. Вот он, настоящий океан, настоящий ветер, соленый и густой, какого никогда не сделать синтезатору запахов… Девочка невольно оглянулась, подняла глаза и даже покачнулась от сладкой дрожи – гигантский утес Дома подымался белыми уступами, словно сахарная пирамида, на невероятную высоту и таял у самого неба в ослепительном серебряном блеске.
– Эм-ми!.. Иди сюда!.. – вдруг услышала она мальчишеский голос откуда-то снизу. – Ну что ты уставилась в небо, как телескоп?
От неожиданности девочка вздрогнула. Денни, худенький рыжий мальчишка в полосатой тельняшке и в пиратской черной повязке на левом глазу, устроился прямо на плоской поверхности капители белой колонны, уходящей в самую глубь океана. Когда-то здесь, у западного подножия Дома, один предприимчивый делец пытался создать увеселительное заведение с плавучими ресторанами, праздниками Нептуна, обнаженными нимфами и романтическими гондольерами. Увы, затея прогорела – слишком мало оказалось желающих вкусить запах Настоящего Океана, рискуя при этом попасть под прозаический настоящий дождь и порывистый ветер. От всей былой роскоши остались только покосившиеся колонны «под Парфенон», опирающиеся на плавучий фундамент, да несколько ветхих гондол из дешевого пластика.
– Хватайся за восьмой блок, Эмми! – крикнул Денни, махая ободряюще рукой. – Только не вздумай трусить!
Легко сказать – не трусить! От широкого пандуса, на котором стояла Эмми, вниз были протянуты тонкие, почти прозрачные нити подвесных дорог, тоже оставшиеся здесь от лучших времен. Нужно было вдеть обе руки в петлю, затянуть на запястьях мягкие ремни и, усевшись на узкое сиденье, спрыгнуть вниз. Автоматический тормоз сам будет регулировать движение, и опасности, конечно, никакой не было, но… Эмми собралась с духом. Прыжок!.. Зеленая гладь стремительно понеслась ей в лицо, она чуть не задохнулась от тугого удара ветра, сердце невольно екнуло от страха, но скоро движение стало плавным, и Эмми рискнула открыть глаза. Колонна медленно наплывала на нее снизу, Денни пронзительно свистел в два пальца и одобрительно топал ногами.
– Это я сам провел «нитку» на мою любимую колонну, – похвастался мальчик, развязывая туго затянувшуюся петлю и стараясь не замечать, как вздрагивают застывшие руки Эмми. – Знаешь, отец сказал мне: «Молодец, Денни! Ты мужественный парень, и в следующий раз я непременно возьму тебя на катер пасти стадо!»
– Все ты выдумываешь, – облегченно сказала девочка и сразу же уселась на теплый шероховатый камень, стараясь не смотреть вниз. – Ты ведь в прошлый раз рассказывал, что сам в одиночку спускался на катере на дно океана и искал там жемчужины…
– Разве? – искренне удивился Денни, почесывая затылок. – Откуда же здесь могут быть жемчужины? Вот часы-радиофон, которые уронил в океан лет шесть назад один миллионер, я действительно искал. Веришь, они были сделаны по специальному заказу где-то в Швейцарии и стоили шесть тысяч монет! Таких часов, говорил отец, нет ни у кого во всем Доме, даже у самого мэра! А этому миллионеру хоть бы хны, он только высморкался в платок и просипел: «Здесь слишком сильно дует. Я, пожалуй, вернусь в Дом, если ты не возражаешь, дорогая».
Денни так кривлялся, изображая старого, изогнутого подагрой миллионера, для которого насморк страшнее потери шести тысяч монет, что Эмми расхохоталась.
– Слушай, давай позагораем, а? – предложила она. Сбросив платье и поправив чуть сбившийся детский купальник, она блаженно улеглась на капители.
Мальчик проворчал что-то неразборчивое, но тоже разделся. Ему казалось странным, что некоторые люди специально тратят время на то, чтобы валяться без дела на солнце ради загара. Вот они с отцом никогда и не думали щеголять бронзовой кожей, но почему-то они оба коричневые, как негры.
– У нас теперь дела пошли на лад, – хвастливо сообщил Денни, прилаживая на глаз то и дело сползавшую повязку. – Отец продал неделю назад сразу три центнера золотой макрели рыбозаводу и даже подписал контракт на два года с рестораном восемьдесят шестого этажа! А это не шутка… На восемьдесят шестом, как говорит отец, живет целый муравейник всяких конторщиков, бухгалтеров и других бумажных червей, и они все из экономии едят только рыбу. А значит, скоро наши доходы поползут вверх, гип-гип ур-р-ра!
От избытка чувств мальчик сделал стойку на руках, и перепуганная Эмми завизжала:
– Денни! Немедленно прекрати, сумасшедший, упадешь!
Мальчик не спеша опустился на ноги, выпятив грудь, как звезда видео Джимми Бернер, небрежно отряхнул руки и с достоинством улегся рядом с Эмми.
– Помнишь, ты мне обещал рассказать, как вы жили раньше, ну, до того, как переехали на плюс восемнадцать? – сказала Эмми, опасливо заглядывая за край капители. – Ого, как высоко, даже голова кружится!
– Пустяки, – снисходительно сказал Денни. – Это с непривычки. Вот погоди, в следующем году ты у меня будешь запросто сигать отсюда в воду! А о том, как мы жили раньше… Знаешь, даже неохота вспоминать. Ты, наверное, слышала, что под водой Дом тянется на много десятков этажей, до самого дна. Говорят, по закону там должны находиться только заводы и мастерские… – Он презрительно свистнул. – Э-э, держи карман шире! Там живет столько рабочих, что у тебя бы глаза на лоб полезли, если бы ты посмотрела на этот муравейник! Теснотища, грязь, спертый воздух, блеклый свет… Да что там говорить, хоть я и родился в тех местах, меня в этот мусорный ящик и тягачом не затащишь!
– А почему же вы раньше не переезжали выше? – наивно спросила Эмми. – Или хотя бы не купили видеоокно, чтобы было повеселее?
– Чего захотела! А ты знаешь, сколько это стоит? Если бы не папин брат – ну, я тебе рассказывал, тот цветовод с материка, – мы так бы и застряли внизу навсегда.
– А почему вы не поедете к папиному брату жить? Я как-то была в гостях у бабушки – ну до чего же было весело и интересно! Настоящие большие яблоневые деревья, огромная вилла, похожая на рыцарский замок, рядом журчит небольшая речка…
Денни разозлился:
– «Почему, почему»! Хоть ты и маленькая еще, но должна все-таки что-нибудь соображать! Где бы мы нашли работу на материке, если там каждый третий – безработный? Вилла ей понравилась? А у меня дед живет в вонючем подвале… Здесь еще куда ни шло, хоть работа пока есть.
– Я ничего в этих вещах не понимаю, – виновато сказала Эмми. – Только ты меня прости, Денни, нам ведь в школе ничего этого не рассказывают, а по видео все больше показывают роскошные курорты и цирк… Терпеть не могу цирк! Знаешь, о чем я думаю? Если бы месяц назад я случайно не перепутала шифр в лифте, то, может, никогда и не узнала бы, что кто-то живет хуже, чем мы с Дикки… Послушай, а почему у тебя нет сестры? На нашем этаже во всех семьях есть мальчик и девочка, а по видео…
Эмми замолчала. Денни сердито сопел, отвернувшись, так, что Эмми испугалась, не обидела ли она его случайно чем-нибудь.
– Думаешь, мои родители не хотят еще одного ребенка? – дрогнувшим голосом сказал он, не оборачиваясь. – Мне самому ужасно хочется иметь сестренку… Ну такую вот, как ты… Чтобы было с кем играть и о ком заботиться… Я бы так ее защищал от мальчишек – только берегись! Но нельзя нам…
– Не понимаю, – жалобно сказала Эмми. – Ты только не сердись, Денни, мне ведь никто ничего не рассказывает.
– Все очень просто, – глухо сказал мальчик. – Это – один из законов Дома, который рассчитан на определенное количество жителей – около десяти миллионов, кажется. И это число должно как-то сохраняться… А значит, в семье должно быть не больше двух детей. Это в среднем, для людей среднего достатка. Тот, кто богат, ясно, сам себе хозяин, может хоть десять детей иметь. А такие родители, как мои, имеют право не больше чем на одного ребенка… К тому же там внизу все время ставят новые машины, которые требуют все меньше специалистов по обслуживанию и ремонту… Да все равно ты не поймешь – мала еще! В общем, если бы не дядя, у нас и надежд никаких не было бы, а так все-таки купили свою рыбную плантацию. Э-эх…
– Прости, Денни, – тихо сказала Эмми, ласково прикоснувшись к нему рукой. – Это все так несправедливо… Ведь ты такой же, как и я, а никогда не видел ни видеоокна, ни Луна-парка, ни Машины Сказок…
– Это еще что за машина? – заинтересовался мальчик.
Слушая сбивчивый рассказ Эмми, он то и дело восторженно ахал.
– Вот это здорово! – крикнул он в восторге. – Как же ты не запуталась в программе? Я бы никогда так не смог, честное пиратское!
– Ну что ты! – удивилась Эмми. – Ведь это так просто. Смотри. – И она камешком стала выцарапывать на плоской поверхности капители различные схемы и таблицы, пытаясь объяснить мальчику систему стандартных процедур и принцип действия Синтезатора.
