Глен Кук - Тьма всех ночей
– Я не хочу быть вашей женщиной.
– Почему?
– Я замужем.
Вартлоккур вздохнул. Круг замкнулся, вернувшись снова к тому же бессмысленному доводу. Он обиженно отрезал:
– Ты уже не будешь замужем, когда я покончу с этим кретином… – Он застонал. Гибельное безумие разрушения снова грозило захватить его. Он боялся, что не сможет совладать с ним.
– Только тронь его, и я тебя убью!
Он был озадачен. Это была другая Непанта. Гнев уступил место любопытству. Он изучал лицо, разыскивая правду за угрозой. Ах. Она действительно имела в виду это. Она отвечала на его выпад собственной вспышкой.
– Сомневаюсь в этом. – И все-таки это возможно. Следует принять меры предосторожности. Печальное это занятие, однако.
Держа в одной руке серебряный поднос, Старец скользнул в комнату. Он сморщился, услышав, как острые слова режут воздух. Они снова начали жалить друг друга.
– Это что, должно продолжаться все время? – спросил он. – Я уже начинаю скучать от однообразия в этой серной кислоте. Мой папаша – о да, у меня и вправду когда-то он был, нечего на меня так удивленно таращиться, – имел обыкновение говорить: «Если не можешь сказать ничего приятного, держи свою чертову пасть захлопнутой».
– Это можно прекратить в любой момент! – отрезала Непанта. – Заставь этого бородатого распутника отпустить меня.
– Должно быть, между вами двумя какой-то невидимый барьер. Ни общих взглядов, ничего. Или, может, вы просто не хотите слушать друг друга. У меня есть идея. – Голос Старца стал шелком, медом, засахаренным кинжалом. – Путь, каким он может добраться до вас, Непанта. Я наложу заклятие на ваш разум. Вам придется подчиниться необходимости.
Вартлоккур ожег его гневным взглядом. Ни сколько не обеспокоенный этим Старец хитро улыбнулся в ответ. Он расплылся в улыбке еще шире когда увидел, что Непанта от потрясения замолкла Взяв чашу с подноса, она спросила Вартлоккура:
– Он действительно мог бы это сделать?
– Легко. И твое мнение о собственном муже тогда падет ниже моего. Его прикосновение в буквальном смысле слова будет заставлять тебя чувствовать себя больной.
Она ужаснулась:
– Какая зловредная и ужасная хитрость. А почему тогда ты это не проделал?
– Я тоже удивлен, – прохрипел Старец. – Это избавило бы нас от многих бед.
– А я уже говорил, что не хочу рабыню, – зарычал в ответ Вартлоккур. – Мне нужна настоящая женщина.
– Но ведь ты не получил даже ее призрака, не правда ли? – спросил Старец с фальшивой сладостью. – Все, что ты получил от этой суки с кирпичной головой, – это сердечные боли… Проклятие! Теперь вы и меня заставили ругаться!
Вартлоккур и Непанта стояли шокированные, открытыми ртами. Старец потряс головой. Он только что показал Непанте, что их единство было немногим больше, чем парадный фасад, что между ними растет напряжение. Сейчас он мало что сможет извлечь из этой ситуации, но позже… Но прямо сейчас, подозревал он, его слова ранили много больнее, чем все сказанное Вартлоккуром. Непанта одним глотком выпила вино и поспешила вон из комнаты. Ее плечи поникли.
– Прекрасная женщина, – сказал Старец. – Верная и высокого духа. Извиняюсь.
– Понимаю. Я часто делал над собой усилие, чтобы не сказать то же самое! – Видно было, как он сдерживает свой гнев. Следовало удержать в равновесии еще не разрушенное согласие между ними. Кризис сейчас был слишком близок… Ему необходимы даже полусердечные друзья.
– Это может хорошо на нее повлиять. Заставит задуматься. Кто знает? В моей коллекции есть пословица, одна из древнейших: «Нельзя приготовить яичницу, не разбив яиц». Кстати говоря о яйцах, которые нужно разбить, – что мы собираемся делать с ее мужем? Он подбирается слишком близко. – Изменение темы должно было направить их разочарование на полезную деятельность.
– Не знаю. Я не хочу ее ранить… Но пока он жив, у меня нет надежды. Или? Есть какие-нибудь идеи?
– Идеи есть. Но они могут тебе не понравиться. Незацикливаясь на твоих проблемах, я вижу более отстраненно. Мне нравится размышлять. Я планировал. Мы заполучили парня, который великолепно обращается с арбалетом. Я вчера с ним разговаривал. Он хочет спуститься и пришить этого Насмешника, коль ты даешь добро.
– Ну, это просто и прямо. – Вартлоккур потер лоб и задумался в поисках вариантов. Сейчас он казался печальнее, старше и более изношенным, чем знал его Старец. Через некоторое время он махнул рукой и сказал: – Ладно, вперед. Может, покончим с этим.
Вартлоккур и Старец наблюдали, как их наемный убийца занимает позицию между булыжниками в пятидесяти милях западнее.
– Непанта знает? – спросил Вартлоккур.
– Слуги знают. Они разнесут вести. У нас здесь секреты не держатся.
Чародей устало кивнул, пытаясь сосредоточиться на зеркале. Убийца в серо-белом камуфляжном костюме исчез среди испещренного снегом гранита.
– А, – сказал Старец. – Он подходит.
Где-то далеко Насмешник обогнул уступ горы в миле от убийцы и засады.
Позади них хлопнула дверь. С красными от слез глазами, обезумевшая от горя (напоминание Вартлоккуру: другая плачущая женщина много лет назад), Непанта ринулась к зеркалу. Ее хрупкие ладони были прижаты ко рту, удерживая крик.
Вартлоккур повернулся к ней, когти чувств рвали его душу. Теперь она будет его ненавидеть.
Спутанные волосы, слезы на глазах… Как похожа на ту женщину, Смирену…
– Сейчас! – сказал Старец.
Внимание Вартлоккура обратилось к зеркалу. Он увидел легкое движение там, где укрылся убийца. Насмешник зашатался и упал. Непанта завопила. Затем толстяк торопливо удрал в укрытие. Последовало новое движение между камней. Сверкнул выстрел, но Насмешник остался невредимым. Непанта истерически засмеялась.
– Будь я проклят! – сказал Старец. – Ладно, он все равно покойник, когда вылезет, а ему когда-нибудь да придется.
– Сомневаюсь, – ответил Вартлоккур.
– Почему?
– Посмотри вверх на гору.
Лавина сметала все на пути к арбалетчику.
Вартлоккур поднялся и стал расхаживать по комнате. Он весь сгорбился при поражении. Ничего уже не шло толком. Даже простейшие немагические затеи разваливались, будто дюжины рук действовали вопреки ему, саботировали его действия. Как же должны его ненавидеть Судьбы!
Непанта хохотала без умолку, как сумасшедшая. Старец внимательно посмотрел на нее, затем повернулся к зеркалу. Задумчиво нахмурился. Он состроил гримасу, когда Насмешник вынырнул из укрытия и осторожно пошел дальше – теперь уже с арбалетом в руке. На лице у толстяка была хитрая затаенная усмешка.
В этот вечер выпал не по сезону обильный снег Дорога по краю Эль Кабара быстро покрылась таким толстым льдом, что стала совершенно непригодна для ходьбы. И Непанта, и Вартлоккур прогуливались по стенам Клыкодреда в тиши и спокойствии снегопада. Они думали каждый о своем и не встречались. Старец, услышав о снеге, нахмурился и вернулся в Башню ветров.
Позже там появился Вартлоккур. Он устал, очень устал – и сердцем, и разумом, и телом.
– Суета сует, – бормотал он одно и то же. – Все суета и прах на ветру.
– Вот, – сказал Старец, когда Вартлоккур вошел в комнату, и протянул ему кружку, издававшую ужасный запах. – Это тебя взбодрит.
– Тьфу! Или убьет меня! – Несколько секунд Вартлоккур смотрел на кружку, а потом проглотил ее содержимое. Сделав несколько ужасных гримас, он действительно почувствовал себя лучше. – Что это было?
– Ты не поверишь, но я тебе все равно скажу. Оно называется «непанта». Это зелье. Ты знаешь, я даже удивляюсь, как ее отец мог предвидеть, давая ей это имя. Она ведь действительно немного слабит, верно?
Вартлоккур слабо улыбнулся.
– Что теперь? Из-за этого снегопада мы не можем послать еще одного человека. Тогда нужно заняться магией. Но мне ненавистна даже попытка. Моя власть над Силой стала такой неверной…
– Еще одна полумера? А как насчет твари, которую называют Сокол Дьявола? Хотя, конечно, есть риск. Птица смертна. Он может убить ее. Хочешь попробовать кого-нибудь посильнее?
– Нет, никаких демонов. Ни джиннов, ни духов. Когда-то я мог управлять самыми мерзкими из них. Но сейчас, я думаю, не справлюсь с обычными стихийными духами огня или воздуха. Не говори Непанте, но то заклятие прикрытия, которое я использовал при уходе из Вороньего Грая, чуть нас не доконало. Я не понимаю. У меня прежде не было никаких неприятностей. Это происходит со мной в последнюю пару месяцев. Да, мне кажется, это должно быть что-нибудь вроде Сокола Дьявола.
На восточном горизонте уже засиял рассвет, когда Вартлоккур наконец установил жесткий контроль над чудищем. Его Сила убыла настолько, что было сложно управлять даже простой магией. Он вызвал мрачно машущего крыльями монстра – как на насест – на вершину Башни ветров. Двадцатифутовые черные крылья Сокола Дьявола распластались как ночь. Его яркие золотые глаза горели как двери в пекло. По легендам, это создание было плодом связи сокола и черного ифрита и, таким образом, соединяло в себе свойства двух миров – мира смертных и мира духов.
