Джоди Най - Высшая мифология
– Угу... Ну, ты это, давай спать укладываться.
Тощий прошел в спальню, которую он предназначил для нее. Дола зашла за ним следом и остановилась у двери, наблюдая, как он стелит спальник поверх голого матраса и пытается взбить плоскую подушку. Потом Тощий порылся в бумажных пакетах, выудил оттуда ночник и воткнул его в стенную розетку рядом с кроватью. В теплом желтоватом свете лампы некрашеный кленовый пол казался янтарным.
– Вот, тут тебе будет удобно.
– Да, пожалуй. – Дола чуть заметно улыбнулась, чувствуя, как тихая ночь за стенами домика постепенно наполняет ее спокойствием и уверенностью. – А ночник можешь взять себе. Мне здесь и так неплохо. Природа кругом.
Тощий не заставил себя упрашивать. Он выдернул вилку ночника из розетки и направился к двери.
– Спасибо, – сказала Дола ему в спину. Она впервые за все время поблагодарила его, и Пилтон очень обрадовался.
– Да не за что! – сказал он. Постоял, словно хотел добавить что-то еще, потом передумал. – Мы с тобой тут неплохо уживемся. Ну, пока.
– Спокойной ночи, – ответила Дола. Тут за стеной заухала сова. Тощий побледнел, потом взял себя в руки и изобразил на лице подобие улыбки.
Среди ночи Дола встала в туалет. Проходя мимо спальни Тощего, она увидела, что из-под двери сочится свет ночника.
Глава 13
Мона Гилбрет вошла в «Пи-ди-кью» во всеоружии, гордо неся голову. Казалось, яркое чикагское солнце светит лишь для нее Люди на улице приостанавливались, увидев ее, и уважительно расступались, как перед какой-нибудь звездой. Мону узнавали. И это было чудесно!
Запись на телестудии прошла просто великолепно. Интервьюер держался почтительно и добросовестно давал высказаться всем женщинам-кандидатам, невзирая на их партийную принадлежность. Он подчеркнул тот факт, что Мона – уроженка Иллинойса, и напомнил, что в этом году их штат собирается послать в конгресс больше женщин-кандидатов, чем любой другой. Руководитель ее избирательной кампании остался очень доволен интервью и заверил Мону, что благодаря этому ее рейтинг должен сильно подняться. Хотя ее шансы и так были достаточно хорошими Неплохо для кампании, делающейся буквально на медные деньги. Моне выдали подробную распечатку интервью. Там было несколько удачных фраз, которые вполне можно будет использовать и в предвыборных лозунгах.
Вот еще бы пожертвований ей побольше... Но с этим у всех мелких кандидатов туго, особенно в такой сложный год, как теперь. Руководитель кампании намекнул, что неплохо было бы подбросить денег на оплату счетов. Но Мона сделала вид, что не поняла, а он не стал настаивать, сказав, что, в конце концов, кредиторы наверняка согласятся подождать до выборов, особенно если все завершится успешно. Мона знала, что этот человек надеется стать ее помощником в Вашингтоне. Ну а почему бы и нет? Он хороший организатор, умеет работать с людьми. Стенку лбом способен прошибить, если понадобится. Короче, вполне заслуживает того, чтобы войти в ее команду.
Накануне вечером позвонил Джейк и сообщил, что девчонка не упрямилась и вообще вела себя тихо. Оно и к лучшему. Конечно, рано или поздно придется от нее избавиться, но сперва надо добиться от X. Дойля обещания оставить ее завод в покое. И деньги бы на самом деле тоже не помешали... Мона вздохнула. Ладно, все это придется отложить до тех пор, пока она вернется домой.
Пол Майер встретил ее в вестибюле, отделанном серым мрамором, и лично взялся проводить в конференц-зал. Мона смотрела на него свысока, однако же одарила любезной улыбкой. Пока ехали в лифте, Майер сделал комплимент по поводу ее костюма, прически и туфель, безошибочным чутьем угадав то, чем она сегодня особенно гордилась. Да, свое дело он знает, этого не отнимешь. Не важно, насколько искренними были эти реверансы – главное, он еще раз заставил ее почувствовать себя неповторимой и неотразимой.
– Мы хотим показать вам, как размещается ваша реклама, – говорил Пол, шагая рядом с ней. – У меня там подробный график: на каких каналах, в каких передачах, что и как. Хотелось бы, конечно, большего, но мы и так выжимаем все возможное из отпущенных нам средств.
И этот о деньгах! Мона про себя застонала и аккуратно, но твердо осадила его:
– Давайте пока что освоим то, что у нас уже имеется, – мило улыбнулась она. – Быть может, поближе к выборам я добавлю еще.
– Может быть, – практично сказал Пол, – но имейте в виду, что вам приходится соревноваться с крутыми ребятами. Не стоит забывать, что в этом году еще и президентские выборы. Чем раньше вам удастся раскрутить свое имя – тем больше баксов вы сбережете потом. Вы же не хотите быть всего лишь одной из многих?
– Ну, вы наверняка сумеете сделать так, чтобы я выделялась из общей массы! – доверительно сказала Мона. Пол отворил ей дверь, она вошла – и застыла на пороге.
* * *
Кейт, поднявшийся вместе с остальными, чтобы приветствовать гостью, уставился на нее. Мона Гилбрет стояла в дверях, пялясь на него, точно кролик, попавший в луч фар. Очевидно, и сам Кейт выглядел не менее ошеломленным, чем она. Мысленно он обозвал себя идиотом. Ведь она же говорила, что приедет в понедельник! Он и сам приглашал ее приехать. Но теперь она не будет видеть в нем союзника – после того, как он на ее глазах похитил эльфийскую малышку!
Кейт едва не спросил, куда она дела Долу и зачем вообще похитила детей, но поспешно подавил этот порыв. Надо отвести ее в сторону и поговорить начистоту...
– Вот это мой последний набор практикантов! – Пол обвел рукой присутствующих. Наставник предложил гостье стул во главе стола. Однако Мона осталась стоять. Тогда он просто отошел от нее поближе к студентам. – Четыре самых блестящих молодых специалиста, когда-либо работавших в «Пи-ди-кью». Мне бы хотелось, чтобы они присутствовали при нашей с вами беседе – если вы, конечно, не возражаете. Дороти Скотт, Брендан Мартуик, Шон Лопес, Кейт Дойль.
Каждый из студентов по очереди кивнул.
– Здравствуйте. Очень приятно, – сказала госпожа Гилбрет. Голос ее поначалу дрогнул, но она быстро взяла себя в руки. – Так значит, вы – очередная творческая группа Пола?
– Они как раз занимаются вашими заказами, госпожа Гилбрет, – сообщил Пол. – Они очень хотели встретиться с вами. Сейчас подойдут и остальные члены вашей команды. Мы планируем разработать за сегодняшний день обе части вашей кампании, как политическую, так и коммерческую. Мы не хотим терять времени, раз уж вы в кои-то веки заехали в наши края. Хотите кофе? Булочек?
– Почему бы и нет? – сказала Мона. На Кейта она старалась не смотреть. – С удовольствием.
– Я сбегаю! – тут же вызвался Кейт. Пол кивнул. Кейт выскочил за дверь и помчался в буфет.
* * *
Когда Кейт удалился, Мона вздохнула с облегчением. В конце концов, чего она так разволновалась? Она ведь знала, что парень связан не только с фермой «Дуплистое дерево», но и с «Пи-ди-кью». Ее участившийся пульс мало-помалу замедлялся. Вряд ли парень прямо посреди деловой встречи возьмет и заявит, что Мона похитила его сестренку, или кем там ему приходится эта девочка, и что теперь она требует выкуп за ее возвращение. Ну а вдруг он все-таки это сделает? Мона не понимала, как он вычислил, где находятся дети. Может, он связан с полицией? Или ее телефонная линия прослушивается? Может, он заметил какие-то следы пребывания детей, когда был на заводе, и организовал этот налет три дня спустя? От всех этих мыслей Моне сделалось не по себе. Но тут она спохватилась, что Пол и студенты наблюдают за ней, отмахнулась от нарастающей тревоги и принялась налаживать отношения со студентами, как и подобает опытному политическому деятелю.
Не то чтобы от этого могла быть какая-то реальная выгода: все ребята были не из ее избирательного округа. Однако же попрактиковаться никогда не повредит. Дороти сидела за столом. Время от времени она поглядывала на гостью и снова принималась рисовать что-то в своем альбоме. Мона немного понаблюдала за ней. Длинные, неопределенные линии внезапно соединились в нарисованный всего несколькими штрихами, но весьма удачный портрет, и Дороти принялась добавлять к нему подробности. Мона дождалась, пока Дороти вновь поднимет взгляд, и улыбнулась. Чернокожая девушка улыбнулась в ответ, приоткрыла рот, словно собираясь что-то сказать, потом, видимо, передумала и промолчала. Мона снова улыбнулась, кивнула и оставила Дороти ради более перспективного знакомства. Она подошла к молодым людям, которые так и остались стоять рядом со своими стульями.
– Я так рад с вами познакомиться, госпожа Гилбрет! – воскликнул Брендан Мартуик, крепко пожимая ей руку обеими руками и заглядывая в глаза. У самого Брендана глаза были ярко-синие. Моне такие всегда нравились. – Я немало времени посвятил изучению вашего продукта. Надеюсь, мы сумеем сказать об удобрениях что-нибудь новое.
Девушка за столом сдавленно хихикнула, и Мона окончательно поняла, что от Дороти толку не добьешься. Она не любила, когда кто-то относился к ее продукции недостаточно серьезно. Моне и так приходится столько биться над тем, чтобы к ним относились серьезно.
