Виктория Угрюмова - Обратная сторона вечности
– А что их убедит? – интересуется Арескои. – Или кто?
А га-Мавет думает, что не чаял дожить до того дня, как его брат будет доказывать свою надежность крохотным и слабым степным духам и стремиться к тому, чтобы они ему поверили. До недавнего времени бессмертных Арнемвенда мало волновало мнение их слуг и рабов.
– Каэтана, – не сомневается Астерион.
* * *Они отъехали на довольно большое расстояние от Салмакиды и уже вступили в полосу леса, когда Каэтана услышала, как ее кто-то громко позвал. Один раз, затем другой... Она оглянулась, но никого не увидела за деревьями.
– Вы ничего не слышали? – спросила она на всякий случай у сопровождающих ее воинов.
Те отрицательно покачали головами, но на всякий же случай насторожились. Не следует пренебрегать словами богини, пусть даже ей показалось.
– Зовут же! – забеспокоилась она через некоторое время.
Сангасои переглянулись между собой, повернулись назад. Прислушались. Несколько человек отделились от отряда и на рысях направились к маленькой рощице, которую только что оставили позади. Обыскав все вокруг, воины возвратились к своей госпоже:
– Никого нет, Интагейя Сангасойя...
– Спасибо, – рассеянно кивнула она. И обратилась к Барнабе:
– Ты ничего не слышал? Мне все время чудятся голоса...
– Слышал, – безмятежно ответил тот, добывая из седельной сумки очередной плод.
– Что же ты молчишь, окаянный?!
– Я не молчу. А вот что ты будешь делать, если меня не будет рядом? Послушай сама...
Каэтана прислушалась и поняла, что голоса раздались из-за спины, за затылком, но внутри ее головы.
– О боги! – простонала она.
Затем напряглась, сосредоточилась и постаралась преодолеть пространство, ориентируясь на зов, который по мере приближения становился все явственнее, все сильнее. Несколько шагов пришлось сделать в полнейшей темноте, но затем она почувствовала что-то очень знакомое и прыгнула вперед. А приземлилась уже посреди травы...
Астерион, га-Мавет, Арескои и огромное количество хортлаков встречают ее. Она потрясенно обводит их взглядом:
– Приветствую вас с радостью. Но что здесь происходит?
Астерион счастливо улыбается и берет ее за руку.
– Ты нам настолько нужна, что мы рискнули вызвать тебя, оторвав от дел. Надеюсь, мы не сильно помешали?
– Не помешали. Я как раз шла к Онодонге...
– А что там? – полюбопытствовал Бог Смерти.
– Оказалось, что мы не первые. Ты слышал об этом, Астерион?
Повелитель Ветров смотрит на нее с нескрываемым изумлением:
– Ничего особенного. А что ты выяснила?
– Мы, получается, так же заняли место прежних богов, как Новые боги затем сменили нас. Все справедливо.
– Мы знали об этом, – говорит кто-то из сплетения трав.
– Расскажите, пожалуйста, – просит Каэ, обращаясь к хортлакам.
– Ты все знаешь, – отвечает голос, но его обладатель не спешит показываться бессмертным. – До вас на планете были другие боги, и после вас будут – но еще очень нескоро. Поговори с ныне живущими твоими предшественниками, и они помогут тебе.
– Спасибо, – говорит она.
Рядом раздается смачный хруст.
– Привет всем, – произносит Барнаба.
– Какая интересная история, какой сюжет! – раздаются повсюду голоса.
Степь волнуется, шевелится, серые и рыжие хортлаки поочередно высовываются и тут же прячутся.
Наконец какой-то голосок внятно произносит:
– Фифи просто умрет от зависти!
Но бессмертные уже немного присмотрелись к цветному толстяку и воспринимают его относительно спокойно. Арескои машинально протягивает руку и берет из мешка у Барнабы сочный плод хурмы, подносит ко рту и тоже начинает жевать.
Астерион раскланивается с новоприбывшим и обращается к Каэтане:
– Хортлаки могут очень помочь нам – ты ведь знаешь, как они рассказывают свои истории. Но нужно, чтобы ты подтвердила, что Новым богам можно доверять. Наши маленькие друзья не могут забыть гибели Момсы...
Каэтана наклоняет голову в знак молчаливой скорби:
– Надеюсь, сейчас мы все понимаем, как страшна и опасна для нас разобщенность. Не бойтесь, маленькие друзья, – нам уже нечего делить, не за что сражаться друг с другом. И не мне рассказывать вам, что нынче творится в мире...
– Страшное!
– Опасное!
– Неведомое! – раздаются отовсюду крики.
– Может, появитесь? Побеседовали бы.
Трава раздвигается, и крохотные существа один за другим осторожно выходят к бессмертным, рассаживаясь в кружок напротив них. На всякий случай они держатся поближе к Каэтане и Астериону, сторонятся Арескои и га-Мавета и избегают приближаться к Барнабе.
Каэтана поворачивается к нему:
– Наши сангасои не сойдут с ума – мы же пропали, как испарились?
– Они и не заметят, – отвечает Время, – мы вернемся в ту же секунду.
– Спасибо.
– Это моя работа, – многозначительно произносит толстяк.
Хортлаки тем временем оживленно переговариваются. Наконец вперед выходит один – он повыше остальных, и огромные глаза желтого цвета смотрят уверенно и с достоинством.
– Я Сихи, – представляется он, подняв вверх лапку. – Мы решили поведать вам то, чего вы еще не знаете, потому что столь малое событие обычно ускользает от внимания столь великих.
Сихи делает знак, и к нему медленно ковыляет самый лохматый, маленький и ушастый хортлак, какого только можно найти на Варде.
– Я Мика, – лепечет он. – Это я был среди тех, кто присутствовал при смерти Бордонкая. У меня есть история, которую нужно знать всем. Я слышал ее в Сихеме, не слишком давно.
– Не слишком давно по меркам хортлаков, это когда? – спрашивает га-Мавет, но Астерион знаком останавливает его:
– Потом узнаем.
Мика, довольный таким вниманием к своей скромной персоне, потоптался на месте, привстал на цыпочки и заговорил.
Это был удивительный голос – низкий, тяжелый бас, в котором звенели такие нотки, от которых слушателям становилось не по себе. Так, казалось Каэ, должны разговаривать убийцы. Такой голос мог быть еще у Йа Тайбрайя.
– Слабые жители городов тратят свою жизнь зря. Им никто не сказал, что те вещи, которым они так поклоняются, – бесполезны. Посмотрите, как они кичатся своими одеждами и украшениями. Но мы, воины, знаем наверняка, что одежда не прокормит в голодное время, а золото не утолит жажды в зной. Слушайте первый закон! Все воины моего племени будут нуждаться только в настоящих вещах: хорошем оружии, покорных женщинах и быстрых и послушных конях. Если же я замечу того, кого обуревает демон алчности, я своими руками вырву ему глаза и заставлю съесть их...
– Голосок такой, что того и гляди – вырвет и накормит, – говорит задумчиво Барнаба, который и сам не перестает грызть все это время один за другим сочные плоды.
– Надо отдать должное этому свирепому вождю – он говорит довольно разумные вещи, – замечает Каэ. – Почему он привлек внимание Мики?
– Что было дальше? – мягко спрашивает Астерион.
– А потом я убежал, испугался, – говорит хортлак уже обычным голосом.
Га-Мавет и Арескои переглядываются. Они не понимают, почему хортлаки рассказали им именно эту историю. Каэтана мнется на месте.
– Я очень рада была бы еще задержаться здесь, – говорит она, – но нам с Барнабой нужно торопиться. Я иду в горы – встретиться с богами йаш чан – Ан Дархан Тойоном и Джесегей Тойоном. Встретимся позднее. У меня.
А что касается этого свирепого воина, то таких, как он, на Варде, может быть, и немного, но сейчас это не имеет никакого значения. Я очень благодарна тебе, Мика, за твою историю, но сейчас важнее, что расскажут мне мои предшественники. А когда я вернусь, обещаю, что обязательно еще раз тебя выслушаю – внимательнее. Спасибо вам, до свидания!
Она кивает головой и исчезает в пространстве. Следом за ней уходит и Барнаба, помахав всем на прощание.
Богиня Истины должна была бы помнить, что нет на свете малозначительных историй, что все связано, все способно повлечь за собой какие-то события. Тем более ей нужно помнить, что хортлаки гордятся своими историями и не станут на людях рассказывать ничего нестоящего и неинтересного, если в том нет великого, пусть и не видного с первого взгляда смысла. Богиня Истины не должна быть торопливой, суетливой и невнимательной. Ей это запрещено самим именем и положением. Но не нашлось никого в огромной и бескрайней степи, чтобы остановить Каэ, чтобы крепко взять ее за руку и удержать на месте, чтобы прикрикнуть на нее, в конце концов.
– Я же... – Мика растерянно протягивает мохнатые лапки к тому месту, где она только что стояла, – меня же...
Он опускает голову и понуро отходит прочь. Трое бессмертных сидят рядом, размышляя.
– Ты думаешь, на это следовало бы обратить внимание? – наконец спрашивает Арескои у Астериона.
– Обязательно. Хортлаки зря истории не рассказывают. И что это Каэ, не разобравшись, убежала?
