Элеонора Раткевич - Рукоять меча
Обработать мальчишку-ученика несложно. А вот со мной вам не справиться. И поумнее вас люди были, а заморочить их ничего не стоило. Вы ведь и понятия не имеете о том, как управлять чужим сознанием, – иначе не пришлось бы вам справляться с моим учеником этим странным, ни на что не похожим способом. А я очень даже хорошо знаю, как это делается. Вам передо мной не устоять.
Да, кстати о мальчишке-ученике… я вам этого не простил. Мальчишка сам по себе мелочь, да не мелочь то, что вы осмелились посягнуть на результат моих усилий. Я воспользовался им, как серебряным половником, чтобы помешать варево, а вместо варева он окунулся в клокочущую сталь… и эта сталь возомнила, что может расплавить то, над чем я потрудился. Я еще посмотрю, что мне делать с изуродованным половником: починить, переплавить или попросту выкинуть… но расплавленная сталь будет отлита в форму и застынет в ней навечно. Я так решил, господин Кенет.
Завтра поутру я вами займусь.
Глава 3
ИСПОРЧЕННАЯ ВЫШИВКА
– Я даже говорить об этом не хочу! – крикнул Кенет. – Ни за что и никогда!
– Это еще почему? – возмутился Кэссин. – Помоями обливать – на это ты горазд! А как тебя просят объяснить хотя бы, за что ты такие слова говоришь, так ты на попятный!
Кенет устало вздохнул и кончиком пальца погладил лежащего на ладони Лопоушу.
– Прости, – негромко произнес он, глядя в сторону, – погорячился. Ты прав, я должен бы тебе объяснить… но я не хочу говорить о твоем… наставнике… – Это слово Кенет выдавил с явным усилием. – Понимаешь, мне это очень противно. Но раз уж тебе так нужны объяснения… я попробую. Только я расскажу тебе совсем другое.
Другое так другое. Кэссину и самому неохота слушать, как Кенет именует его кэйри хозяином. Неплохо для разнообразия сменить тему. А уж если из его рассказа Кэссин поймет наконец, почему этот молодой целитель так презирает его кэйри, будет совсем замечательно. Тогда Кэссин найдет истоки его глупой ненависти и сумеет его переубедить.
– Только я не уверен, что ты поймешь, – нехотя произнес Кенет. Опять он за старое!
– Ты давай рассказывай, – отрезал Кэссин. – Там разберемся, пойму я или нет.
– Ладно. – Кенет помолчал недолго – не то собираясь с мыслями, не то поглощенный воспоминаниями.
– У меня был наставник, – неторопливо начал он. – И этот наставник… нет, не то… в общем, мне казалось, что он просто издевается надо мной. Дает мне непосильные задания. Едва ли не помыкает мной.
Кэссин молча кивнул – все это ему знакомо.
– Что он презирает меня… потому что я никогда не смогу стать таким, как он… никогда не научусь…
На мгновение Кенет замолк.
– А дальше? – поторопил его Кэссин.
– А дальше… – Кенет невесело усмехнулся. – Дальше мне нужно было… – Он оборвал себя. – Не важно. Главное – я должен был дойти и сделать… не важно что. Сделать это. Но пройти я должен был сквозь поле боя, и тут бы мне никакая магия не помогла, даже если бы я умел тогда… и мой учитель вывел меня сквозь битву, прикрывая своим телом, и крикнул мне… – Кенет судорожно сглотнул. – «Беги»… и я побежал… а он дал мне уйти, а сам погиб…
– Ты долго его оплакивал? – тихо спросил Кэссин.
– Да нет, – усмехнулся Кенет. – Я сделал так, что он не умирал.
– Ты можешь воскрешать мертвых? – с благоговейным ужасом спросил Кэссин.
– Нет, – коротко ответил Кенет. – Я сделал так, что битвы, в которой он погиб, не было, и он в ней не погибал. Он жив и ничего этого даже не помнит.
– Вот оно как… – Трагическая история обернулась сказкой с хорошим концом, и Кэссин испытал непонятное разочарование. Хорошо, что неведомый ему наставник Кенета не умер, – но зачем Кенет рассказал ему эту историю? Могуществом своим похвалиться, что ли?
– Зачем ты мне все это рассказал? – спросил он напрямик. Школа кэйри Гобэя даром не прошла – Кэссин давно уже не задавал прямых вопросов. Но с Кенетом иначе нельзя: намеков он не понимает, а обиняками говорить отказывается.
– Я так и знал, что ты не поймешь, – вздохнул Кенет. – А рассказал я это тебе, чтоб ты понял, что такое настоящий наставник. Мой учитель отдал за меня жизнь… отдал, не зная, что я смогу ее вернуть… без страха и колебаний… Ученик не должен предавать учителя, это правда. Но и учитель не должен предавать ученика. Обычно об этом не говорят. Наверное, потому что такая мерзость не всякому и в голову взбредет. А между тем это совершается так часто, что должен же кто-то об этом сказать. Хоть бы и я.
В дверь просунулась голова одного из старших учеников. Точнее, одного из тех, кто мнил себя старшим учеником. Из тех, кого кэйри считал бросовым товаром и отдавал в шифровальщики господину Главному министру Тагино.
– Кэйри велит привести пленника в комнату для допросов, – торжественно возгласил он.
– Вот теперь пойдет потеха, – еле слышно пробормотал Кенет, подымаясь с пола.
– Руки ему ведено связать впереди, – продолжал ученик, гордый оказанной ему честью – передать приказ кэйри. От слова «связать» Кэссина едва не замутило.
– Почему? – отрывисто спросил он. Кенет негромко засмеялся.
– Потому что твой хозяин хочет видеть, не растаяли ли веревки на моих руках, – пояснил он. – Если мои руки будут связаны сзади, он не сможет этого видеть… или же мне придется выслушать заготовленную для меня речь, повернувшись к нему не лицом, а противоположным местом, а это ему вряд ли понравится. Он хочет видеть мои руки и мои глаза одновременно.
Он вытянул вперед свои загорелые руки. Надо же – прошло совсем немного времени, а опухоль спала с них совершенно. Его переломы зажили… так быстро?!
– Не заставляй ждать своего хозяина, – с мягкой иронией посоветовал Кенет.
Пожалуй, именно слово «хозяин» и вывело Кэссина из столбняка. Он взял протянутую учеником веревку и крепко захлестнул ее на руках пленного целителя.
И снова Кэссин видел их рядом – своего кэйри и пленного мага. Величественную фигуру в подобающих магу одеяниях – и высокого худого парня в одежде ремесленника. Руки, спокойно возлежащие на столе мореного дуба, – и руки, связанные им самим несколько минут назад.
– Кэссин, – распорядился кэйри Гобэй, – вели стражникам удалиться. Нечего им тут делать. Взамен поставь на стражу старших учеников. Да не перепутай – старших, а не младших!
Неужели дело обстоит настолько серьезно? Старшие ученики, надо же! Вряд ли поручение придется им по вкусу… хотя нет, что за глупости, на то они и старшие ученики, чтобы не привередничать, подобно барышням на выданье, а повиноваться. К тому же если сказать им, что стеречь предстоит не кого-нибудь, а мага, едва ли они сочтут охрану подземелья унизительной для их достоинства.
Кэссин исполнил повеление кэйри невероятно быстро. Его подгоняло любопытство. Он жаждал знать, что происходит в камере для допросов. О чем сейчас его кэйри беседует с пленником. Чем скорее он отыщет кого-нибудь из старших учеников и отошлет прочь стражу, тем раньше он сможет вернуться в допросную. Правда, кэйри Гобэй не приказал ему возвратиться… но ведь и не запретил же! Конечно, он может и прогнать Кэссина… а может и не прогнать. Попробовать-то стоит!
Опасения Кэссина оказались напрасными. Кэйри не прогнал его. Он был настолько увлечен беседой, что едва ли заметил, как Кэссин вошел в допросную и тихонько притворил дверь за собой.
– И на что вы тратите такую силу? – мягко увещевал Кенета Гобэй. – На каких-то дровосеков, на коров, не способных отелиться, на грядки огородные… разве это стоит вашего могущества?
Голос его звучал на удивление сердечно. Кэссин никогда не слышал, чтобы его кэйри так говорил… и все его существо затрепетало, раскрываясь навстречу этому задушевному голосу. Но Кенет почему-то не понимал, какая редкая честь выпала на его долю. На устах его мерцала непонятная усмешка. Не будь Кэссин так охвачен радостью, он бы непременно разозлился на глупого целителя.
– Магия, друг мой, – это великое искусство, – продолжал между тем Гобэй. – И вы это понимаете. Если бы не понимали, то задали бы вопрос: «А зачем же тогда нужна магия?»
«Он все-таки заметил меня, – понял Кэссин. – И говорит это не только и не столько для Кенета, сколько для меня». Гобэй нечасто снисходил до того, чтобы давать своему ученику такие пространные уроки. Кэссин вновь преисполнился радостью. Теперь-то уж точно все будет хорошо. Уж теперь Кенет наверняка все поймет… не сможет не понять… и согласится с кэйри… и ему не надо будет разрываться между преданностью кэйри и симпатией к этому очень странному молодому магу… и все станет на свои места… потому что Кенет покорится, и они с кэйри будут заодно… и тогда Кэссин попросит разрешения привести к Кенету Покойника…
– Но хоть вы меня не спросили, я вам отвечу, – улыбнулся Гобэй. – Зачем нужна магия? Да для самой себя! Вы просто не умеете распорядиться своей силой. Поймите же, магу не пристало лечить от поноса деревенских мальчишек, которым вздумалось наесться зеленых слив. Лечить их от поноса должен лекарь, а вывозить его последствия – золотарь.
