Робин Хобб - Странствия убийцы
Он покачал головой в ответ на мою глупость:
– Наемные солдаты. Они стреляли в нас из укрытия. Иногда они нападали ночью. А некоторые из моих людей были сбиты с толку Скиллом группы. Я не мог защитить сознание тех, кто был восприимчив. Они посылали им ночные кошмары и внушали подозрительность друг к другу. Поэтому я приказал им вернуться; я впечатал в их сознание собственный приказ, чтобы спасти их от любых других воздействий.
Это был единственный вопрос, на который он ответил. Все остальные он встречал молчанием, а если и отвечал, его слова были невразумительны или уклончивы. Так что я сдался. Вместо того чтобы задавать вопросы, я стал сам докладывать ему. Это был длинный доклад, потому что я начал с того дня, когда смотрел с башни вслед его отряду. Я был уверен, что многое из моего рассказа он уже знает, но все равно повторил это. Если его сознание блуждало, как я опасался, это могло освежить его память, а если сознание моего короля под слоем каменной пыли было острым, как прежде, ничего плохого не случится, если все события будут представлены ему в порядке и перспективе. Я не мог придумать никакого другого способа достучаться до него.
Я думаю, что сделал это, чтобы показать ему, через что нам всем пришлось пройти, чтобы оказаться здесь. Кроме того, я хотел сообщить ему, что происходило в его королевстве, пока он бездельничал тут со своим драконом. Тем самым я надеялся снова разбудить в нем какое-то чувство ответственности за свой народ. Когда я говорил, он казался бесстрастным, но временами мрачно кивал, как будто я подтверждал его тайные страхи. И все это время кончик его меча царапал черный камень.
Уже почти полностью стемнело, когда я услышал шорох шагов Кеттл у себя за спиной. Я прервал рассказ о своих приключениях в разрушенном городе и повернулся, чтобы посмотреть на нее.
– Я принесла вам обоим горячего чая, – сказала она.
– Спасибо, – ответил я и взял у нее свою кружку, но Верити только взглянул на нее, не прекращая царапанья.
Некоторое время Кеттл стояла, протягивая Верити кружку. Когда она заговорила, она не стала напоминать ему о чае.
– Что вы делаете? – тихо спросила она.
Скрежет внезапно затих. Он повернулся, чтобы посмотреть на нее, потом взглянул на меня, как бы для того, чтобы убедиться, что я тоже слышал этот нелепый вопрос. Непонимание на моем лице, по-видимому, удивило его. Он откашлялся.
– Я ваяю дракона.
– Своим мечом? – спросила она. В ее голосе было любопытство, не более того.
– Только крупные детали, – объяснил он. – Для более тонкой работы я использую нож. А для самых ответственных мест – пальцы и ногти. – Он медленно повернул голову, обозревая огромную статую. – Как бы мне хотелось сказать, что она готова… Но ведь еще так много надо сделать! И я боюсь, что будет слишком поздно. Если уже не поздно…
– Слишком поздно для чего? – спросил я, и голос мой был таким же мягким, как голос Кеттл.
– Ну… Слишком поздно, чтобы спасти народ Шести Герцогств. – Он взглянул на меня, как будто я был немного придурковатым. – Зачем еще я стал бы это делать? Для чего еще я мог бы оставить мою страну и мою королеву и приехать сюда?
Я тщетно пытался уловить смысл того, что он говорит, но один вопрос сорвался с моих губ:
– Вы хотите сказать, что вырезали в одиночку этого дракона?
Верити задумался.
– Нет, конечно нет. – Но не успел я почувствовать облегчение оттого, что он еще не окончательно сошел с ума, как он добавил: – Он еще не закончен. – Он снова оглядел своего дракона с гордостью, с которой когда-то смотрел на свои лучшие карты. – Но то, что я уже сделал, отняло у меня много времени. Очень много времени.
– Не выпьете ли чаю, пока он еще горячий, сир? – спросила Кеттл, протягивая кружку.
Верити посмотрел на нее, словно никогда в жизни не видел ничего подобного. Потом серьезно взял кружку у нее из рук.
– Чай. Я почти забыл о чае. Это не эльфовая кора? Милость Эды, как я ненавидел это горькое варево!
Кеттл почти вздрогнула, услышав эти слова.
– Нет, сир, никакой коры, клянусь вам. Это приготовлено из трав, которые мы набрали по дороге. По большей части крапива и немного мяты.
– Крапивный чай. Моя мать часто давала мне крапивный чай. – Он улыбнулся. – Я вложу это в моего дракона. Крапивный чай моей матушки. – Он прихлебнул из кружки, и на его лице появилось удивленное выражение. – Он теплый… так много времени прошло с тех пор, как я ел что-то теплое…
– Сколько времени? – спросила Кеттл, как бы продолжая беседу.
– Ну… много времени, – сказал Верити и снова глотнул чая. – Здесь есть рыба, в ручье около каменоломни. Но где найти время, чтобы поймать ее, не говоря уж о том, чтобы приготовить. Обычно я забываю. Я столько всего вложил в дракона… Может быть, и это тоже.
– А давно ли вы спали? – настаивала Кеттл.
– Я не могу работать и спать одновременно, – объяснил он ей. – А работа должна быть сделана.
– А работа должна быть сделана, – протянула она. – Но сегодня вы прерветесь, совсем ненадолго, чтобы поесть и попить. А потом поспите. Понимаете? Посмотрите-ка туда. Старлинг приготовила для вас палатку. В ней будет теплая мягкая постель и подогретая вода для мытья. И одежда, настолько свежая, насколько мы могли найти.
Он задумчиво посмотрел на свои серебряные руки:
– Не уверен, что смогу вымыться.
– Тогда Фитц Чивэл и шут помогут вам, – обещала она весело.
– Спасибо вам. Это было бы замечательно. Но… – некоторое время он смотрел куда-то вдаль, – Кетриккен. Разве она не была здесь только что? Или это мне приснилось? В ее характере было много силы, и я вложил это в дракона. Думаю, этого мне больше всего не хватает, из всего, что я вложил туда… – Он помолчал, потом добавил: – Когда я вспоминаю, чего именно мне не хватает.
– Кетриккен здесь, – заверил я его. – Она пошла на охоту, но скоро вернется. Хотели бы вы вымыться и переодеться в свежую одежду к ее приходу? – Про себя я решил отвечать на все его слова, в которых есть смысл, и не тревожить Вериги, задавая «посторонние» вопросы.
– Для нее все это не имеет значения, – сказал он, и тень гордости была в его голосе. – И все-таки это было бы славно… Но работы так много.
– Но сейчас уже слишком темно для работы. Подождите до завтра. И все будет сделано, – заверила его Кеттл. – Завтра я помогу вам.
Верити покачал головой и выпил еще немного чая.
– Нет, – сказал он тихо, – боюсь, вы не сможете. Видите ли, я должен делать все сам.
– Завтра посмотрим.
Он вздохнул и протянул ей пустую кружку. Она взяла его за плечи и поставила на ноги. Она была очень сильной для такой старой женщины. Она не пыталась взять у него меч, но Верити выпустил клинок из рук. Я нагнулся, чтобы поднять его. Верити послушно пошел за Кеттл, будто она совершенно лишила его собственной воли. Следуя за ними, я взглянул на меч, который был когда-то гордостью Ходд. Я подумал, что побудило Верити превратить королевское оружие в инструмент для обработки камня. Меч был весь в зазубринах, а конец его – не острее ложки. Меч похож на человека, подумал я, и пошел в лагерь.
Когда мы спустились к костру, к моему удивлению, Кетриккен уже вернулась. Она сидела у огня, бесстрастно глядя на пляшущие языки пламени. Ночной Волк лежал почти у нее на ногах. Он поднял уши, когда я подошел к костру, но не сделал никакого движения, чтобы оставить королеву.
Кеттл повела Верити прямо к самодельной палатке, которую поставили для него. Она кивнула шуту, и, не сказав ни слова, тот взял дымящийся таз с водой и пошел за ней. Когда я хотел тоже залезть в крошечную палатку, шут выставил и меня, и Кеттл.
– Он будет не первым королем, за которым я ухаживаю, – напомнил он нам. – Доверьте его мне.
– Не касайся его рук, – сурово предупредила Кеттл. Казалось, шут был ошеломлен этим, но через мгновение он уже кивнул в знак согласия.
Когда я уходил, он развязывал покрытый множеством узелков шнур, стягивавший изношенный камзол Верити, все время разговаривая о посторонних вещах. Я слышал, как Верити заметил:
– Мне так не хватает Чарима! Я не должен был позволять ему идти со мной, но он служил мне так долго… Он умирал медленно… и очень страдал. Но это тоже ушло в дракона. Это было необходимо.
Я странно чувствовал себя, когда возвратился к огню. Старлинг помешивала в котелке. С огромного куска мяса на вертеле срывались капли жира, и языки пламени колебались и шипели. Запах напомнил мне о том, как я голоден, и в животе у меня забурчало. Кеттл стояла спиной к огню и смотрела в темноту. Кетриккен сверкнула на меня глазами.
– Так, – сказал я, – как охота?
– Как видишь, – тихо ответила Кетриккен. Она показала на котелок, а потом протянула руку к разрубленной на куски лесной свинье. Я подошел, чтобы оценить добычу. Это был не мелкий экземпляр.
– Опасная дичь, – заметил я, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно и не выдавал страха, что моя королева пошла одна на такого зверя.
![Робин Хобб - Странствия убийцы [издание 2010 г.]](/uploads/posts/books/51409/51409.jpg)
![Робин Хобб - Странствия убийцы [издание 2010 г.]](/uploads/posts/books/51591/51591.jpg)
