Роберт Джордан - Перекрестки сумерек
Ты что, поругалась со слугами, Дейра? – сказал он, нахмурясь. – Вот уж никогда не думал, что ты начнешь пырять их ножом. – Несколько женщин ответили ему прохладными, косыми взглядами. Не каждый муж с женой общались друг с другом таким образом, как он и Дейра. С тех пор, как они стали реже кричать друг на друга, некоторые стали считать их странной парой.
Дейра нахмурилась, затем коротко хмыкнула, от нечаянного смеха.
– Пожалуй, я начну сначала Даврам. И пойду медленно, так чтобы ты смог понять, – добавила она с маленькой улыбкой, делая паузу, чтобы поблагодарить женщин, которые белым льняным куском материи забинтовали ее обнаженный торс. – Я вернулась после моей прогулки и обнаружила двух странных мужчин, роющихся в нашей палатке. Они, естественно, вынули кинжалы. Я ударила одного из них стулом, и нанесла удар другому. – Поморщившись, она указала на руку. – Однако, не достаточно ловко, поскольку он сумел дотянуться до меня. Тогда вошли Завион и остальные, и эта парочка сбежала через разрез, который они сделали в стене палатки.
Несколько женщин мрачно кивнули, и схватились за рукояти кинжалов, которые они носили на поясе. Дейра мрачно продолжила:
– Я приказала им начать преследование, но они настояли на том, чтобы осмотреть мою царапину. – Руки были сняты с кинжалов, и лица покраснели, хотя ни одна не выглядела сколько-нибудь смущенной своим неповиновением. Они были в щекотливом положении. Дейра была их леди, поскольку он был их лордом, но даже если она называла это царапиной, то, возможно, могла истечь кровью, если бы, преследуя воров, они ее бросили одну. – Все равно, – продолжала она, – я приказала искать. Их будет не трудно найти. У одного на голове шишка, а другой в крови. – Она коротко, удовлетворенно поклонилась.
Завион, жилистая, рыжеволосая Леди Гахор, держала в руках иглу с вдетой ниткой.
– Если у вас не проснулся интерес к вышивке, милорд, – сказала она холодно, – то могу я просить, чтобы вы отошли?
Башир согласился, слегка наклонив голову. Дейре никогда не нравилось, когда он смотрит, как ее зашивают. И ему тоже не нравилось смотреть на то, как ее зашивали.
Снаружи он задержался, чтобы громким голосом объявить, что его леди жена чувствует себя хорошо, в данное время ей оказывают помощь, и что все должны вернуться к своим делам. Мужчины ушли, с пожеланиями здоровья леди Дейре, но ни одна женщина даже не пошевелилась. Он не стал их прогонять. Они все равно останутся, чтобы он им не сказал, пока не появится сама Дейра. Мудрый мужчина всегда старается избегать битв, которые он не только проиграет, но и будет выглядеть глупцом.
Тумад ждал на краю толпы и спешился рядом с Баширом, который шел с силой сжатыми за спиной руками. Он ждал этого, или чего-то подобного, довольно долго, но он уже почти решил, что этого не случится. И он не ожидал, что из-за этого Дейра окажется на волосок от гибели.
«Этих двоих нашли, милорд», – сказал Тумад. – «По крайней мере, они подходят под описание, которое дала Леди Дейра.» – голова Башира резко повернулась, отразив на его лице жажду убийства, и мужчина быстро добавил, – «Они были уже мертвы, милорд, когда их обнаружили за пределами лагеря. Каждый получил по удару узким кинжалом». – Он показал пальцем на основание черепа позади уха. – «Должно быть убийц было больше одного, если, конечно, он не был также быстр, как гадюка».
Башир кивнул. Цена неудачи – смерть. Двое искали, а сколько человек с ними расправилось, чтобы заставить замолчать? Сколько осталось, и когда они попробуют снова? И что хуже всего, он не знает, кто за этим стоит. Белая Башня? Отрекшиеся? Кажется, решение само его нашло.
Никого кроме Тумада не было рядом, чтобы его услышать, но он все равно говорил тихо и осторожно выбирал слова. Иногда, ценой небрежности тоже была смерть.
«Ты знаешь, где найти мужчину, который прибыл ко мне вчера? Найдите его, и скажите ему, что я согласен, но нас будет несколько больше, чем мы договаривались».
* * *Легкие перья снега, падающего на Кайриэн, только слегка приглушали свет утреннего солнца, немного смягчая его яркость. Из высокого узкого окна во Дворце Солнца, с толстым стеклом, хорошо защищающим от холода, Самитзу могла ясно видеть деревянные леса, установленные вокруг разрушенной части Дворца. Разрушенные блоки темного камня все еще были заполнены кучами щебня, а ступенчатые башни резко обрывались по сравнению с остальной частью дворца. Одной из них, Башни Утреннего Солнца, попросту больше не существовало. Несколько из легендарных «недостроенных» городских башен виднелись сквозь летящие белые хлопья – огромные квадратные шпили с огромными опорами, куда выше дворца, несмотря на то, что он располагался на самом высоком холме города. Они стояли в своих лесах, все еще не полностью восстановленные даже спустя двадцать лет после того, как их сожгли Айил. Еще двадцать выглядели почти доделанными. Конечно, в такую погоду на лесах не было рабочих, карабкающихся по доскам. Ей бы хотелось, чтобы ей снег тоже дал отсрочку.
Когда на прошлой неделе уехала Кадсуане, оставив ее старшей, ее задача казалась абсолютно ясной. Удостоверится, что Кайриэнский горшок не начнет снова кипеть. В то время это казалось простой задачей, хотя она и редко баловалась политикой. Только один из благородных лордов собрал под рукой значительные силы, и тот – Добрэйн – был союзником, который, казалось, хотел сохранить все в спокойствии. Естественно, он принял это глупое назначение «Стюартом Дракона Возрожденного в Кайриэне». К тому же, мальчик еще назначил «Стюартом Тира» мужчину, который бунтовал против него всего месяц назад! Если он натворил столько же и в Иллиане… Это кажется слишком реальным. Эти назначения принесли бы Сестрам одни только бесконечные неприятности, если бы все не было сделано заранее. Мальчик доставлял одни неприятности! Пока Добрэйн, кажется, использовал свой новый пост только для того, чтобы управлять городом. И спокойно сплачивать людей в поддержку прав Илэйн Траканд на Трон Солнца, если она когда-либо о них заявляла. Самитзу была довольна, что об этом не надо думать ей – беспокоиться о том, кто займет Трон Солнца. Она вообще не слишком волновалась за кайриэнцев.
Падающий снег за окном кружился в порывах ветра, словно это был огромный белый калейдоскоп. Это было так… успокаивающе. Когда прежде она так ценила спокойствие? Она, конечно, не смогла бы этого припомнить, даже если бы захотела.
Ни возможность занятия Илэйн Траканд трона в будущем, ни новый титул Добрэйна не заставил никого так испугаться, как смешные, просто смехотворные, слухи о том, что мальчик отправился в Тар Валон, чтобы подчиниться Элайде, хотя она и не делала ничего, чтобы их опровергнуть. Эта история полушепотом передавалась всеми от лорда до последнего конюха, что было очень хорошо и помогало поддерживать мир. Игра Домов наконец-то приостановилась. Это было хорошо, по сравнению с тем, как обычно велись дела в Кайриэне. Айил, приходившие город из своего огромного лагеря в нескольких милях к востоку, очень помогали – ненавистью народа легко управлять. Все знали, что они следовали за Драконом Возрожденным, и никто не хотел рискнуть оказаться с неправильной стороны от тысяч копий айильцев. Юный ал'Тор оказался более полезен своим отсутствием, чем присутствием. Слухи об айильцах, совершающих набеги, грабежи, поджоги, и убивающих всех без разбора, которые приносили торговцы с запада, давали людям еще одну причину быть осторожными с теми, что были под боком.
В целом казалось, что нет ничего способного вытащить Кайриэн из его болота, кроме случайной уличной ссоры между слобожанами и горожанами, которые считали шумных, ярко одетых слобожан такими же чужаками как Айил, но более безобидными. Чердаки были переполнены людьми, спящими повсюду, где могли найти убежище от холода. Но все же, запасов продовольствия было более чем достаточно, если не в избытке, а торговля шла даже лучше, чем обычно в зимнее время. В целом, она должна была бы чувствовать себя довольной: она выполняла все инструкции Кадсуане так, как хотела Зеленая. За исключением того, что Кадсуане ожидала бы большего. Она всегда ожидала большего.
«Ты слушаешь меня, Самитзу?»
Вздохнув, Самитзу отвернулась от созерцания вида за окном, изо всех сил стараясь не трогать свою желтую юбку. Сделанные в Джаканде серебряные колокольчики в волосах слабо звякнули, но сегодня их звук был не в состоянии ее успокоить. Даже в лучшие времена она не чувствовала себя во дворце комфортно, хотя пылающий огонь в широком мраморном камине давал достаточно тепла, и на кровати в соседней комнате была отличная пуховая перина и подушки на гусином пере. Все три ее комнаты были декорированы слишком по кайриэнски: белый гипс потолка был разбит на квадраты, широкие карнизы сильно позолочены, а деревянные стенные панели заполированы до блеска, но все равно оставались слишком темными. Мебель была очень темной и массивной, украшенной тонкими золотыми листиками и инкрустирована повторяющимися вставками из кости. Тайренский ковер в цветочек в этой комнате, по сравнению со всем остальным декором, сильно бросался в глаза, и, казалось, подчеркивал строгость обстановки. В последнее время, все вокруг казалось слишком похоже на клетку.
