Шарон Ли - Лови день
– Мне следует отправиться в некое хранилище и вынуть оттуда стазисную коробку, забрав ее с собой во время эвакуации. Если окажется так, что на спасательной шлюпке для капитана не найдется места, ему следует передать стазисную коробку другому, взяв с него клятву охранять коробку до тех пор, когда один из членов Клана Корвал не явится, чтобы забрать ее. – Шан склонил голову набок. – Угадай, что в этой коробке, Присцилла.
Ей не понадобилось угадывать.
– Саженцы.
– Саженцы. – Он кивнул. – На каждом корабле Клана Корвал есть стазисная коробка, каждый капитан имеет один и тот же приказ. «Исполнение долга» как флагман Клана вдобавок везет несколько банок с семенами, а также клонированный генетический материал. Они находятся среди груза во всех спасательных шлюпках.
Он потянулся, и его огромные ладони обхватили ее щеки.
– Присцилла, ради всех богов – и твоей собственной Богини – отправляйся в безопасное место! Я тебя умоляю.
– Я люблю тебя, – сказала она и увидела, как у Шана на глазах выступили слезы. Он закрыл их и опустил руки. Она осторожно прикоснулась к его лицу. – Шан?
Серебристые глаза открылись, и в них отразилась глубокая усталость, которую Присцилла уже прочла в его ауре.
– Что, Присцилла?
– Капитан дал мне инструкции. Я… мне по-прежнему следует их исполнить?
– Да. – Он поколебался, а потом взял ее за руку и пристально посмотрел ей в глаза. – Пойми, почему избрана ты, Присцилла, а не Кен Рик, хотя род йо-Ланна и Клан Джастус имеют тесные узы с нами. С точки зрения меланти правильнее, чтобы установил вооружение и подготовил нас к встрече с неизбежным человек из Клана Корвал. – Он помолчал, и за вспышкой собственного радостного изумления она сумела прочесть его любовь. – С твоего позволения, я объясню это Кен Рику. В начале следующего часа я встречусь с тобой в столовой, и мы объявим экипажу, что стали спутниками жизни.
Она погрузилась в Безмятежность и бесстрастно посмотрела на него.
– Это для защиты, конечно.
– Конечно, – подтвердил Шан, к которому вернулась небольшая доля его обычной иронии. – Но только умоляю тебя, Присцилла, не спрашивай, чьей защиты – твоей или моей.
Вандар
Ярмарка
Холодная атмосфера объяснялась не только погодными условиями. Даже Хакан ее ощутил: любопытные и презрительные взгляды, перемены в тоне разговора при их появлении…
В огромном помещении кипела жизнь. Лампы и свечи горели повсюду, освещая людей, которые весело пробирались к экспозициям и местам для состязаний, которые должны были начаться сразу после открытия. В дальнем конце репетиционного зала был более темный уголок, куда, похоже, и направлялся Кори. По дороге Хакан время от времени перебрасывался парой фраз с друзьями, и приветствия были неуверенными, а шутки – неловкими.
Груз, который нес Хакан – футляры с гитарами и сборники песен, – был не больше, чем у Кори, но по мере продвижения к дальнему углу он становился все тяжелее.
– Кори, там довольно темно!
– Тем лучше, – с полуулыбкой отозвался его невысокий друг. – Так все будут наблюдать за кем-нибудь другим и не украдут наших мелодий.
Хакан нахмурился, а потом дернул головой, услышав, как кто-то сыграл быстрый и веселый пассаж из песни, которую они репетировали.
– Угу, я понял, что ты имеешь в виду. Но… у меня такое чувство, будто нас прогнали в дальний угол!
Кори бережно поставил на пол свою порцию футляров и нот.
– Так может быть лучше, Хакан, – неохотно проговорил он. – Мы не такие, как все остальные. Мы… как бы ты это сказал? – тот порыв ветра, который ломает ветку. Здесь все знают, кто мы. Я знаю только тебя. Ты знаешь только немногих.
Хакан почувствовал, что краснеет.
– Они и правда так думают? – вопросил он. – Они считают, что королевское жюри выберет нас из-за…
– Герои, – кратко подтвердил Кори, и Хакан покраснел еще гуще. – Мы играем с гандикапом, по отдельности или вместе.
– Это нечестно! – проворчал Хакан.
Он неожиданно увидел с десяток лиц, повернувшихся в их сторону, указующие на него персты, компанию любопытных подростков…
Ба-бах!
Рядом послышался негромкий смех, и Кори медленно высвободился из-под скамейки, о которую споткнулся.
Хакан ринулся к нему:
– Ты в порядке, друг? Ты ведь никогда не спотыкаешься!
– А, – нежным голосом отозвался Кори. – Ты хочешь сказать, что я не идеальный?
Хакан пристально посмотрел на него:
– У тебя есть опыт такой игры?
– Я никогда раньше не был на ярмарке, Хакан. Откуда он у меня возьмется?
– Кори, не морочь голову, ты меня отлично понял! Ты уже играл раньше – на конкурсах.
Кори улыбнулся, дружески похлопал Хакана по руке и отвернулся, чтобы открыть футляр с инструментом. Он говорил тихо, словно обращался только сам к себе:
– Хакан, я знаю, что такое конкурс. Я знаю, что играю хорошо. А как будет здесь – откуда мне знать? В Джилле я знаю только, как играешь ты… и мне нравится работать с твоей музыкой. Но не такие уж мы великие маэстро, и, быть может, твои друзья будут говорить с тобой, если ты будешь без меня.
Хакан ухмыльнулся:
– Ну, ты и хитрец!
Кори пожал плечами:
– Надеюсь, ты взял старые струны, которые я просил тебя не выбрасывать. Надо будет с ними порепетировать – пока что.
Хакан рассмеялся и открыл футляр своей мандолетты.
– Пока они все не разорвутся?
– Вот именно, – ответил его друг, доставая гитару. – Вот именно.
Ярмарочные павильоны вызвали у Мири восхищение. Они разместились в долине, прикрытой от ветров высоким холмом, и были построены исключительно из дерева. Постоянные строения и множество высоких дорожек были деревянные, а над рядами мастерских ремесленников и аллеей парадов туго натянули холст на высоких деревянных рамах. Он защищал от снега и ветра, пропуская свет и воздух.
Кое-что происходило и в стороне от строений: спуски на санях, соревнования в резьбе по дереву, командное перетягивание саней. Однако было ясно, что в центре ярмарки находятся деревянные строения.
– Кем, кажется, что Джиллов два! Один на все время, второй – для ярмарки!
Кем рассмеялась:
– Конечно! Ярмарка – это нечто особое. Каждый год она приносит много денег, но в городе она не поместилась бы. Люди съезжаются сюда со всей страны! Посмотри вон туда – вон тот высокий шест, он для…
Не сбившись с шага, Мири отметила его местоположение, не слушая, как Кем объясняет очевидное: радиобашня выше флагштоков.
– Почему я раньше этого не видела? – спросила она, задержавшись, чтобы рассмотреть радиотранслятор.
– Ее привозят на поезде. Королевский голос бывает на всех важных событиях. Если Хакан с Кори победят на конкурсе, то их могут передать по радио на весь Бентрил!
– А электричество? – осведомилась Мири. – Я не вижу проводов!
Кем удивленно посмотрела на нее:
– Не знаю. Наверное, для электричества используют поезд.
– Правда? – сказала Мири и решительно направилась туда. Удивленная Кем секунду смотрела ей вслед, а потом пошла за ней, надеясь, что ее подруга не сделает никаких необдуманных поступков.
* * *
Вал Кон и Мири тихо попрощались с Хаканом, стараясь не потревожить Кем, заснувшую у него на плече.
– Веди машину хорошо, мой друг, – сказал Вал Кон.
Хакан ухмыльнулся:
– Не беспокойся. – Его улыбка стала шире. – А до чего ж мы здорово играли!
Вал Кон мягко засмеялся:
– Да, Хакан. Будь осторожен. Спи спокойно. Доброй ночи.
Они стояли на крыльце и махали руками, пока задние фонари не скрылись за поворотом дороги, а потом тихо вошли в дом, бесшумно пройдя по темному коридору и лестнице. Фру Трелу ушла с ярмарки вскоре после первого выступления Хакана и Кори, сказавшись усталой. Было бы крайне неразумно будить ее в столь поздний час.
Мири с глубоким вздохом улеглась на кровать. Вал Кон присел рядом на краешке. Глаза его улыбались.
– Хорошо провела время, шатрез?
– Чудесно. И эта штука будет еще неделю? Я так разбалуюсь, что уже не смогу работать!
Он смеялся. Она прищелкнула пальцами, села и запустила руку в глубокий карман.
– Чуть не забыла, босс. У меня… – Она замялась, неожиданно смутившись. – У меня для тебя подарок.
– Подарок? Интересно, а он не взорвется? Ты поэтому села так далеко от меня?
Она улыбнулась, придвинулась ближе, так что их бедра соприкоснулись, и вручила ему синюю бархатную коробочку.
Он повернул ее в своих изящных пальцах, нашел защелку и открыл крышечку. Пристально наблюдавшая за ним Мири увидела, как на его лице выражение радостного ожидания сменилось открытым восторгом.
– Джилиата, – пробормотал он, склоняясь над серебряным драконом на черной тесьме. – Я тебя приветствую. – Он поднял на нее горящие зеленые глаза. – Лизамиа кешок, шатрез.
Она улыбнулась и ответила на еще не обретшим беглость низком лиадийском:
– На здоровье, Вал Кон – муж. Мне радостно доставлять тебе радость.
