Шарон Ли - Конфликт чести
– И все-таки кто-то ее упрекнул. И очень сурово. – Высокая речь не допускала тепла. – Извольте объяснить этот парадокс.
– Да, Тоделм. Я не в курсе тонкостей ситуации, доложенной госпожой Вельтрад. Насколько я понимаю, леди Мендоса, будучи ученицей в Доме Круга (это называется «Дева» или «Новопосвященная жрица»), навлекла на себя обвинения из-за героического поступка. Я признаюсь, что не понимаю, почему спасение трех жизней могло вызвать такие обвинения. Доклад госпожи Вельтрад заставляет думать, что это можно объяснить соображениями доктрины, а не логики. Как бы то ни было, леди Мендоса призвали мастера ее ремесла. Ей было предложено отречься от содеянного и подвергнуться соответствующему наказанию. Леди Мендоса отказалась раскаяться. После этого ее лишили имущества и звания и запретили заниматься ремеслом. Чтобы не потерять лица, ее семейство также ее изгнало. – Господин дэа-Гаусс помолчал, глядя в ледяные глаза. – Это была политика, Тоделм, а не справедливость.
– Так. – Шан медленно допил бренди и вернул чашку на стол. – Йос-Галан вас услышал. Вы оставите доклад мне. У вас что-то еще, что мне следует услышать в данный момент?
– Нет, Тоделм.
– Хорошо. Вы можете идти.
Поверенный Клана Корвал поклонился и повернулся к двери.
– Господин дэа-Гаусс.
Он повернулся:
– Да, Тоделм?
Шан устало улыбнулся и положил перебинтованную руку на доклад Химены.
– Спокойного вам сна, сэр. И спасибо.
С чувством абсурдного облегчения господин дэа-Гаусс ответно улыбнулся.
– Спокойного вам сна, ваша милость. И не за что.
65-й КОРАБЕЛЬНЫЙ ГОД
181-й ДЕНЬ ПОЛЕТА
ТРЕТЬЯ ВАХТА
16.00
Шан поднял голову, пытаясь определить, что за звук он слышит. Право… А! Дверной сигнал.
– Войдите.
Дверь раздвинулась, и она вошла – худенькая и невысокая, с золотистой лиадийской кожей.
– Мой верный друг!
– Лина. – Воспоминания вернулись с такой силой, что его несчастная голова содрогнулась от боли. Он стремительно начал вставать. – Присцилла…
– Отдыхает. И здорова. – Тонкие руки взметнулись вверх в успокаивающем жесте. – И что важнее – она пришла в себя. Мы с ней говорили. Она в полном сознании, она понимает, что случилось, сознает, что была необходимость и она действовала так, как могла. – Лина вздохнула. – Большая часть бреда, о котором ты мне сказал, должна быть отнесена на счет снадобья – и отчаяния. Жизнь приучила ее не ожидать ни помощи в трудную минуту, ни избавления от боли. Исцеление дало немало, но такой урок забывается нескоро.
Шан закрыл глаза. А когда они снова открылись, Лина была потрясена тем, насколько глубокая усталость в них отразилась.
– С ней все будет в порядке, – пробормотал он, и его красивый голос звучал тускло и неровно. – Спасибо тебе, Лина, что ты пришла мне об этом сказать. У тебя ведь время отдыха, кажется?
– И у тебя тоже, – довольно резко объявила она. – Присцилла отправила меня позаботиться о том, чтобы ты тоже спал. Она сказала, что ты полон гнева – и боли.
Он рассеянно потер рукой лоб.
– Сглупил. Пытался увидеть всю планету… – Он постучал пальцем по стопке бумаг. – Пришлось прочесть доклад Химены. Господин дэа-Гаусс… Героический поступок. Ей надо бы с этим прекращать, Лина. Она все время себя травмирует. Спасает трех человек, используя какую-то штуку, которой ее еще не учили. Но она сказала, что старая душа – они дают новопосвященным старые души со старыми именами. Душу Присциллы звали Неясытью. Очень сильная дама. Очень уважаемая. Сказала, что это сделала старая душа во славу Богини, и… Кто знает? Короче, ее выгнали. Хорошо иметь при себе ручную драмлизу, но когда она начинает требовать того, что ей положено, то это становится опасным.
Лина нахмурилась и отняла у него пустую чашку.
– Присцилла – волшебник, Шан?
– Очень возможно. Тебе бы стоило посмотреть, как она… Нет, я надеюсь, что ты этого не увидишь. Делает такое, что нам, жалким целителям, и не снилось. А с какой легкостью… – Он снова потер лицо. – Боги, боги, какая же она сильная!
Лина подалась вперед и погладила теплые густые волосы.
– Шан. Иди в постель.
Он недоуменно заморгал.
– В постель?
– Ты устал. Тебе надо отдохнуть, дать время на исцеление. Сколько бренди ты выпил?
– Полчашки, – пробормотал он. – Но чашечка ничего себе, да?
Она рассмеялась, разрываясь между досадой и чувством облегчения.
– Иди в постель, денубиа. – Она схватила незабинтованную руку и потянула его с собой. – Шан, имей совесть! Я обещала моей чалекет проследить, чтобы ты отдохнул. Ты хочешь, чтобы я отвернулась от нее тогда, когда я ей нужна?
– Чалекет?
– Присцилла назвала меня сестрой. Я вижу, что мое сердце с ней согласно. Так ты ляжешь?
– Раз уж ты так меня уговариваешь. Но толку тебе от этого будет мало, сокровище мое.
Он с трудом поднялся на ноги, но не пожелал опереться на плечо, которое она ему подставила. С трудом доковыляв до внутренней двери, он приложил ладонь к сенсорной пластине.
Лина уговорила его лечь на кровать, расстегнула тугую парадную рубашку и села рядом. Она гладила его по голове и что-то тихо приговаривала, сплетая сеть теплого утешения и наполняя желанием спать глубоко и долго.
Спустя какое-то время глаза его закрылись, дыхание выровнялось.
Лина продолжила плести и гладить его, пока не ощутила, что он достиг первых глубин, где начинается первичное исцеление. Тогда она осторожно встала и бережно накрыла его одеялом, притушила свет и отключила будильник. Кэйзин пообещала, что отдых капитана без нужды прерываться не будет.
Устроив все как нужно, Лина наклонилась и погладила его по щеке.
– Спи спокойно, мой друг, – прошептала она.
И ушла.
ГОРОД КОРОНЫ, ТЕОФОЛИС
ЧАС СУДЬИ
Такси подъехало к краю пешеполосы и остановилось. Водитель оглянулся через плечо и проговорил что-то на своем варварском диалекте. Сав Рид ответил холодным взглядом.
– Машина дальше ехать не может, – проговорил водитель на резком торговом. – В порту разрешается только пешеходное передвижение. С вас пять монет.
Сав Рид молча протянул ему соответствующую сумму и вышел из такси. У него за спиной водитель сплюнул сквозь зубы и пробормотал:
– Тля!
Однако его поступок был недостоин внимания Сав Рида: всего одно слово на земном.
Он осторожно пошел через заполненный людьми порт, остро ощущая отсутствие телохранителя. Этим утром Дагмар Коллиер не явилась к оговоренному заранее месту встречи. Ему неизвестно было, что могло случиться с этим существом, но он отбросил мысль о ней, нетерпеливо пожав плечами. В конце концов, кого это интересует? Если Дагмар Коллиер пожелает сбежать с корабля раньше, чем закончится полет, то это не волнует никого, кроме самого этого существа. «Даксфлану» ее невостребованное жалованье будет на что потратить.
По пешеполосе навстречу ему решительно шел какой-то мужчина – немолодой: в его редеющих волосах седины было больше, чем темного цвета. Сав Рид окаменел.
Его Делм продолжал энергично шагать навстречу, а потом остановился на положенном расстоянии и наклонил голову.
– Родич, я вас приветствую.
Сав Риду удалось изобразить поклон.
– Как и я приветствую вас, родич и Делм. Мне удивительно видеть вас здесь, так далеко от Дома и семейства.
– Не более удивительно, – сухо отозвался его старейшина, – чем мне – видеть вас здесь, когда начальник порта сообщает мне, что «Даксфлан» отсутствует.
– Мы заняли орбиту примерно на уровне четвертой планеты, мой Делм. Нам было… удобнее… воспользоваться другим кораблем, чтобы доставить товар с «Даксфлана» на первую планету.
– Вот как. – Таам Оланек с холодной улыбкой протянул ему руку. – Прошу вас, пройдитесь со мной. Мне любопытно услышать об этом столь удобном способе. Вы передали свои грузы по субподрядам другим, Сав Рид?
Несколько шагов они шли молча.
– Возникла необходимость, – пробормотал наконец Сав Рид, – приобрести корабль, который бы служил шаттлом между «Даксфланом» и портом. Этот метод очень прост, сэр, и прекрасно работает.
– Должен ли я понять, – вопросил Племиа, – что вы по сути превратили «Даксфлан» в грузовой склад?
– Вот именно, – подтвердил Сав Рид, весьма довольный собой.
Его Делм глубоко вздохнул.
– Понятно. Простите за вопрос, родич, но такая покупка, как торговый корабль… Казалось бы, мне следовало заметить на своем столе столь крупный счет. Однако я его что-то не припоминаю.
Сав Рид торжествующе улыбнулся, не замечая тревоги на лице собеседника.
– Это была мелочь, сэр: нам не понадобилось прибегать к кредиту. Мы заплатили наличными.
– Наличными, – бесстрастно повторил Племиа. Секунду или две он шел молча, а потом вдруг резко выпрямился и крепче взял Сав Рида за руку. – Я только сейчас вспомнил, родич: вот о чем я хотел с вами поговорить. Я узнал от начальника порта, что члена вашей команды – некую Дагмар Коллиер – нашли мертвой в городе недалеко от порта.
