Дин Кунц - Властители душ
Он нервно зашагал между окном и столом.
"Этот город принадлежит мне, – думал Салсбери. – Он мой. Так и будет. Я буду держать в своих руках каждого мужчину, каждую женщину, каждого ребенка, пока не устраню все осложнения!"
Совершенно непостижимым образом ситуация вышла из-под контроля. Придется позвонить Даусону. Рано или поздно. Лучше раньше. Этого не избежать. Однако, прежде чем звонить, Салсбери хотелось убедиться, что сделано все, что можно было сделать без помощи Леонарда и Клингера. Нужно продемонстрировать решительность, мудрость, доказать свою надежность человека, с которым можно вести серьезные дела. Его решительность и находчивость могли бы произвести впечатление на генерала. И на этого боговлюбленного ублюдка. Произвести сильное впечатление, чтобы нейтрализовать их негативную реакцию, когда они поймут, кто явился первопричиной кризиса. Это чрезвычайно важно. В настоящий момент главная сложность состояла в том, чтобы сохранить доверие партнеров.
2.30 дня
Воздух в библиотеке Сэма был спертым и влажным.
Дождь барабанил в окно. Изнутри стекло запотело, покрылось сотней мельчайших капелек. Все еще не придя в себя от страшной находки, Пол сидел в одном из легких кресел, вонзив ногти в подлокотник.
Сэм стоял возле книжного шкафа, снимая с полок тома с подшивками обзоров работ по психологии, и бегло просматривал их.
На широком подоконнике монотонно тикали старинные каминные часы.
Из холла в библиотеку вошла Дженни, оставив дверь открытой. Она опустилась на колени подле кресла Пола и накрыла ладонями кисти его рук.
– Как себя чувствует Рай? – спросил он. Перед тем, как отправиться в дом Торпов на поиски тела Марка, Сэм дал ей успокоительное средство.
– Крепко спит, – ответила Дженни, – и наверняка проспит еще часа два, не меньше.
– Вот! – возбужденно воскликнул Сэм. Пол и Дженни с удивлением посмотрели на него.
Сэм приблизился к ним, держа в руках раскрытую книгу.
– Вот его фотография. Того самого типа, что именует себя Дейтоном.
Пол поднялся с кресла, чтобы получше рассмотреть фотографию.
– Не удивительно, что мы с Рай не могли отыскать ни одной его статьи, – заметил Сэм. – Мы искали публикации, подписанные Альбертом Дейтоном. Но этого типа зовут иначе. Его настоящее имя Огден Салсбери.
– Я видел этого парня, – сказал Пол. – Он сидел в кафе Альтмена в тот самый день, когда официантка проткнула себе руку вилкой. Она стояла около него.
Поднявшись с колен, Дженни спросила:
– Вы думаете, это как-то связано с тем, что тут творится, с тем, что рассказал Бадди Пеллинери, что случилось с Марком?
Последние слова она произнесла дрогнувшим голосом, глаза ее заблестели. Закусив губу, она сдержала слезы.
– Да, – произнес Пол, вновь удивляясь своей неспособности плакать. Сердце его рвалось на части. О Боже! Боль переполняла его! Но слез не было.
– Каким-то образом все это должно быть связано. Обращаясь к Сэму, Пол спросил:
– Эту статью написал Солсбери?
– И как явствует из введения, это последняя его печатная работа, более чем двенадпатилетней давности.
– Он же не умер?
– К сожалению.
– В таком случае, где его другие работы?
– Похоже, он весьма противоречивая личность. Его восхваляли и проклинали, чаще, правда, проклинали. Он устал от своей противоречивости. Забросил поездки с лекциями, перестал печататься, чтобы все время посвятить исследованиям.
– О чем эта статья?
Сэм прочитал заглавие: "Полное изменение поведения путем воздействия на подсознание", ниже под заглавием стояло: "Управление деятельностью мозга извне".
– Что это означает?
– Хотите, чтобы я прочел вслух? Пол посмотрел на часы.
– Не повредит узнать врага прежде, чем мы отправимся в Бексфорд сообщить в федеральную полицию, – заметила Дженни.
– Она права, – согласился Сэм. Пол согласно кивнул.
– – Давай, читай.
2.40 дня
В пятницу днем Леонард Даусон сидел в кабинете Гринвичского дома, штат Коннектикут, и читал длинное письмо от супруги, написанное на ароматизированной бумаге. Прошла первая неделя из трех, отведенных Джулией на посещение Святой Земли. День ото дня она все больше убеждалась, что, в действительности, дела здесь обстояли иначе, чем она надеялась и представляла себе. Лучшими отелями владели арабы или евреи, поэтому, писала она мужу, ее не покидало ощущение брезгливости всякий раз, когда она отправлялась спать. В гостиницах имелся выбор номеров, но по ее словам, она предпочла бы спать в конюшне.
Утром того дня, когда она написала письмо, шофер возил ее на Голгофу – в одно из святейших мест в мире. Сидя в машине, пробиравшейся к источнику неразделимой печали и радости, она читала Библию. Но даже впечатления от Голгофы были испорчены. Приехав на место, она увидела, что священную гору буквально усыпали потные негры, южные баптисты. Подумать только: негры-баптисты. Более того…
Зазвонил телефон. Его мягкое гортанное звучание нельзя было спутать с сигналами других аппаратов. Белый телефон был подключен к абсолютно конфиденциальной линии. Только два человека, Огден и Эрнст, знали этот номер.
Даусон отложил письмо жены в сторону, подождал, когда звонок прозвонит вторично, и поднял трубку.
– Алло?
– Я узнал твой голос, – осторожно произнес Салсбери. – Узнал ли ты мой?
– Разумеется. Ты говоришь через скремблер «Устройство для кодирования телефонных разговоров.»?
– Конечно, – ответил Салсбери.
– В таком случае, нет нужды прибегать к намекам и загадкам. Даже если линия прослушивается, что маловероятно, вряд ли можно разобрать нашу беседу.
– Принимая во внимание сложившуюся ситуацию, – начал осторожно Салсбери, – из предосторожности, на мой взгляд, следовало бы воспользоваться намеками, а не полагаться исключительно на скремблер.
– Так каково же положение дел там, у тебя?
– Здесь серьезные неприятности.
– В зоне эксперимента?
– Да, в зоне эксперимента.
– Что за неприятности?
– Один случай с летальным исходом.
– Можно преподнести его как естественный?
– Никоим образом.
– Сможешь уладить все самостоятельно?
– Нет, будут еще случаи.
– Смертельные? – спросил Даусон.
– Тут есть несколько необработанных.
– Не попавших под воздействие программы?
– Совершенно верно.
– Почему это должно повлечь смертельные исходы?
– Моя крыша, похоже, лопнула.
– Как это случилось? Салсбери колебался.
– Лучше скажи правду, – резко сказал Даусон. – Во имя нашего всеобщего спасения. Лучше скажи всю правду.
– Я был с женщиной.
– Идиот.
– То была ошибка, – согласился Салсбери.
– Это полный идиотизм. Поговорим об этом позже. Один из избежавших обработки застал тебя, когда ты был с женщиной?
– Да., – Если твое прикрытие пострадало, его можно восстановить. Без драматизации.
– Боюсь, что это не удастся. Я приказал убийце сделать то, что он сделал.
Несмотря на недосказанность, происходившее в Черной речке, очевидно, было ясно для Даусона.
– Понимаю, – сказал он. Затем, подумав с минуту, спросил:
– Сколько человек избежали воздействия?
– Кроме двух дюжин маленьких детей, по крайней мере, четверо, может быть, пятеро.
– Не слишком много.
– Есть еще один момент. Тебе известны те двое, которых посылали сюда в начале месяца?
– К резервуару?
– Их видели. Даусон замолчал.
– Если не хочешь приезжать, – сказал Салсбери, – твое дело. Но мне нужна кое-какая помощь. Пошли сюда нашего партнера и…
– Мы оба прилетим сегодня вечером на вертолете, – прервал его Даусон. – Сумеешь держать ситуацию под контролем часов до девяти-десяти вечера?
– Полагаю, смогу.
– Это в твоих же интересах. Ты просто должен.
Даусон повесил трубку.
"О Господи, -, подумал он, – Ты направил его ко мне как орудие Твоей воли. Сейчас им овладел Сатана. Помоги мне. Господи, устроить все должным образом. Я хочу служить только Тебе".
Даусон позвонил своему пилоту, приказал заправить вертолет и через час прибыть на посадочную площадку около дома в Гринвиче.
Пришлось набрать один за другим три телефонных номера, прежде чем он нашел Клингера.
– У нас неприятности на севере.
– Серьезные?
– Чрезвычайно серьезные. Можешь быть у меня через час?
– При условии, что буду гнать, как маньяк. Лучше через час пятнадцать.
– Выезжай.
Даусон повесил трубку.
"О Господи, – подумал он, – оба этих человека ненадежны. Знаю. Но Ты, Господи, направил их ко мне велением Своим, не так ли? Не карай меня за то, что я исполняю волю Твою, Господи".
Он выдвинул правый нижний ящик стола и достал толстую папку с бумагами.
На ней стояла надпись: "Детективное агентство Гаррисона-Бодрея. Объект: Огден Салсбери".
Благодаря детективному агентству Гаррисона-Бодрея, Даусон знал своих компаньонов лучше, чем они знали себя сами. На протяжении последних пятнадцати лет он пополнял новыми материалами досье Эрнста Клингера. Досье Салсбери было сравнительно новым. Оно начато только в январе 1975 года, но в нем нашла отражение вся его жизнь, включая детство, и, несомненно, досье можно было считать достаточно полным. Перечитав материалы десять-двенадцать раз от корки до корки, Даусон почувствовал, что следовало бы предвидеть нынешнюю неприятность.