Борис Иванов - Strawberry fields forever
Капитан хмыкнул. Он достаточно хорошо представлял себе, что в Табеле о рангах Федеральный Следователь, наделенный полномочиями ранга А-зеро, стоял чуть повыше капитана линейного космокрейсера, но собеседник, слава Богу, ясно давал понять, что не собирается покушаться на его лидерство. Следовало ответить помягче.
– Ну, и как вы считаете, с чего нам необходимо начать? – прикинулся пай-мальчиком "стальной Эф-Джей".
– Ну, я полагаю, что вам имело бы смысл создать комиссию по выполнению задания Командования. Небольшую – человек пять-шесть, но достаточно компетентную и действующую под вашим непосредственным руководством. В нее могли бы войти ваш старший помощник, главный связист корабля, кто-то из армейского командования – я имею в виду десантников, – оперативная разведка, начальник корабельного госпиталя, И ваш покорный слуга.
– Вам приходилось что-нибудь слышать о моих людях?
– Пока только самые общие сведения, капитан...
– Ясно, иначе вы бы не заводили речь о Диреке. О Главном Связисте, я
имею в виду... Но и без него в таком деле не обойтись. Теперь... Что я могу сказать моим людям насчет вот этого? – капитан ткнул пальцем в желтый пакет.
– Было бы лучше, если бы вы убрали это письмо в сейф, если вас не смутит мой совет. А для членов Комиссии... думаю, можно ограничиться версией о возможной эпидемии на станции наблюдения, которую ее руководство, видимо, скрывает. И наоборот...
– То есть?
– Я имею в виду, что, для "Ферн-21", это у нас тут эпидемия. На
корабле. И контакт с персоналом станции исключен. Не можем продолжать рейс и обращаемся за помощью... Что-нибудь в этом духе. Эту информацию неплохо бы запараллелить по каналам военной разведки, чтобы на "Ферн" поступило предупреждение о нашем прибытии. Из региональной Администрации. Хотя бы задним числом. С учетом того, что колония "Бенилюкс-15" находится на окраине Федерации и представляет собой стратегическую ценность в качестве форпоста обороны Содружества Тридцати Трех Миров, наш визит должен, по меньшей мере, восстановить "статус кво".
Капитан молча выслушал ответ следователя и задумчиво постучал пальцем по полированной поверхности стола. Постукиванию ответило поскребывание где-то внизу. Или наоборот – под потолком?
– Вы еще хотите что-то спросить у меня, капитан?
– Нет... вернее – да! Скажите, а что это за программа "Резус", о
которой упоминает ваш сту... Я хотел сказать, о которой упоминает загадочный "Гость-2" в своем послании? И каков характер опасности, грозящей моим людям при физическом контакте с ребятами со станции?
Кай, довольно грустно прищурившись, внимательно посмотрел капитану в глаза.
– Сэр, у нас с вами, к сожалению, не тот уровень допуска к секретной информации, чтобы я мог... исчерпывающе ответить на ваш вопрос. Но, поверьте, речь идет не о каком-то бактериологическом или химическом оружии нападения и даже не об оружии вообще. Программа "Резус" мыслилась когда-то, еще до Смуты, как средство восстановления и укрепления Галактического Единства какими-то скорее психологическими средствами, и наша с вами миссия, сдается мне, достаточно благородна... Что касается опасности, то, возможно, она не так уж и велика. В определенном смысле... Агенту на станции их локальные проблемы могут видеться в другом свете. Я полагаю, речь может идти лишь о каких-то модификациях сознания... или поведения. Во всяком случае "Резус" был связан именно с такими вещами...
– В чем это может выражаться?
– А вот это нам и предстоит узнать с вашей помощью.
– Итак, мы с вами имеем два с половиной часа на подготовку. В
пятнадцать двадцать собираю чертову Комиссию в моем кабинете, отрабатываем последние детали, выходим на разведслужбу ОКФ, запускаем вашу дезу. Извольте быть. Фрак можете не надевать.
– Спасибо, кэп. А то пришлось бы срочно заказывать портному...
Кэп косо, но с определенной симпатией улыбнулся. Встал.
– В шестнадцать ноль-ноль – общее собрание экипажа. По статусу вам
полагается быть в президиуме. Честно говоря, не завидую вам. Хотя, надеюсь, у вас будет возможность найти общий язык с экипажем "Харрикейна"... В восемнадцать – выход на "окно". В двадцать – Бросок.
Кэп взялся за рукоять двери. (Опять поскребывание-постукивание.
Неужели крысы в вентиляции? Шеи посворачиваю санитарной службе!!)
– А вы, – спросил он немного неожиданно для себя самого, вспомнив стариковской рукой сделанную приписку к высочайшему приказу, – вы, я вижу, из этих, ну из нашего брата – филателистов? – он кивнул на каталог, к которому в этот момент уже тянулась рука Федерального Следователя. И с удивлением увидел, что на лице собеседника зарделось что-то напоминающее застенчивый румянец.
– Нет, – ответил Кай несколько смущенно. – У меня другое... хобби.
Он протянул объемистый том капитану. Тот машинально прочел полное
заглавие.
– Детские игрушки? У вас э-э-э... есть в семье...
– Я сам собираю их. Детские игрушки. Не все, разумеется. Но всякие.
Они меня интересуют ну... как форма человеческой изобретательности, что ли... Ведь первый паровой двигатель – вертушка Герона – тоже был всего-навсего игрушкой. Я собираю такие... такие штуки, в которых есть выдумка, или какое-то оригинальное выполнение. Головоломки, гэги...
– Забавно. И возите все это с собой? – Кэп машинально повертел головой.
– В основном – описания на дискетах. Но кое-что и во плоти, так сказать. Честно говоря, мои игрушки раскиданы по всей Федерации. Мне, знаете, еще с той поры, когда я был стажером, все как-то не удается зацепиться на Земле... И вообще на одном месте. Служба. Впрочем, уж вы-то меня хорошо понимаете...
– Жалко. Я бы с удовольствием посмотрел как-нибудь...
– Впрочем, один экземпляр у меня как раз с собой. Подарили русские на
Святой Анне.
– Видимо, матрешка?
– Да нет, – Кай наклонился и вытянул из-под лежанки исхудавший
чемодан, а из чемодана – аляповато раскрашенную картонную коробку. Кэп опасливо приподнял крышку и увидел серый листок бумаги с текстом и маленький кусочек темноты.
– Возьмите, не бойтесь, – сказал Кай. – Это – Барабашка. У меня с ним небольшая проблема.
Кэп прикинул на ладони этот странный, тяжелый кусочек то-ли чернильно-черного мха, то ли очень тонкой шерсти и озадаченно спросил:
– Проблемы? Какие? А что, собственно, оно делает?
– Оно стучит. Или скребется.
– Скребется? Простите...
– Да – возится... Возможно, вы слышали, пока мы здесь...
– Так точно, слышал. Можете принять благодарность. От имени
санитарной службы.
– Вы о чем? Это ведь – механическое...
– Да нет – не берите в голову. Это я так... И чем оно стучит? И
зачем?
– Это – гэг. Подбрасывать, допустим, за шкафы любителям историй с привидениями. Очень трудно заметить эту штуку. Стук производят колебания центральной – вот этой – бусинки. А вот что приводит ее в действие – вот в этом и состоит моя проблема.
– Это что – их ноу-хау? Или как?
– Да нет. Это какой-то хорошо известный физический эффект. У них все
это, вроде, даже написано... Кэп поднес к глазам листочек с отпечатанным "слепым" серым текстом и потряс головой.
– Вы знаете, – сказал он, – я понимаю каждую из этих фраз в отдельности, но...
– Не надо вдумываться, – беспокойно остановил его Кай. – Мой коллега, знаете ли, пытался разобраться в инструкции к обычному русскому утюгу... Так вот, у него не восстановился до сих пор нормальный сон, насколько я знаю. Утюг, кстати, был отличный. С виброукладкой волокон.
– Знаете, – задумчиво сказал кэп, – в свободное время спуститесь в отсек среднего состава... если найдете для себя возможным, и там, в каюте э-э-э пятьсот девяносто, да, точно – пятьсот девяносто (память у капитана была его сильной стороной в общении с экипажем) – в каюте пятьсот девяносто найдете нашего второго кока-программиста Тимоти Сухого. Если найдете с ним общий язык, он э-э-э... может помочь вам разобраться в этой галиматье. Особенно, если вы будете называть его Тимофей. И постарайтесь не заключать с ним пари.
– Благодарю за совет.
Они раскланялись.
Поднимаясь в лифте, кэп Джейкобс несколько раз повторил про себя:
"Ба-ра-баш-ка".
И усмехнулся.
4
Взаимное представление членов "Комиссии по расследованию
обстоятельств, сложившихся на Станции Наблюдения "Ферн-21", прошло
несколько натянуто. Не то, чтобы ее членам было впервой участвовать в разного рода разбирательствах (одна только история с раздвоением "Гэлэкси" чего стоила), но вот в дела, напрямую завязанные на агентуру Директории, да и вообще на политику, никто из офицеров ОКФ путаться не любил. Особенно, когда из-за таких вот дел вместо законного отпуска получаешь прогулку на край света, на неопределенный срок. Главный Связист крейсера, известный в пределах Галактики своей технической интуицией и своеобразным представлением о такте и о субординации, вообще, сходу спросил, не спятил ли ненароком агент, на донесение которого изволил сослаться капитан, и нельзя ли это донесение посмотреть на предмет того, чтобы разобраться сначала, с чего этот парень там наложил в штаны, прежде чем всем крейсером тащиться черт его знает в какие края и там корячиться неведомо зачем.
