Денис Чекалов - Френки и Майкл
– Это хорошо, – сказал я. – Сколько он стоит?
Шофер посмотрел на меня, на сей раз с опаской. Однако хороший костюм всегда производит на людей благоприятное впечатление. Тогда, прежде чем начать вскрывать асфальт, я снял пиджак, и теперь мог носить его поверх испачканной и порвавшейся рубашки.
Водитель ответил; он полагал, что от богато одетого темного эльфа скорее стоит ожидать хороших чаевых, нежели подвоха.
– Хорошо, – согласился я. – Я покупаю автобус.
– Что? – спросил шофер.
Я вынул бумажник и отсчитал необходимую сумму.
– Здесь в два раза больше, – сказал я. – За то, что машина станет моей немедленно.
Зеленые прямоугольнички динаров в моих руках приковали к себе его взгляд. Я понимал, что водитель завысил сумму и на эти деньги сможет купить себе три таких же автобуса.
– Но как же пассажиры? – волнуясь, спросил он. Ответ, которого он от меня ждал, был: «Черт с ними, с пассажирами».
– Следующий рейс через полтора часа? – уточнил я.
– Да.
Я повысил голос:
– Кто из вас спешит в город так сильно, чтобы отказаться от сотни динаров?
Наверное, это был единственный рейс на этой дороге, когда пассажиры получали деньги за то, что выходили из автобуса.
Я сел за руль и кивнул стоявшему на обочине водителю.
– Сеньор, – заволновался он, – а вам не нужен еще автобус? У моею брата есть Я усмехнулся и поехал вперед.
– Только не говори, что захватил с собой расписание автобусов, – фыркнула Франсуаз.
– Когда я отправляюсь в пустыню, – ответил я, – где нет такси, отелей и даже не продают гамбургеры, я всегда предварительно узнаю, как смогу оттуда вернуться.
Девушка скривила губы, передразнивая меня.
Дорога входила в узкую щель, бледневшую между камнями пустыни и колесами нашего автомобиля, и оставалась где-то за нашей спиной.
Солнце уже успело подвесить свой круг в вышине небосклона, и свет стекал с него, как стекают капли дождя с подвешенной на крюк намокшей шляпы.
Изнемогшие от долгой дороги, жители разоренной деревеньки спали, устроившись на жестких сиденьях. На их лицах теплилась безмятежность, основанная на безграничной уверенности – чувства, которыми сломленные и потерявшие было всякую надежду люди нередко Готовы одарить каждого, кто предложит им в обмен надежду, порой так поспешно.
Теперь мне и моей партнерше предстояло оправдать безграничное доверие, которую питали к нам эти обессилевшие люди. Они поверилив наше всемогущество. Ответственность тяжелым грузом давила мне на плечи, давила сильнее, чем мне хотелось это показать.
Нет ничего проще, чем щелкнуть пальцами и совершить небольшое чудо; но никто, кроме чародея, не знает, как сложно подготовить его.
Я не пустил Франсуаз за руль автобуса, разрешив ей занять место поблизости.
– Не смей и думать об этом, – зло прошипела девушка.
Усевшись, она обнаружила, что ей будет неудобно закидывать ногу за ногу, и это разозлило ее еще больше.
– О чем? – спросил я.
– Ты знаешь о чем. Ее серые глаза сузились.
– Я вижу, как у тебя губы сжаты. Я обещала помочь этим людям, а не ты. Ты не должен чувствовать себя в ответе за них.
– Я в ответе за тебя.
– Черт.
Она сердито обернулась, не следит ли кто-нибудь из крестьян за нашим разговором.
– Я же знаю, как ты ненавидишь ответственность и обязательства. И я не собираюсь тебе их навязывать. Я пожал плечами.
– В тот день, когда я тебя увидел, я стал твоей собственностью.
Я подал автобус вправо, чтобы пропустить грузовик, двигавшийся по самой середине дороги.
– И теперь я занимаюсь лишь тем, что удовлетворяю твои капризы.
– Ты гадкий и мерзкий подхалим, – сказала Франсуаз.
Она помолчала, глядя на дорогу. Потом повернулась ко мне.
– Сколько ты отдал за автобус? Я отмахнулся.
– Пустяки, кэнди. За эти деньги я всего-навсего мог бы купить пару породистых скаковых лошадей. Будем надеяться, что это племенной автобус.
– Я верну тебе деньги.
– Поцелуй меня, и мы будем в расчете.
– Не делай так больше ради меня, – сказала она.
– А ради кого мне что-то делать? – спросил я. Она улыбнулась, но так, чтобы я этого не видел.
– Мне кажется, они все заснули. – Франсуаз расправила плечи и сладко потянулась.
– Ты тоже можешь вздремнуть, – сказал я. – Нам еще долго ехать до города.
– Вот еще. – Она помолчала. – А что мы станем делать в городе? Может быть, ты наконец скажешь, что ты придумал? Или мне стукнуть тебя об руль?
Я бросил взгляд на часы.
– Тебе придется подождать еще пару минут, кэнди. Девушка дернула уголком губ.
– Майкл, – угрожающе сказала она.
– Хорошо, – согласился я. – Попробуй догадаться.
– Не смей играть со мной.
– Домашних животных заводят, чтобы с ними играть, Френки. Подумай. У нас есть полтора десятка человек, которым нужна помощь. В городе, куда мы их везем, их с радостью сожгут на костре, разложенном на площади Республики. Итак?
– Ты хочешь перевезти их через границу?
– Ты умная девочка.
Я вновь сверился с часами.
– Поэтому я разрешу тебе достать телефончик и понажимать кнопочки. Сможешь найти в памяти номер генерала Доусона?
– Командующего военно-морской базой эльфов на границе с Аспоникой?
– Именно.
– Хочешь, чтобы нам дали эскорт из трех эльфийских миноносцев, Майкл?
– Всего лишь транспортный вертолет для перевозки раненых. После того, как мы помогли его дочери, связавшейся с порнобизнесом, думаю, генерал не откажет нам в подобной просьбе.
– Ты хитрый интриган.
– Стараюсь. Звони.
Франсуаз начала набирать номер.
– Думаешь, власти Аспоники позволят пересечь границу военному вертолету?
Я усмехнулся и, не удержавшись, потрепал ее по щеке.
– В этом-то вся и прелесть, Френки. На боках транспортных военных вертолетов эльфов, предназначенных для перевозки раненых, находится вовсе не символика армии.
– А чего же? – недоверчиво спросила она.
– Красного Креста. А для него границы открыты.
– Где ты научился так мошенничать?
– У тебя. Пусть приземлятся в том же аэропорту, где мы оставили самолет. А теперь можешь сказать, как ты мною восхищаешься.
– Тебе долго придется ждать.
Частный аэропорт располагался в пригороде Туррау. Здесь, всего в нескольких милях от океанского берега, яркая зелень и шелестящие кроны деревьев пытаются заставить человека забыть, что он стоит у границ пустыни.
Серая каменная поверхность стены, подобная дыму затухающего костра, вырастала из потрескавшейся земли. Она ловила неверные поцелуи солнечных лучей, и свет терялся в глубоких трещинах, ручейками прорезавших камень.
Контрольная вышка поднималась над стеной далеко впереди; белый спортивный самолет заходил на посадку, широкими крыльями альбатроса пытаясь ухватить в воздухе солнечный свет и не дать ему пролиться на бетонную полосу аэродрома.
Высокие ворота были закрыты; металл начинал прогреваться, впитывая в себя тепло. Блестящая панель переговорного устройства играла, подхватывая лучи и отбрасывая их бликами в сторону океана.
– Для чего они обносят частные аэропорты стенами, Френки? – спросил я.
– Может, они хотят запереть самолеты и не знают, что те умеют летать, – проговорила Франсуаз.
Я опустил боковое стекло, но этого оказалось недостаточно. Переговорная панель, при помощи которой я только и мог связаться с администрацией аэропорта и обеспечить нам проезд внутрь, находилась чересчур низко, и я до нее не дотягивался.
– Ни один кретин не приезжает сюда на автобусе, – прокомментировала Франсуаз. – Тебе придется спешиться, герой.
Она проследила за тем, как я спускаюсь, на ее пухлых губках появилась довольная улыбка.
– Транспортный вертолет уже прибыл. – Я вернулся в кабину и стал ждать, пока откроются ворота.
– Я не глухая, бэйби.
Створки раздвигались, словно цветные стеклышки калейдоскопа.
– Через полчаса, – сказал я, – мы прибудем в город Дроу.
Франсуаз выпрыгнула на прокаленный солнцем бетон и приложила руку козырьком к глазам.
Серо-зеленая массивная птица транспортного вертолета, все еще взмахивая широкими, вздрагивающими лопастями, стояла на взлетной полосе.
Пилот компании «Амбрустер Даймондз», управлявший нашим самолетом, поспешил ко мне, на бегу придерживая фуражку.
– Самолет ждет вас, мистер Амбрустер, – доложил он. – Эти люди прибыли полчаса назад.
– Хорошо, Патрик, – сказал я. – Будьте готовы к взлету. Мы полетим на вертолете, станете нас сопровождать.
– Да, сэр.
Франсуаз осматривала аэропорт, пристально и настороженно.
– Боишься засады, кэнди? – усмехнулся я, прикоснувшись к ее бедру.
Франсуаз бросила быстрый взгляд на тех, что все еще продолжал дремать в салоне автобуса.
– Здесь их ненавидят, Майкл, – сказала она.
– За стеной – может быть, – отвечал я. – Но это частный аэродром. В его пределах любят всех, кто хорошо платит.
