Борис Иванов - Последний вагон в рай
Легкий порыв ветра упруго прошелся по лицу, взлохматив волосы, а спустя мгновение чья-то осторожная рука бережно поправила сбившуюся прядь. Воспоминание, казалось бы, навеки забытого ощущения тепла и нежности ярким всполохом опалило сознание, и только что очнувшийся Кай замер, не решаясь открыть глаза. Ему казалось, как только он подымет веки, сон исчезнет вместе с Гердой, на коленях которой покоилась сейчас его голова. Пусть это был мираж, фантазия его воспаленного мозга, загадочным образом извлеченная из-под напластований памяти, но это был сладостный мираж, из которого не хотелось уходить.
Он накрыл своей рукой узкую ладонь, лежавшую у него на лбу, и по ее теплу вдруг окончательно осознал, что женщина у него в изголовье была из плоти и крови и не являлась порождением Лабиринта. Кай рывком поднялся – настолько резко, что закружилась голова, – и столкнулся глазами с печальным взором Джейн Гранж. Она отвела взгляд и несколько смущенно отряхнула платье.
– Вы спали очень беспокойно, господин Второй Аудитор, но я боялась вас будить – по нашим поверьям, часть вашей души в это время путешествовала по Лабиринту и могла в этом случае остаться там навсегда.
Кай неловко кашлянул и тоже поднялся на ноги. Рядом возвышались развалины давешнего храма, а полуистлевший костерок, дым от которого завел их в страну миражей, еще хранил остатки тепла.
Странно, а Каю казалось, что они пробыли в Лабиринте как минимум несколько суток. Впрочем, не исключено, что несколько минут – теперь он уже сам потерял счет времени.
– А где Моррис? – спросил он, чтобы выйти из неловкого положения.
– Он уехал с Мариам на своем каре. Господин Де Жиль, не в пример вам, гораздо легче перенес посещение Лабиринта. Хотя я не назвала бы его состояние слишком бодрым. А я осталась, чтобы дождаться, когда вы очнетесь. Скажите, мистер Санди… – она слегка запнулась, словно произнесение последующей фразы давалось ей с большим трудом. – Вам было очень плохо там, в Лабиринте?
Кай обратил внимание на то, как побледнели стиснутые в кулаки пальцы ее рук. Он удивленно поднял брови, и Джейн, словно торопясь высказать что-то очень наболевшее, быстро продолжила:
– Понимаете, я чувствую долю своей вины в том, что приключилось с вами. Боюсь, что своими глупыми разговорами мы с Мариам подтолкнули вас к посещению Заповедных Мест. А Лабиринт… – она замолчала, подбирая слова, – он часто воскрешает самое сокровенное. Это удача, если человек повстречает того, кто когда-то был источником наивысшего счастья в его прошлой жизни. К сожалению, чаще бывает так, что там воскрешаются ситуации, причинившие человеку наибольшую боль и страдания. И вот я боюсь, что невольно подтолкнула вас именно к этому…
– Ну что вы, мисс Джейн, все в порядке. – Кай уже почти полностью пришел в себя, и только чуть дрожавшие руки никак не могли успокоиться. – Просто повстречал Минотавра. Он ведь положен вашему Лабиринту?
Джейн дернула плечом:
– Стараемся не отставать от прочих, господин Второй Аудитор…
Кольцо, проклятое кольцо было там же – на безымянном пальце. Или это – невероятно устойчивая галлюцинация? Он осторожно снял кольцо с руки. Подбросил в воздух – больше, чтобы проверить: для него ли одного оно продолжает существовать? Странно – Джейн подставила ладони, словно собираясь поймать подброшенный предмет, но закончила это движение обычным, жизнерадостным хлопком в ладоши. И грустной усмешкой.
Надо было что-то сказать.
– Все было достаточно забавно, но, как говорят на Святой Анне, «делу время, потехе час», что в вольном переводе с русского означает, что час развлечений несколько затянулся. А между тем, – Следователю удалось наконец справиться, с проклятой дрожью, – мы уже изрядно выбились из графика ознакомления с промышленностью Химеры.
– Хорошо. – Джейн приняла предложенный ей деловой тон и сухо кивнула Каю, приглашая его в машину. – Тогда, если вы не против, мы можем прямо отсюда отправиться на гелиоэлектростанцию. Вы ведь, кажется, с нее хотели начать ознакомление с нашей экономикой?
Кай шагнул к машине, и его голова болезненно отозвалась на резкое движение тошнотой и звоном в ушах. Видимо, еще давали о себе знать последствия проклятой экскурсии.
– Нет, Джейн, сначала мы заедем в отель. – Он по чисто профессиональной привычке занял левое заднее, не просматривающееся с места водителя сиденье. – Мне и вправду требуется небольшой отдых после осмотра ваших достопримечательностей. Да и с Моррисом нужно потолковать. А промышленностью займемся завтра. И заменим гелиостанцию горно-обогатительным комбинатом. Мы ведь имеем такое право?
– Как скажете, господин Второй Аудитор, – с чуть заметным сарказмом произнесла она, и Кай почувствовал, что настроение его спутницы заметно испортилось.
Он извлек из бокового кармана свой блок связи и, вконец прикинувшись носорогом, стал набивать на клавиатуре очередной запрос в невинное информационное бюро «там, Наверху».
Глава 4
Лики так и не поверил, что ему это удалось. Когда много раз прокручиваешь в голове какое-нибудь предстоящее событие, перестаешь верить в реальность его осуществления…
Да, вывернувший из ущелья броневик-многоножка снизил скорость перед следующим поворотом и, словно сам собой, вошел в перекрестие прицела. Да, спусковая скоба, словно сама собой, заскользила под рукой. Да, злой огонек бронебойного «РС» стремительной мухой преодолел расстояние, отделявшее Лики от машины, и, словно сам собой, юркнул под крышку капота. А второй заряд ударил подброшенный взрывом броневик под дно и, словно игрушку, повалил его набок. Все получилось как надо, но в то, что это сделал он – Мастер Лики, ему не верилось ни в малейшей степени…
Лежа на боку, броневик, словно гигантская жужелица, продолжал сучить механическими ногами. Бронированная дверь водительской кабины, ставшая теперь люком, отворилась, и из нее выполз дымящийся, ошалевший охранник. Стрелять в него не пришлось – бластер он, судя по всему, так и оставил в кабине и сейчас попросту пустился наутек. Лики с удовольствием отметил, что трус носит цвета дома Виктиса.
Водитель из кабины не появился. Пятеро налетчиков, выбежав из своих окопчиков, кинулись к броневику и окружили машину. Наклонившись к лобовому стеклу, Лики увидел нечто крайне опасное – водитель, словно диктор на экране выключенного телевизора, активно шевелил губами – это могло означать только одно: рация броневика работает, и проклятый коп вызывает подмогу. Надо было спешить.
В кабину полетел парализатор, брошенный Ружданом, и водитель заткнулся. Конечно – слишком поздно. Дирк уже закончил укреплять радиомину на задней двери фургона и, отскочив за корпус машины, махнул Курцу и Варри – двоим свежезавербованным парнишкам, искренне воображающим себя героями начинающегося Сопротивления. Те кинулись выводить из укрытия угнанную час назад «скорую». Связанный по рукам и ногам водитель с укоризной следил за их действиями с заднего сиденья. Выразить свое отношение к происходящему с помощью звуков ему мешали кляп, грамотно вставленный ему в рот, и Злюка, неусыпно стороживший пленника.
Мина начисто вынесла створки задней двери фургона, и взорам нападавших открылись плоды их усилий – без всяких катушек, в комья спрессованные и безнадежно перепутанные тысячи и тысячи витков стандартной иридиевой, платиновой, золотой проволоки… Лики схватился за голову…
Видел бы такое мастер Ларс…
Проклятые скоты вывозили национальную валюту второпях – навалом… Конечно – там, в Виктисполе, у них будет время распутать, перемотать и разложить по полкам сейфов все это великолепие, но подумали ли они о том, каково работать с таким продуктом рядовому грабителю?..
– Быстрее, быстрее!!! – скомандовал Дирк, и все разом кинулись перетаскивать чертову канитель в салон «скорой».
Быстро не получалось – проклятая проволока цеплялась за все, за что только было возможно, путалась в ногах, не пролезала в дверь… «Даже половину взять не успеем!» – с досадой застонал Руждан, и словно накаркал.
Бог его знает откуда, чертом из бутылки, в узкий просвет неба над ними выскочил патрульный вертолет. Никак не полагалось ему появляться так быстро… Должно быть, пролетал над ущельем по другому совершенно поводу и поймал сигнал…
Очередь с небес скосила Варри, а заодно прошила «скорую», словно картонную игрушку. Тут же огненной мухой в небо ушел РС, пущенный Дирком, и вслед ему – второй, от Лики. Вертолет отвалил за верхушки скал.
«Ушел, скотина! – подумал Лики. – Сейчас пойдет на второй заход, и нам – крышка…»
Но там – за скалами – полыхнуло, грохнуло, и тарахтение геликоптера оборвалось судорожным кашлем, ударом и скрежетом сминаемого металла. Какой-то из самонаводящихся снарядов сделал свое дело…
