Роберт Хайнлайн - Луна – суровая хозяйка (The Moon Is a Harsh Mistress)
(Примечание: должен внести поправку. Гораздо позже я узнал, что, когда началась заварушка и я еще силился вытащить Вайо за дверь, проф выхватил из кармана пистолет и стал стрелять поверх толпы, сняв трех стражников у главного выхода, в том числе и того, что орал в мегафон. Как ему удалось протащить оружие в Булыжник или раздобыть его здесь, я не знаю. Но стрельба профа вместе с действиями Коротышки переломила ход событий. Ни одному желтомундирнику не удалось уйти живым. Несколько лунарей были обожжены, четверо убиты, но ножи, кулаки и каблуки кончили дело в считанные минуты.) – Вернее, все, кроме одного, – продолжал проф. – Два казака у двери, через которую вы отбыли, получили вечное успокоение от рук доблестного товарища Коротышки М'Крума… и, к сожалению, должен сказать, что сам Коротышка лежал на них, умирая.
– Это мы знаем.
– Да. Dulce et decorum note 16. У одного стражника лицо было изуродовано, но он все еще шевелился. Я позаботился о нем, свернув ему шею приемом, известным в профессиональных кругах на Земле как «стамбульский захват». В общем, он воссоединился со своими приятелями. К тому времени большинство живых уже разошлось и покинуло зал. Кроме меня, остались только председатель собрания Финн Нильсен и несколько товарищей, в том числе товарищ по кличке «Мам» – так, во всяком случае, ее звали мужья. Я посоветовался а товарищем Финном, и мы заперли все двери. Нужно было решить проблему уборки. Вы знаете, что находится за кулисами Холла?
– Нет, – сказал я. Вайо покачала головой.
– Там есть кухня и кладовка на случай банкетов. Подозреваю, что Мам и ее семья владеют мясной лавкой, поскольку они разделывали тела с такой быстротой, что мы с Финном еле успевали их подносить. Скорость работы сдерживала лишь производительность мясорубки и спуск продукции в канализацию. Зрелище это чуть не довело меня до обморока, и я занялся уборкой зала. Труднее всего было разделаться с одеждой, особенно с этими псевдовоенными мундирами.
– А что вы сделали с лазерными пистолетами?
Проф поглядел на меня невинными глазами.
– С пистолетами? Бог мой! Да они, похоже, куда-то потерялись. Мы забрали все личные вещи с трупов наших усопших товарищей – для родственников, для опознания, на память. Наконец, мы все прибрали; такой уборкой Интерпол, конечно, не проведешь, но на первый взгляд все выглядело как обычно. Мы посовещались, решили, что пока лучше не высовываться, и разошлись поодиночке. Я, например, ушел через шлюз, расположенный над сценой и ведущий на шестой уровень. Потом попытался связаться с тобой, Мануэль, поскольку волновался за тебя и за эту бесценную леди. – Проф поклонился Вайо. – Тут в нашей истории можно поставить точку. Ночь я провел в разных укромных местечках.
– Проф, – сказал я, – эти стражники были явно новичками, они еле на ногах держались. Иначе мы бы с ними не справились.
– Возможно, – согласился он. – Но, даже если бы на их месте оказались другие, более опытные, результат был бы тот же.
– Тот же? Но у них было оружие!
– Мальчик мой, ты когда-нибудь видел пса из породы боксеров? Думаю, нет. Таких крупных собак тут не держат. Боксеры – результат направленного отбора, Добрые и умные, они превращаются в смертельно опасных убийц, когда того требует обстановка.
Здесь же выведена еще более удивительная порода. Я не знаю на Терре ни одного города, где жители обладали бы такими мягкими манерами и были бы столь доброжелательны к другим людям, как здесь, в Луне. По сравнению с нашими города Терры – а я побывал во многих столицах – просто скопище варваров. И все же лунари не менее опасны, чем псы-боксеры. Мануэль, девять стражников, пусть даже вооруженные до зубов, не имели ни единого шанса в этой толпе. Наш патрон жестоко просчитался.
– Хм… Вы видели утреннюю газету, проф? Или видеоновости?
– Видео смотрел.
– Во вчерашних новостях о митинге ничего не было.
– Сегодня утром тоже.
– Странно, – сказал я.
– Что ж тут странного? – возразила Вайо. – Нам подобные новости ни к чему, а в каждой редакции в Луне у нас сидят свои товарищи.
Проф покачал головой.
– Нет, моя дорогая. Все не так-то просто. Цензура. Вы знаете, как делаются макеты наших газет?
– Приблизительно. Их набирают на компьютерах.
– Проф вот что имеет в виду, – сказал я ей. – Статьи печатают в редакциях. А потом ими занимается арендуемый газетами головной компьютер Комплекса Администрации. – Я надеялся, что она обратит внимание, что я сказал «головной компьютер», а не «Майк». – Текст ему передают по телефону. Компьютер обрабатывает статьи, делает макет и печатает газету в разных поселениях. Новоленовское издание «Ежедневного Лунатика» печатается в Новолене с определенными изменениями в объявлениях и местной хронике – компьютер вносит эти изменения по стандартной программе, не нуждаясь ни в каких дополнительных указаниях. Проф хочет сказать, что Смотритель может вмешаться в процесс подготовки макета в Комплексе. То же самое относится и к выпускам новостей, которые транслируются по Луне или с Луны – они все проходят через компьютерный зал.
– Главное, – продолжил проф, – что Смотритель имел возможность выбросить материал о митинге, независимо от того, сделал он это или нет. А еще – поправь меня, Мануэль, если я ошибаюсь, ты ведь знаешь, что в технике я не силен, – он может ввести туда другой материал, так что в данном случае не имеет значения, сколько наших товарищей сидит в редакциях газет.
– Конечно, – согласился я. – В Комплексе могут добавить, вырезать или изменить все что угодно.
– И в этом, сеньорита, самое уязвимое место нашего Дела. Средства связи. Головорезы Смотрителя – это ерунда, главное, что не мы, а Смотритель определяет, что публиковать, а что нет. Для революционера связь – это sine qua non note 17.
Вайо взглянула на меня, и я почти физически ощутил, как шевелятся извилины в ее мозгу. А потому переменил тему.
– Проф, зачем вам понадобилось уничтожать трупы? Мало того, что это жуткий труд, он еще и опасен. Я не в курсе, сколько у Смотрителя охранников, но ведь в любой момент могли появиться новые, пока вы там копались с уборкой.
– Поверь мне, мальчик, мы этого тоже боялись. И хотя я оказался плохим помощником в уничтожении трупов, идея была моя: пришлось еще потрудиться, чтобы убедить остальных. Собственно, мне принадлежала не сама идея. Просто я вспомнил об одном историческом принципе.
– И что же это за принцип?
– Сеять ужас. Человек способен противостоять известной ему опасности.
Но неизвестность его пугает. Мы уничтожили этих подонков подчистую, вплоть до кончиков ногтей, чтобы вселить ужас в души их сообщников. Я не знаю, сколько у Смотрителя охранников, но гарантирую, что сегодня они куда слабее духом, чем вчера. Их коллеги отправились выполнять пустяковое задание. И от них не осталось буквально ничего.
Вайо содрогнулась.
– Даже у меня мороз по коже пошел. Теперь они задумаются, прежде чем вломиться в какое-то из поселений. Но, профессор, вы говорите, что не знаете, сколько у Смотрителя охранников. Организации это известно. Их двадцать семь. Если девять убиты, то осталось всего восемнадцать. Не думаете ли вы, что время для путча настало? Или еще нет?
– Нет, – ответил я.
– Но почему, Мануэль? Возможно, такими слабыми они никогда больше не будут.
– Они пока недостаточно слабы. Мы убили девятерых, потому что они оказались дураками и сами полезли к нам в руки. Но если Смотритель запрется у себя, окруженный оставшимися стражниками… Только не надо этой чепухи насчет «плечом к плечу», я ее вдосталь наглотался вчера. – Я повернулся с профу. – И все же меня очень интересует факт – если это действительно факт, – будто у Смотрителя осталось восемнадцать охранников. Вы говорили, что Вайо нельзя уехать в Гонконг, а мне – появляться дома. Но если охранников только восемнадцать, так ли уж велика опасность? Позже, когда они получат подкрепление – возможно, но сейчас… В Луна-Сити четыре главных выхода и множество мелких. Сколько они смогут взять под контроль? Что мешает Вайо отправиться на станцию «Западная», взять свой скафандр и уехать в Гонконг?
– Это она может сделать, – согласился проф.
– Думаю, я должна это сделать, – отозвалась Вайо. – Не могу же я торчать здесь вечно. Если придется скрываться, в Гонконге мне будет легче, там у меня полно знакомых.
– Может быть, вам это удастся, моя дорогая. Хотя я сомневаюсь. Прошлой ночью на станции «Западная» были два желтомундирника. Я видел их сам. Возможно, сейчас их там нет. Предположим, что нет. Итак, вы отправитесь на станцию, в маскировке, разумеется. Возьмете свой скафандр и сядете в капсулу до Билюти-хэтчи. Потом выйдете наружу, чтобы сесть на луноход, идущий до Эндсвиля. Вот тут-то вас и сцапают. Средства связи, моя дорогая. Нет нужды ставить посты желтомундирников на секциях – достаточно, чтобы кто-нибудь увидел вас там. Все остальное сделает телефон.
