Вячеслав Шалыгин - Падение Галактики
– Нет, но все-таки? – не унимался Миша. – Скажи мне, почему «крабы» не имеют в составе флота ни одного биомеха?
– Это их личное дело, – отмахнулся пилот. – Поэтому, кстати, они и не победили ни на одной войне.
– Это не ответ, – Миша покачал головой. – Я убежден, что ты и сам задавал себе все эти вопросы, но тебя, так же как других, останавливало мнение всезнающего Викторова. Признайся честно.
– Прошу прощения, – вмешался в их спор «Охотник», – до выхода из прыжка тридцать секунд.
– Боевая готовность! – приказал Миша и уселся в свое кресло.
Игорь занял положенное ему место пилота и вывел перед собой дублирующую панель. Вряд ли он смог бы сражаться против «Алии» в случае отказа киберпилота «Охотника», но так ему было спокойнее.
«Самообман, конечно, – мелькнула в его голове короткая мысль, – но мы люди, а не биомехи, и имеем право на маленькие слабости…»
Первый удар «Алия» нанесла совершенно неожиданно, хотя земляне и предполагали, что времени на раскачку у них не будет. Просто, чисто по-человечески, они надеялись на маленькое чудо, а потому, когда надежды развеялись и «Охотник» вздрогнул от взрыва мощной ракеты, Миша сжал зубы, а Игорь непристойно выругался. Их корабль быстро развернулся к биомеху носом и пошел в атаку. «Алия» тоже рванулась навстречу противнику и выпустила еще две ракеты. Разведчик мгновенно включил силовой щит, и ракеты взорвались на половине пути. «Алия», воспользовавшись тем, что на постановку силового поля у земного «прыгуна» ушла вся энергия двигателей, совершила маневр обхода и в одно мгновение оказалась по левому борту. Миша приказал «Охотнику» развернуть орудийные башни в сторону противника, но не стрелять, а снять защитное поле и увеличить тягу. Повреждение первой ракетой одного из двигателей снизило подвижность электронного прыгуна почти на треть, однако мощности вполне хватило для стремительного маневра и последующего разворота на сто семьдесят градусов.
Земляне заходили баргонцам в хвост, и «Алия» не могла противопоставить этому приему практически ничего. Биомех выставил силовой щит и попытался развернуться, однако преследователи снова изменили курс и обошли его щит по пологой дуге. Вражеский корабль снял защиту и попытался достать «Охотника» из лучевых орудий. Миша в ответ навел ракеты на его орудийные порты и запустил в пространство половину боезапаса. «Алия» попыталась остановить ракеты при помощи разгонных двигателей, но не менее трех управляемых снарядов прошли сквозь эту импровизированную защиту и взорвались где-то в районе силового модуля. Теоретически такое попадание могло обездвижить биомеха полностью, однако «Алия» по-прежнему шла полным ходом и даже пыталась маневрировать. Вдохновленный близостью успеха «Охотник» рванулся вперед и, подобравшись на расстояние максимальной эффективности лучевого удара, выстрелил из носовых орудий, пробивая сразу две обшивки биомеха. Баргонский корабль на секунду словно бы задумался, но потом вдруг сорвался с места и с опасным для здоровья экипажа ускорением ушел вперед. Землян такой маневр «Алии» несколько обескуражил. Выглядел он так, словно баргонцы решили спасти корабль ценой своих жизней, хотя прекрасно сознавали, что в случае поражения им был гарантирован всего лишь плен, а никак не уничтожение. В любой, даже самой ожесточенной схватке, катапультировавшийся с гибнущего корабля экипаж в обязательном порядке подбирался победителями, и условия содержания пленных не были такими уж невыносимыми ни на Земле, ни на Баргоне. Игорь растерянно взглянул на Мишу и по его глазам понял, что капитан размышляет о том же.
– Я думаю, «Алия» рванула в гиперпространство по собственной инициативе, – отвечая на незаданный вопрос пилота, сказал Миша, выразительно приподняв одну бровь.
– Мне надо срочно связаться с Адмиралом, – пробормотал Игорь и вызвал голограмму входа в информационный поток.
– Бой еще не окончен, – заметил Миша. – К тому же мы во вражеском пространстве. Ты ставишь на грань срыва выполнение нашей миссии…
– Да, – Спиваков дал отбой, и вход исчез, – пожалуй, ты прав. Радиомолчание сейчас важнее…
Едва капитан собрался запросить у «Охотника» о повреждениях, как корабль сотряс новый мощный взрыв. На этот раз тяжелая ракета попала с дьявольской точностью, лишив землян главной силовой установки. Корабль еще пару раз вздрогнул в тяжелых конвульсиях, и его приборы начали стремительно «таять». Не прошло и десяти секунд, как вокруг экипажа воцарилась полная темнота. Кресла под космонавтами проворно зашевелились, трансформируясь в аварийные скафандры с легкими пневматическими двигателями. Еще через десять секунд земляне оказались одетыми в спасительные костюмы и перешли на радиосвязь.
– Откуда они взялись? – спросил Игорь, пытаясь рассмотреть через узкое окошко обзорного иллюминатора вражеский корабль.
– Ловкий биомех, – не отвечая на его вопрос, оценил вражеский маневр Миша. – Атака на выходе из нулевого измерения очень опасный фокус. Он выстрелил сразу после того, как в обычное пространство вышла носовая ракетная установка. Долей секунды раньше – и его самого тряхнуло бы до полного молекулярного распада. А секундой позже – «Охотник» успел бы его идентифицировать и поставить защитное поле.
– А ты говорил, что биомехи медленно соображают, – упрекнул друга Игорь.
– Разве я такое говорил? – удивился Миша. – Хотя не помню, возможно… Но, согласись, наглости им не занимать.
– Это не наглость, а смелость и точный расчет, – возразил пилот. – Как ты думаешь, они ушли?
– Я думаю, что нас будут добивать, – ответил капитан.
– Это не по правилам, – убежденно возразил Спиваков.
– Не забудь, что мы дальняя разведка, то есть те же диверсанты, а следовательно, на нас не распространяются правила ведения боевых действий, – напомнил Миша.
Правота капитана стала очевидной почти сразу. Мертвый «Охотник» снова вздрогнул, и Спиваков боковым зрением увидел, как чуть позади кресел вспыхивает голубое пламя горящего кислорода. Вспышка была яркой, но непродолжительной, потому что воздух довольно быстро покинул пределы корабля и сквозь зияющую в корпусе дыру проглянули далекие звезды чужой туманности. Кресла-скафандры отреагировали на разгерметизацию соответственно заложенной в них программе. Они резко провалились в открывшиеся в палубе тоннели и, скользнув по направляющим, выбросили бренные тела экипажа из «Охотника».
Игорь почувствовал, как по коже бегут неприятные мурашки. Почему-то при выходе в космическое пространство ему всегда становилось холодно. Внутри скафандра это казалось нелепой психологической реакцией, но избавиться от неприятных ощущений он так и не смог, хотя выходил в открытый космос сотни раз. Автоматика скафандра выбрала ближайший материальный ориентир и выровняла относительно его положение людей в пространстве, остановив беспорядочное кувыркание. Игорь завис бок о бок с Мишей, наблюдая, как удаляются исковерканные останки электронного корабля и приближается «Алия». Огромная, покрытая живыми, бурыми в свете сигнальных огней наростами биомассы. Баргонцы землян безусловно видели, однако поднимать на борт не спешили…
7. «Галактика» – Марс
Откровения резервистов.
Генерал Сыромятин не спеша прошелся по мягкому, ручной работы, ковру и остановился перед окном своего кабинета. Ему чертовски хотелось прилечь хотя бы на час. За последние сутки он не спал ни секунды, и потому все мысли в его голове путались или монотонно повторялись никчемными рефренами, так и не соединяясь в реальную картину. В поспешности и сумбурности разворачивающихся событий все было пропитано то ли фальшью, то ли дилетантизмом прямо-таки насквозь. Никогда раньше генерал не смел ставить под сомнение решения Адмирала или Управления, но тогда эти решения были выверенными и разумными. Теперь же все катилось кувырком, и Сыромятин не мог понять почему. Впервые ростки недоверия к новой идее Викторова проклюнулись в его душе, когда Адмирал легко и непринужденно отослал в рейд Спивакова. Игорь был гораздо нужнее здесь, в штабе, чем в полной изоляции дальней разведки, но Викторов сослался на исключительную важность миссии и поступил по-своему. Теперь вдруг выяснилось, что проверить данные Секретаря было несложно при помощи двух шпионов-«прыгунов», замаскированных под баргонских биомехов. Конечно, Адмирал, отправляя Игоря, не знал, что Хайд преподнесет сюрприз в виде расшифровки тайного смысла сообщения, однако раньше подобные ходы Викторов просчитывал более тщательно. Что же случилось сейчас? От действий Адмирала веяло холодком какой-то странной и циничной игры.
Любуясь закатом, пылающим над далекими – возвышающимися у самого горизонта – небоскребами, генерал немного покачался на каблуках и, продолжая оставаться в глубокой задумчивости, позвал адъютанта.
