Галина Нигматулина - Проклятый род
Вот основные законы этой империи, которые нельзя было нарушать под страхом смертной казни и которые вдалбливались детям в школе и дома с раннего детства:
– За использование темной магии – смерть. Любого носителя такой силы принудительно запечатывали, а если не помогало, уничтожали: для этого и постоянные проверки.
– Нападение на даркана, членов его семьи, женщин, которых выбирали временными спутницами, айринэ, – смерть.
– За убийство ребенка любой расы и насильственные действия над несовершеннолетними обоего пола – смерть.
– За использование запретного оружия, несущего угрозу жизни имперцам, – тоже смерть.
Были и другие правила, но подросток не смог их четко вспомнить.
Суды дарканы проводили быстро, жестко и безжалостно, используя свои ментальные способности на всех, кого подозревали. Никто не мог от них ничего скрыть. Более того, если знали о нарушении закона и не доложили – тоже смерть.
Также, только дарканы имели право строить порталы и использовать пространственную магию. За несанкционированное открытие телепортов или проникновение на Имор без разрешения – смерть.
Люди, оборотни, нагерцы, хааниты и другие представители малых народов подчинялись только одной правящей расе – дарканам, светлым стражам мира. Стражам, ненавидящим тьму во всех ее проявлениях.
А над дарканами стояла светлая императрица Таннаррис и семь ее лордов, образующих Круг Белой Ложи. Правящая династия, Алмазный род.
Я сидела и слушала своего дракона, застыв как статуя. Еда давно встала комом в моем горле, по щекам бежали слезы. Я сразу все поняла, да и мой дракон тоже. Поэтому он был такой хмурый, когда я проснулась. Поэтому сначала дал мне возможность привести себя в порядок и поесть. Он знал, что я тоже все пойму. Знал, что мое сердце снова будет плакать. Знал…
Дарканы значит драконы. Светлые стражи мира – лайферри. Мои сородичи. Они пришли в этот мир сразу же после войны с темными. После гибели Нагиры и ее клана. После проклятия. Ослабленные, ослепленные ненавистью и болью, потерявшие больше половины своего народа, белые драконы решили сразу же прогнуть этот мир под себя. Они учли свои ошибки. Они хорошо запомнили жестокий урок жизни – тьме нельзя доверять. Тьма снова может ударить в спину. Поэтому ее нужно задавить в самом начале.
А я? Я дефективная лайферри из правящего дома, в которой, по непонятным причинам, при рождении проснулись зачатки этой самой силы. И им пришлось запечатать меня, как других, – это закон. А потом родичи отправили меня в мертвый мир, от греха подальше, выкинув из своего сердца. Потому что лайферри не убивают своих женщин и детей, они их любят и берегут, а я могла в будущем проснуться, и тогда…
Теперь понятно, какие печати с меня снял Эгран. Понятно, почему я смогла использовать силу эссина. Во мне изначально жила тьма. И теперь я знаю ответ на вопрос, который мучил меня всю жизнь. Почему? Почему мои родители от меня избавились? Оказывается, такой простой ответ – чтобы потом не убивать. Тридцать лет назад я нарушила их безупречную генетику. Я все-таки родилась уродом! Больно! Очень больно!
– Тише, маленькая, успокойся. Все будет хорошо, ты не одна. Теперь у тебя есть мы. – Мой дракон забрал меня на колени и прижал к себе. Хранитель чувствовал, какая буря эмоций начала твориться в моей душе. Он все чувствовал. Он знал, что для меня это всегда было болезненным вопросом.
«Вот я и узнала правду о своем рождении. Меня выбраковали! Выкинули из помета! А глупый щенок вернулся. И что же теперь с ним сделают? Уничтожат? Или все-таки позволят уйти? А что они сделают с Риссаном? С моим прекрасным зверем? Он ведь мой связанный, хоть и светлый. Пусть только попробуют!» – внутри родилась глухая злость.
– Тише, ракшшан, тише! – Дракон меня целовал и гладил по голове, укачивая словно ребенка. – Ты не дефективная, ты наша девочка. Теперь мы твоя семья. Твой клан. Не плачь, они этого не стоят, не плачь, лайферри.
– А я и не плачу. – Я зло вытерла слезы и прижалась к своему хранителю, впитывая в себя его тепло: «Прошлое должно остаться в прошлом. Я буду жить настоящим. Я никому не позволю встать между мной и моими лордами. Никому! Даже своим родичам! Щенок вырос и отрастил клыки. У него теперь новая стая! Мой дом Люфир! И мы туда вернемся!»
– Рис, пошли! – резко отстранившись, я встала и потянула мужчину за собой.
– Куда? – Хранитель был сбит с толку моим поведением, он приготовился к долгой истерике: «Вот еще! Не дождутся!»
– Стресс снимать будем! – пропыхтела я, пытаясь сдвинуть эту гору мышц с места.
– Ты уверена? – В золотых глазах промелькнул интерес, взгляд опустился на мою вздымающуюся грудь. Дернул на себя.
– Уверена. У тебя денег много? – Я попыталась высвободиться из стального захвата и руки, пытающейся поднять мое платье вверх.
– А зачем тебе деньги? – Коричневая бровь недоуменно приподнялась. Мужские пальцы нагло скользнули мне между ног и стали оглаживать внутреннюю сторону моего бедра. – Я тебе платить за это не собираюсь. – Золотые глаза насмешливо блеснули.
– Дурак! – оттолкнула ухмыляющегося лорда. – Я не это имела в виду!
– А что? – снова прижали к себе и начали целовать в шею, покусывая кожу и лаская мою грудь через вырез платья.
– По магазинам пойдем! Лучший способ для женщины снять стресс – это шопинг! На Люфире у меня такой возможности не будет, поэтому хочу развлечься! Заодно поищем этих самых дарканов! – снова попыталась освободиться. И хватит меня соблазнять. Еще немного, и я вообще никуда не захочу идти. А надо. У вампира и волка не так уж много времени, особенно у вампира.
– Зачем тебе светлые стражи? – Золотые глаза вмиг утратили игривое выражение. – Это может быть опасно. – Почувствовала протест своего лорда.
– Не думаю, – погладила нахмурившегося хранителя по щеке и поцеловала в губы, успокаивая. – Я больше не ребенок, Риссан. На моих руках ваши брачные браслеты. По закону я теперь принадлежу своим супругам. А значит, мои родичи должны вернуть меня моим лордам или убить. Но моя смерть может стать началом их гибели. Я все-таки инсолан императора Сэттариана, а черный дракон знает теперь координаты этого мира. Как ты думаешь, Кирран простит им мою смерть? – увидев ответ в золотых глазах, я грустно усмехнулась. – Я тоже думаю, что не простит. Да и Алишер с Шерриссаром не уйдут за грань, пока не отомстят. Поэтому, чем быстрее мы встретимся с дарканами, тем лучше. Я позволю белым драконам себя прочитать. Думаю, они сделают правильный выбор и помогут нам вернуться домой. Этой встречи нам все равно не избежать. Пошли! – Я снова потянула за собой своего хранителя.
От гостиницы, где мы остановились, до городского рынка с торговыми рядами было примерно минут тридцать ходу. Все это время я шла, ни на кого не обращая внимания, прокручивая в голове последний разговор, чувствуя подавленность и грусть: «Интересно, а на кого я похожа? На нее или на него? Думала ли она обо мне все эти годы? Вспоминала ли? Хотя бы на секундочку? На миг? Один разочек? Любила ли? Ну, хотя бы до моего рождения? Плакала? Страдала, когда отнимала от своей груди? Если, конечно, прикладывала… А вдруг мне удастся ее увидеть? Так, одним глазком, издалека… Может, даже объяснят, почему…»
Идущий рядом дракон тяжело вздохнул и прижал меня к себе, посылая по узам тепло и любовь, согревая мое сердце.
– Ракшшан, прекрати! Ты выматываешь мне душу. Я думал, ты успокоилась.
– Прости! Больше не буду! – Смахнув непрошеные слезы, я солнечно улыбнулась своему лорду: «И правда, чего это я так расклеилась?»
– Рис, а ты купишь мне конфет?
– Если объяснишь, что это такое, куплю. Я иногда не понимаю твоих слов, только по смыслу догадываюсь. Например, этот шопенгк?
– Шопинг, – поправила я дракона. – Бездумная трата денег на всякую фигню.
– На что?
– А, не бери в голову. – Я проводила взглядом женщину, несущую на руках младенца.
– Конфеты – это сладости. Слушай, Рис, – до меня только сейчас дошло, – а почему я на Люфире детей ни разу не видела?
– Потому что детеныши живут в клане отца, под присмотром всех родичей. Девочки в женском крыле с матерью и взрослыми самками, пока не достигнут брачного периода и не уйдут в дом старшего мужа.
– А мальчики?
– А мальчики с матерью только до трех лет, потом их забирают в специальные лагеря для молодняка. Там до самого совершеннолетия щенкам преподают военное ремесло и учат выживать, развивая физические и магические способности. Помогают с первым оборотом. За это время мать может общаться со своими сыновьями только несколько раз в год, в специальные дни. А отец может видеть свое потомство, когда пожелает, и даже обучать, если есть время. Но в основном воспитанием занимаются близкие по крови родичи или опытные воины. Мы их называем пра. Не хочу тебя пугать, любовь моя, но из этого лагеря возвращаются не все. Хочешь выжить, должен стать сильным.
