Галина Гончарова - Не сотвори себе вампира
– Тогда я приглашу. Какая разница, если я уже открыла и разум, и тело, и душу.
– Всего лишь – какая разница?
Я несильно стукнула Даниэля кулаком по плечу.
– Прекрати мне мотать нервы! Я никогда не стану тебе навязываться, и ты это прекрасно знаешь! Да, я хочу, чтобы ты пришел! Да, я буду счастлива! Но только… Не приходи ко мне из чувства долга! Этого я уже не вынесу! Или пойдем со мной, потому что ты действительно хочешь меня, или отложим до следующей встречи!
– Следующей встречи не будет.
Голос Рамиреса ножом взрезал окружающую нас тишину. Я дернулась и повернулась к нему.
– Что вы хотите этим сказать?
– Я говорил еще об одном маленьком дельце, кудряшка. Это дело перед вами. Княгиня Елизавета очень недовольна поведением своего вампира. Она обвиняет его в предательстве и приводит достаточно веские доказательства. Она хотела прибыть сюда сама, но узнав, что я еду в ваш город, убедительно попросила меня провести казнь вместо нее.
– ЧТО?!
– Провести казнь вместо нее, кудряшка, – повторил вампир, словно обращаясь к полному идиоту.
– Какую казнь? – сегодня я проявляла удивительную тупость.
– Казнь вампира по имени Даниэль, кудряшка.
Я захлопала глазами.
– Но за что?!
– Княгиня Елизавета обвинила своего слугу в предательстве, – уныло разъяснил вампир. Голос его был невыразимо тоскливым. Словно он зачитывал что-то сто раз прочитанное и надоевшее до зубных колик. – По ее словам, он шпионил в пользу другого Князя, а у нас это карается смертной казнью. Кстати, это действительно так?
Его глаза уперлись в Даниэля.
– Я не шпионил, – обиделся вампир. – Мечислав спрашивал меня, и я отвечал, если знал.
Вампир смотрел на него, и на серьезном лице читалась невыразимая тоска.
– Врете, молодой человек, и весьма неумело, – Рамирес глядел на него с явным неодобрением.
– Но это глупость какая-то!
У меня в голове не укладывалось происходящее. Мало ли что там сделал Даниэль! Он мог шпионить хоть за Наполеоном в пользу султана турецкого! Какое это имеет значение, если Мечислав теперь – Князь Города и может своей волей освободить Даниэля?!
– Никакой глупости, кудряшка, – заверил меня Рамирес. – Княгиня властна в жизни и смерти каждого своего вампира. Да, она не стала бы убивать Даниэля без веских на то оснований, но он предал свою госпожу. Этого более чем достаточно.
– Но он помогал другу!
– От этого предательство не станет благородным поступком.
– Я ничего не понимаю! – взвыла я. – Что происходит?! Я не хочу!
– Не надо ничего понимать, кудряшка, – прервал меня Рамирес. – Сейчас мы казним этого вампира, а потом, когда очнется ваш господин, я поговорю с ним о вашем прибытии в Совет.
Я сверкнула на него глазами.
– Можете даже и не говорить! Если я ввязалась в это дело из-за Даниэля, неужели вы думаете, что я сделаю хоть шаг в нужном вам направлении после его смерти?! Богом клянусь, ни в каком Совете меня не увидят!
– Это не вам решать, кудряшка, а вашему господину.
– Юля, – рука Вадима легла на мое плечо. – Спокойно!
Он был прав. Если я начну беситься, Даниэля это не спасет. Я вдохнула и попыталась говорить здраво. Мне же не три года, чтобы топать ногами и орать?! Ведь не три года?
– Если Елизавета помилует его, вы не будете иметь ничего против?
– Почему я должен быть против, кудряшка? Я вовсе не кровожаден.
– Да неужели? – съязвила я. – И питаетесь, как комары-самцы, только нектаром?
В глазах Рамиреса блеснула злая искра.
– Взять его!
Два вампира схватили Даниэля. Он не сопротивлялся. Опустил глаза, потом поднял их и посмотрел на меня. В серебристых глазах отражались тоска и нежность.
И – безнадежность. Он уже сдался?! Но я – нет!!!
– Кажется, мне так и не удастся написать твой портрет.
– Посмей только умереть! Убью! – взорвалась я. – Как я могу связаться с Елизаветой?! У нее есть телефон?! Хоть что-то?! Рамирес, дайте мне поговорить с ней – и я добьюсь отмены приговора!
Вампир смотрел на меня с явным недоверием.
– Попытайся, кудряшка.
– А я не буду пытаться! Я возьму и сделаю! – отозвалась я. – И если в вашей власти помиловать Даниэля, я советую вам сделать это. Или помочь мне добиться отмены казни! Все, кто меня знают в этом зале, могут подтвердить! Я слов на ветер не бросаю! Если с Даниэлем что-нибудь случится, видала я ваш Совет в гробу и в белых тапочках! Или вы думаете, что я буду вам ноги целовать за убийство моего любимого?!
– Не убийство, а казнь, кудряшка. А ваш господин знает, как вы относитесь к этому вампиру?
– Знает! – злорадно ответила я. – Более того, я согласилась на Печати только ради того, чтобы спасти жизнь нам двоим – мне и Даниэлю. И сказала ему это прямо в лицо. Даниэль, как я могу дозвониться до этой стервы, чтоб ей пусто, солоно и с вечера не хлебавши?!
Даниэль послушно назвал семь цифр и код города. Я огляделась вокруг.
– Есть в этой дыре радиотелефон?! Или сотовый?! Я вспомнила про свой сотовый и хотела вернуться в машину за сумкой, но Валентин протянул мне трубку.
– Звоните по моему.
Я бросила на него благодарный взгляд.
– Я и так должна вам. Я оплачу расходы.
– Мы поговорим потом, – отмахнулся оборотень. – Помогите своему другу.
Я кивнула и набрала номер. Прошло, казалось, несколько часов, прежде чем на том конце провода отозвался мужской голос.
– Слушаю?
– Я хочу поговорить с Елизаветой.
– Кто ее спрашивает?
Хорошо хоть не спросили, кто такая Елизавета.
– Мы не знакомы, и мое имя ей ничего не скажет. Но у нас есть общая тема для разговора. Скажите, что я хочу побеседовать о Даниэле.
– Как прикажете. Прошу вас подождать несколько минут.
Я послушно ждала. Минуты казались мне сутками, и я то и дело бросала встревоженные взгляды на Рамиреса. Но вампир стоял совершенно спокойно. И Даниэль был рядом со мной. Никто не собирался хватать его и тащить на плаху. Это немного успокаивало. Наконец в трубке раздался женский голос.
Тягучий, низкий, немного хрипловатый. Такими голосами только секс по телефону практиковать. Сучка!
– Я слушаю?
Я собралась с мыслями и остатками спокойствия.
– Вы – Елизавета? Княгиня Елизавета?
– Да. А кто вы?
Звучало это так презрительно. А кто ты тут такая, что осмелилась звонить МНЕ?! Но ради друга я позвонила бы и Гитлеру, не то что какой-то там вампирше.
– Меня зовут Юлия. Я – фамилиар.
– Вот как? И чья же ты фамилиар, Юлия?
– Мечислава. Вам знакомо это имя?
Я решила пока быть вежливой. Я же обещала маме не материть пожилых людей! Тем более пожилых вампиров. Наверняка эта Елизавета могла бы получать пенсию по старости. И еще несколько – за участие в Ледовом побоище, как свидетель крещения Руси, как любовница Ивана Сусанина. Так, хватит, это меня уже занесло!
– Это имя мне знакомо. Так он еще жив? Сколько поединков состоялось?
– Три, – с огромным удовольствием сообщила я. – Мне стоило бы сказать Князя Мечислава. Признанного Советом Князя.
Я оглянулась на Рамиреса, но вампир только чуть кивнул. Да, именно так, Признанного Советом Князя.
– Неужели? – теперь в голосе было явное удивление. – Никогда бы не подумала, что он так силен. Так бедный Андре умер?
– Именно, – подтвердила я.
– А тебя это не очень расстроило, девочка?
– А должно было расстроить? – удивилась я.
Елизавета тихо рассмеялась. Меня передернуло. Смех того же Мечислава меня возбуждал, Андре – раздражал, сейчас мне казалось, что мне за шиворот гвоздей насыпали.
– Не думаю. Ты позвонила, чтобы первой сообщить мне эти новости? Или твой Князь приказал тебе?
– Нет, – отозвалась я. Наступал самый серьезный момент во всем разговоре. – Я звоню вам, чтобы исправить недоразумение. Просто ужасное недоразумение!
– А какое я имею отношение к вашему, – она просто выделила это слово жирным шрифтом, – недоразумению?
– Мне сказали, что вы приказали казнить Даниэля.
– Да.
– Но почему? Я не понимаю!
– А что тут непонятного? Я послала его к Андре не затем, чтобы он работал на его врага. А он ведь работал, иначе ты не просила бы за него!
Я замотала головой.
– Все не так! Даниэль спас мне жизнь! Высшие Силы, неужели вы не понимаете?! Он – художник! Гениальный художник! Нужно всего три секунды, чтобы убить его, но сколько времени потребуется природе, чтобы создать подобного гения?!
– Ты так горячо его защищаешь, – в голосе прорезались шипящие нотки. – Он уже рисовал тебя?
– Рисовал, – согласилась я. – Я бы не говорила, если бы не видела его картин!
– И все же он должен умереть!
– Но почему?! Гении и таланты не должны стоять рядом с политикой! Даниэль делал то, что было необходимо! Он старался выжить!
