Елена Белова - Вампир… ботаник?
А справа на его ладонь опустилась другая рука, и слева, чуть промедлив, еще одна. И цепочка покатилась по залу, соединяя руки, сплетая энергии. Ярко-бирюзовая, бледно-лимонная, нежно-розовая, мерцающе-белая, светло-сиреневая, холодновато-синяя… линия за линией взвивались вверх, вились и кружились, сплетались в узор, поднимались к потолку, превращаясь в мерцающий купол.
– Дарья, руку!
– Что?
– Я?! Но…
– Ты даешь руку? – В глазах Раймондо кипело золото. – Выбор, помнишь?
«Мы то, что мы выбираем». Помню…
«Только мы выбираем, где кончаются наши возможности».
«Делая выбор, ты принимаешь тот вариант будущего, который зависит от этого выбора»…
Я помнила.
Протянутую ладонь обожгло короткой болью, вторую тоже, но крик умер, не родившись. На моих ладонях была не кровь порезов, а два пушистых золотых шарика.
– Смелее! – Чужой свет подтолкнул «шарик», и тот, нерешительно помедлив, полетел вверх…
– Аур… – выдохнул зал. – Аур…
– Бенессионе…
– Феличите!
А следом раздались другие голоса – беззвучные:
«Воистину Дар».
«Добро пожаловать!»
«Не надо волноваться… то есть можно, но так сильно – не надо».
«Никто не обидит…»
«Не горюй понапрасну, девочка. Убивать плохо, но ты ведь защищала».
«Ты сильная. Справишься».
«Пузо? Изумительный способ замещения! Обязательно встретимся попозже, я просто должен поговорить с тобой…»
«Какой потенциал, какой великолепный потенциал! Потрясающе…»
«Поверь, все будет хорошо!»
«Все когда-то делали первый шаг. Главное, не паниковать, превращая окружающих в летучих серпенто».
«Опять про моих серпенто, сплетник. Всем новичкам про них заливать будешь?»
И я поняла, что такое – объединение. Нет.
Что такое – Объединение. Я поняла, почему в аур-совете невозможно соврать.
Как невозможно по-настоящему соврать себе.
Ты словно сидишь у костра в компании лучших друзей, которым можно сказать и доверить все, и тут не стыдно быть собой настоящим, потому что примут и помогут… Ты свой здесь, тебе открыто все… и ты открыт для всех. Можно соврать словами, выплести целое кружево… но невозможно соврать душой.
Хотя некоторые против.
В одном месте сияющий купол остался темным. И только один вампир не спешил включаться в Объединение.
Игнасио…
Теперь он не выглядел уверенным. И спокойствия на красивом лице не было. Он старательно прикрывался маской честности и сдержанной обиды за неуместные подозрения, но как-то сразу становилось понятно, что это маска. Может быть, потому, что руки с плотно переплетенными пальцами лежали ладонями вниз?
– Я не намерен участвовать в ритуале. Все, что наговорил этот обрубок, – ложь.
Тишина. Десятки пар глаз, сверкающих золотом. Беспокойно мерцал огоньками купол, все сильнее напоминая грозовую тучу.
– Я не считаю это нужным. Вы унижаете меня, требуя оправданий!
Тишина. От нее уже в ушах звенело.
– Кровь первых вампиров, я просто против, ясно?
Тишина.
«Ясно…»
Кажется, это выдохнула сама Инфериора – бестелесный голос пришел отовсюду:
«Правду!»
– Не считаю… не хочу! Не смейте… отпустите. Ненави-и-ижу-у-у!
«Рассказывай, Игнасио».
«Говори».
«Мы ждем».
– Я ненавижу людей. Вы знаете почему, они заслужили. И не раз выступал против соглашений с этими жадными тварями! Посмотрите, до чего мы докатились! Живем рядом с людьми, в их грязных городах, миримся с их мерзкими обычаями, приспосабливаемся! Все чаще в семьях и общинах попадаются эти смески с людьми. Полукровки! Порождения! Но никто не слушал моих предостережений!
«Правду».
– Хорошо. Хорошо… И я решил, что должен найти способ себя выслушать.
«Правду…»
– Будьте вы… хорошо. Да, меня слушали! Всегда слушали, но ведь не делали! Не всегда делали…
А потом услышал про хитайский способ, про оболочку.
И подумал, что можно попробовать. И я попробовал. Сначала на своих аргентумах.
Потом на себе – чтобы имитировать нужное поведение. Я не злоупотреблял. Просто продвинул своих, и…
«Правду».
– Хорошо! Это оказалось так легко – власть над чужим разумом, ощущение, что ты повелеваешь по-настоящему, без ограничений, безраздельно! И я – уже не один среди всех, а один над всеми! Понятно? Понятно?!
В эту минуту его лицо совсем не казалось красивым. Высокомерие, злоба и страх уродуют любого…
«Понятно. Рассказывай. Как ты собирался справиться с аур-советом?..»
После яростного всплеска Игнасио больше не пришлось «подталкивать». Выцветшим голосом он рассказывал про планы бывшего Трио Властителей – так именовали себя заговорщики. Похищения талантливой молодежи – лишь первый этап. Использование их как «энергорезерва» тоже. После успешного опыта наложения оболочек из похищенных планировалось сформировать что-то вроде подобия аур-совета, но подконтрольного Властителям и безгранично им преданного.
Где планировалось? Здесь. Неподалеку от этого города есть небольшая крепость. Юнцы там. Координаты? Пожалуйста.
Сколько? Пока шестнадцать. Плюс те, что остались по городам как подпитка.
Как они смогли осуществить столько похищений, не встревожив гвардию карбонадо? Имитировали несчастные случаи (Коррадо), гибель в дороге или от разбойничьих нападений (Валентино), пропажу четверых списали на бегство под влиянием любви… и так далее.
Были ли смертные случаи? Были. Нет, он не в курсе, кто именно… не спрашивал… не хотел знать.
Были среди них его ученики? Были. Немного. Он не хотел привлекать к себе внимание. До поры до времени.
Ваши аргентумы не противились таким планам? Противились. Но он справился с этой проблемой. Нет, он не всех убил – только двоих. Да, только двоих. Остальные – сообщники, можете делать с ними что хотите.
Чего он желал всем этим добиться? Он уже сказал. Разве непонятно?
Тихий шепот, волнение – аурам понятно не было. Мне тоже. Почему люди – и вампиры! – которые могут, имеют возможность стать частью чего-то (семьи, круга друзей, совета), так часто этого не ценят? Как те, что выросли без войны, не ценят тишины мирного неба. Дедушка-ветеран, которому я носила продукты, каждое утро в любую погоду открывал окно и «слушал тишину». А на непонимание (какая тишина – машины ведь, голоса, стройка неподалеку) только улыбался: «Деточка, не дай бог тебе узнать, что такое бомбежка и минометный обстрел. Пусть всегда будет тихо»…
Кто устроил взрыв? Коррадо. Да, договорились. Но Коррадо всегда был бестолочью с претензиями…
Почему предложил обследование своей памяти менталистами, ведь это неминуемое разоблачение? Именно потому что неминуемо, ведь Объединение – гарантированное разоблачение. А если бы ему разрешили обследовать память, то он и менталист оказались бы в комнате одни… был шанс сбежать…
Попытался бы он убить менталиста? Конечно, попытался бы, для этого и предлагал.
Потрясенная пауза. Ауры наверняка не раз сталкивались с подлостью, жадностью, да и с жестокостью тоже. Но то, что на это оказался способен один из них…
«А как вы все-таки планировали нейтрализовать вмешательство аур-совета? Вы ведь понимали, что мы узнаем про ваши планы? По пропавшим подросткам уже велось расследование. Мы бы все равно скоро узнали».
Игнасио молчал, только пальцы… пальцы дрожали все сильнее.
«Как вы планировали поступить с аур-советом, Игнасио? С остальными аргентумами, честными? Игнасио?»
Ответа не было. Хотя все уже стало понятно. Без слов.
Глава 37
Хочешь, чтобы он стал твоим? Встала… Пошла и забрала!
Из наставлений матерей младым девамДарья
Ауры до сих пор в городе, уже почти три недели. Не все, правда, только десять. Они отрегулировали пошатнувшуюся было Завесу, поснимали оболочки со Старших, помогли избрать новых аргентумов. Микеле и одного из вампиров Раймондо. Третьего пока не было. Предлагали Мелисс, но она мгновенно вышла замуж за своего Джакомо и заявила, что намерена посвятить себя семье и детям, которых планирует родить не меньше четырех, причем в кратчайшие сроки. Я было пожалела Джакомо – у бедняги и так душа неизвестно в чем держалась (каторга на рудниках даром не прошла!), но он на слова жены засиял не хуже солнышка… И стало понятно, что тут подходит не жалость, а… зависть, пожалуй?
– Нет, ауру в замужество путь не заказан… – Раймондо сказал так, как бы случайно.
Новые аргентумы активно взялись за работу, они не слишком доставали своего аура – аур-то пока еще учился. Учеба шла хорошо, хоть и немного нервно: в город доставили «юнцов» – похищенных вампиров, и ауры были по горло заняты их реабилитацией. Семьям пока решили их не отдавать – слишком уж хорошо жертвам промыли мозги, с ними еще работать и работать. Пока удалось снять оболочки, пока подобрали кураторов…
