Pskovoroda - Канон
— К-хм, хм! — прочистил он горло. — Итак, заклинание Силенцио…
— Силенцио? — полуутвердительно переспросил Флитвик, что Шеймус воспринял, как знак одобрения.
— Силенцио, — кивнул он. — Это заклинание наводит на человека или животное немоту. Называется “Силенцио” и произносится как “Силенцио”.
— Да, — вздохнул Флитвик. — Действительно, “Силенцио”.
— Ну да, — согласился Шеймус. — Силенцио, заклинание немоты.
— А я что задал? — спросил Флитвик.
— Да, — ответил Шеймус.
— Что — да? — опешил Флитвик. — Что я на сегодня задал?
— Что? — не понял Шеймус.
— Что — что? — начал раздражаться Флитвик. — Я тебя на чистом английском спрашиваю…
— С валлийским акцентом, — пробормотал Шеймус.
— Что я задал? — закончил Флитвик.
В этот момент Дин глупо хихикнул и ткнул в Шеймуса пальцем:
— Да знает он, что нам контрзаклятья заданы. Просто вопроса не понял!
Флитвик, конечно, сразу раскусил нехитрую уловку:
— Мистер Томас, сидите молча. Я надеюсь, что мистер Финниган сам на чистейшем английском и даже без ирландского акцента нам объяснит, наконец, что задано.
Малфой тоненько захихикал, потирая руки.
— Так контрзаклятья и заданы, профессор! — обрадовался Шеймус. — Дин, не подсказывай, я же сам всё знаю! Не отвлекай! — он замолчал, уставившись в потолок.
— Финниган! — зловещим голосом произнёс Флитвик.
— Профессор? — откликнулся Шеймус.
— Я жду, Финниган! — подбодрил его Флитвик.
— Простите, профессор, чего? — не понял Шеймус.
— Вашего доклада, Финниган, — пояснил Флитвик.
— Я только что доложил, профессор, — сказал Шеймус. — Нам были заданы контрзаклятья.
— И что вы можете сказать по заданной теме? — прищурился Флитвик.
Дин начал какую-то невообразимую пантомиму руками.
— Контрзаклятья, — медленно произнёс Шеймус, напряжённо вглядываясь в жесты, которыми Дин пытался ему что-то сказать, — предназначены… для борьбы? — Дин замахал руками и Шеймус исправился, — Сражения? Противодействия? — Дин облегчённо закивал. — Противодействия заклинаниям.
— Блестяще! — Флитвик полностью развернулся к Дину. — Браво! Тридцать очков Гриффиндору за непревзойдённое актёрское мастерство. Что, однако, нисколько не приблизило нас к цели. Минус пятьдесят баллов Гриффиндору…
— За что? — пролепетал Шеймус.
— Финниган, скажите честно, без кривляний и увиливаний — вы готовились? — спросил Флитвик.
— Я… Но я могу объяснить!
— Ну, что ж, послушаем, — скрестил руки на груди Флитвик.
— Я… мне… Мне матушка купила книгу…
— Молодец матушка, — одобрил Флитвик. — Книга имеет какое-то отношение к волшебству? — уточнил он.
— О, да, — с жаром начал объяснять Шеймус. — Там простая английская девочка через старый шкаф попадает в волшебную страну, заселённую всякими магическими существами, которой правит Белая Ведьма…
— Погодите, Финниган, — остановил его Флитвик. — Скажите мне, правильно ли я понял — вы потратили вечер на то, чтобы прочитать книжку про замаскированный в виде шкафа портальный ключ в волшебную страну, когда у вас не была выучена последняя глава по заклинаниям?
Шеймус с укором посмотрел на меня. Мне лишь оставалось пожать плечами. Нужно ли говорить, что на трансфигурации Макгоннал сняла с нас ещё двадцать баллов? Весь тот задел, что был создан исключительно стараниями Гермионы, по просьбе Снейпа достающей книжки одну за одной с верхней полки, таял, как весенний снег. Перехватив её полный возмущения взгляд, адресованный отчего-то опять мне, я задумался, не стоит ли теперь Шеймуса вырядить в гольфики и короткую юбчонку, а то что всё одной Герми отдуваться? Я решил, что идея неплохая, и после урока отвёл Финнигана в сторону. Он сразу понял, что ничем хорошим для него этот разговор не окончится, и попытался улизнуть, но Гермиона поймала его у другого выхода.
— Гарри, — кивнул Шеймус, — Гермиона. Хорошая погода, не правда ли? Ой, что это? — он глянул в окно и изумлённо вытаращил глаза. Я-то этот фокус знаю, а вот Герми опять повелась. Встретив мой взгляд, он поник: — Ну, ладно, что вы хотели?
— Мы тут посовещались, — сказал я, на пять миллиметров выдвинув клыки и по-дружески приобнимая его за плечи, — и я решил. Пока ты лично не компенсируешь последствия сегодняшнего провала, будешь на уроки ходить в юбке.
— Да ты совсем рехнулся! — вырвался он. — Я на тебя Макгоннал пожалуюсь. Сначала эти дурацкие пробежки по утрам, потом твой дурацкий клуб дуэлянтов, а теперь…
Гермиона, то того с вытаращенными глазами глядевшая на меня, поймала его за шкирку и прислонила к стене:
— Во-первых, про кружок дуэлянтов ты никому не сможешь рассказать, Шеймус, — очень добрым голосом сказала она. — А, во-вторых, я уверена, что Макгоннал одобрит любые усилия Поттера сделать тебя человеком. Тебе юбку дать или килт у Макмиллана попросишь?
Вот, молодец! Предоставила Шеймусу достойный выход из положения. Но гольфики-то я на него всё равно нацеплю! Он ушёл, а она осталась сверлить меня взглядом. Я двинулся к столовой — нас уже ждут на лужайке во дворе.
— Я не сразу, но поняла твою задумку с юбкой. Это ведь для меня, да? — спросила она, заглядывая мне в глаза.
— Да. Мне неприятно, что так произошло, и вдвойне неприятно то, что произошло с тобой.
— Да ладно, забудь, — улыбнулась она. — Я получила достаточную компенсацию.
— Компенсацию? — изумлённо поднял я брови.
— Да, — твёрдо кивнула она. — В виде новой подруги.
Я улыбнулся и отвлёкся от того, что она продолжала говорить. Действительно, последствия по этой части оказались совершено неожиданными — Герми переступила через свой снобизм и вдруг обнаружила, что даже с самой отмороженной из слизеринских девушек очень даже приятно общаться.
— А что это за пробежки по утрам? — вернула она меня в реальность, подёргав за рукав. — Может, я тоже хочу?
— Да ничего особенного, — пожал я плечами. — Встаём в пять часов, два круга вокруг замка, а потом отжимания и подтягивания в зале под стадионом. Ты с нами?
Она помотала головой:
— Нет уж, это вы как-нибудь сами. Мне и в половине восьмого-то не проснуться.
— Ну, как хочешь, — согласился я.
В четверг внезапно показалось солнышко, причём, как по заказу, как раз, когда мы сидели на обеде на лужайке во дворике. Луна, прикрыв глаза, блаженно жмурилась на солнце, вертя в руках какую-то плюшевую зверушку, которую утром прислал её отец, и белую орхидею от меня. Сидящие рядом с ней Краб и Гойл что-то негромко ей рассказывали, даже не заботясь, слушает она или нет. Дафна привычно грела мне спину, прислонившись сзади, а Панси с Гермионой о чём-то шушукались. Девушки наслаждались хорошей погодой, и из-за этого не было привычного мне многоголосого гомона. Я, на самом деле, был близок к расслабленному состоянию Луны — ужасно хотелось зажмуриться и повернуть лицо к солнцу, как подсолнух. Вдруг и этот лёгкий шелест негромких голосов стих, как птицы замолкают, когда в лес приходит чужак. Голову мне поворачивать было лень, и я лишь скосил глаза.
Рон! Дружище! Принесло же тебя! Что удивительно — до этого он как-то умудрялся игнорировать такое не вписывающееся в его картину мира явление, как мои посиделки с одноклассницами. Даже когда шёл дождь и мы занимали часть стола в Большом Зале, он всё равно сидел спиной и не обращал внимания. А тут… То ли он действительно стал меньше есть, и от выделенного обеденного времени у него оставалось достаточно в запасе, чтобы заняться чем-нибудь ещё, то ли тоже хотел посидеть на солнце, то ли почуял что… Факт остаётся фактом — мой кружок имени меня попал в его поле зрения, и увиденное ему жутко не понравилось. Он пробирался между девушек, внимательно вглядываясь в лица. Панси с Гермионой, как только он ещё замаячил на горизонте, тут же отвернулись друг от друга, словно даже и не знакомы. Дафна же у меня за спиной даже не шелохнулась, и с точки зрения Рона это был совершеннейший непорядок — я был зарезервирован для решения проблем личного счастья его сестры — и точка!
Пробираясь ко мне, он успел наступить кому-то на пальцы и опрокинуть термос с чаем. Потратив минуту на прохождение лабиринта моих подружек, он, наконец, гневно раздувая ноздри, остановился в полутора метрах передо мной, загородив мне солнце. В его обычно голубых глазах сейчас плескалось чёрное море зависти. Я приложил руку козырьком ко лбу, запрокидывая голову, и Дафна тут же по-хозяйски откинула голову мне на плечо. Рон издал сдавленный рык, и сидящая рядом Лили Мун, привстав, переместилась мне под бок, прислонившись головой к плечу. С другой стороны подсела Ханна Аббот. Гермиона села рядом с Дафной, обнимая меня сзади. Подошла Панси и села ко мне на колени. Остальные девушки подтянулись за ними, беря меня в плотное кольцо. Только Луна по-прежнему принимала солнечную ванну для лица в компании Гойла с Крабом. Рон схватился за волосы и попытался их вырвать, а потом, злобно хрюкнув, развернулся и потопал прочь. Как на беду, его путь пролегал мимо Луны. Увидев Гойла и Краба, Рон остановился, только что не топнув ногой:
