Алла Несгорова - Я, дракон (сборник)
Элли работала в саду, играла с детьми.
Искупала младших во дворе в нагретом солнцем корытце, игравшем роль ванны.
Увела в дом – стемнело, засветились окна.
Покормила ужином.
Уложила спать.
Переоделась, прошла на кухню, налила себе чаю и села с лампой у окна читать книгу. В так знакомой Сэмми ночной рубашке, голубой, с вышитыми большими васильками. Рубашка старая и любимая, несколько васильков нашиты поверх мест, протертых до дыр.
Сэмми любил пальцем поддевать выпуклые лепестки. Неужели она собирается изменить ему в его любимой рубашке?
Стоп.
Об изменах Сэмми никогда не думал, но книги он, хоть изредка, да читал. Женщины, ожидающие любовника, должны нарядиться в лучшее, что у них есть, накраситься, причесаться.
Элли же умылась на ночь и преспокойно трескала плюшки, напялив на себя хоть и уютную, но самую поношенную рубаху. При том, что у нее целый комод роскошного белья. Она на каждой ярмарке покупает себе по две-три вещицы.
Сэмми чувствовал себя неловко. И подглядывать за собственной женой некрасиво, и уйти – ненормально. И войти сейчас – только напугать.
Как раз вовремя на улицу запросился старый пес, Снуппи. Он прицокал на кухню и заскулил. И под столом – Сэмми знал – положил голову на колени хозяйке. Элли улыбнулась, накинула на плечи домашнюю шаль и вышла на задний дворик. Все равно ее, кроме скал, никто не увидит.
Сэмми сделал шаг вперед и окликнул ее.
Элли вздрогнула, но, узнав родной силуэт, завизжала от радости и бросилась ему на шею.
– А почему ты вернулся? Ой, как хорошо-то…
На улице было прохладно, и Сэмми обхватил жену, накрывая ее своей летной курткой.
Ему тоже было очень хорошо. И не хотелось ничего портить. Но он не мог не спросить. Он должен был спросить, хотя бы для того, чтобы развеять недоразумение.
– Не знаешь, что это такое? – спросил он, доставая из кармана позолоченного амура.
– Ах, вот куда он улетел, негодник! – Элли всплеснула руками и схватила голема. – Я прибиралась в чулане, хотела смахнуть с него пыль, а он улетел…
– Но откуда у тебя эта, – Сэмми проглотил слово «дрянь» и выдавил нейтральное, – э-э-э… безделица?
– О… Эта штука у меня давно. Моя самая страшная тайна, которую я прятала от тебя почти двенадцать лет…
Элли улыбнулась и погладила голема по курчавой голове.
– Помнишь, у нас почти не было денег, и мы были рады поужинать картофелиной с дикой луковицей?
– Такое не забывается…
– А помнишь, у нас появилось много чего вкусного, и я сказала, что это от мамы?
Сэмми кивнул в полутьме.
– А на самом деле было так. Однажды я гуляла между скалами, любуясь драконами, мечтая о нашем собственном. Собирала ягоды. Пела любимую песенку про пастуха и сокровища. Помнишь ее?
– Помню. Как раз вчера весь день в голове вертелась.
– И нечаянно наткнулась… На тот слиток из песни… Помнишь? Пастух не мог унести все сокровища и бросил слиток золота прямо в центр отары. Я иногда пыталась представить, какого размера бывают самородки, думала, с кулак, но этот – всего лишь с крупную фасолину.
– «И прекрасная девица много золота нашла, гору платьев-сарафанов в хату маме принесла?»
– Ну да. Но я была уже не девица, я была замужняя женщина, поэтому почти на все деньги накупила съестного и парочку полезных вещей для хозяйства. А на оставшиеся не удержалась… Увидела в продаже амурчика для передачи сообщений. Пришлось отдать все до последней монетки, и как раз хватило. Но он стоял такой сияющий, такой красивый… и был так похож на наших будущих малышей…
Сэмми поперхнулся. Мерзкий пузан не имел ничего общего с их мальчиками-крепышами, но у молодых девушек в головах, известное дело, просто каша…
– И я его купила. А тебе сказать сразу побоялась. Хотела послать сообщение, и даже что-то наговорила в него… Но не решилась. А потом еще мы с тобой гуляли, и ты похожих увидел, сердился, что вот, мол, продают всякую чушь. Назвал пошлятиной. Тогда уж я спрятала его в чулан поглубже. Ни за что бы не купила, если б знала, что тебе это так не нравится… Еду мы съели как-то незаметно, а он вот… остался.
Сэмми свистнул Снуппи, перехватил жену поудобнее за талию и потащил домой. Ему было стыдно перед драконом, но Буль вряд ли почувствует себя брошенным: он же недалеко от дома, в родных скалах. Должен понять. А завтра можно снова отправиться в Ставрос.
Но это будет завтра. А сегодня у них впереди ночь.
Внезапно Элли извернулась, счастливо посмотрела в глаза мужу и засмеялась:
– Так что, сообщение все-таки привело тебя ко мне? Через двенадцать лет?
* * *Среди прогретых за день вечерних скал лежал, отдыхая после делового полета, довольный собой и своей жизнью грузо-пассажирский дракон. С его места открывался вид на угол дома друга и напарника. Свет за ситцевыми занавесками так и не включился, поэтому дракон спокойно прикрыл глаза. День был трудный, друг много переживал, им попадались и нехорошие люди, и нечестные эльфы, но теперь Буль точно знал: все будет хорошо.
Антон Еременко
«Блохгон» для драконов
– Здравствуйте, вам ужасно повезло, сегодня и только для вас – «Блохгон» для драконов!
Дракон поморщился.
– Уважаемый… вы, когда к мосту подходили, не обратили внимания на табличку?
На том берегу крепостного рва, слева от подножия выдвижного мостика, вздымался из зарослей чертополоха сучковатый осиновый дрын. Прилаженный к дрыну фанерный лист сообщал каждому умеющему читать: «Господин Дракон упырей и рекламных агентов не ест».
Пришелец читать умел. Он прочел и как раз принял к сведению.
Рекламный агент Феодор Зайчиков явился за тридевять земель специально для того, чтобы по сходной цене всучить «господину Дракону» фиал с антиблошиным средством. Конечно, одним «Блохгоном» его ассортимент не исчерпывался. Но ведь во всем Тридевятом Царстве драконы слыли отчаянными скупердяями. Так что Феодор решил ограничиться самым, на его взгляд, необходимым.
– И тем не менее, – Зайчиков применил излюбленный прием коммивояжеров «было у отца три сына, и ты как раз третий», – позвольте обратить ваше внимание на то, сколь безграничные перспективы откроются пред вами при покупке всего одного комплекта «Блохгона». В комплект «Блохгон: стартовый» входит один шкалик волшебной жидкости в оригинальной упаковке и небольшая, но красиво оформленная инструкция по эксплуатации. «Блохгон: стартовый» хорош, если вы одиноки и не замужем. «Блохгон: интимный» – для интимных мест. Как следует из названия комплекта, он предназначен для клиентов покрупнее, поэтов и влюбленных. В комплект входит чарка волшебной жидкости в упаковке, инструкция и (по желанию клиента) набор эротических насадок для нанесения препарата на места. «Блохгон: семейный» – для всей семьи. В комплект…
– У меня нет блох, – отрезал дракон.
– …кварта волшебной жидкости в… Как это – нет блох? – опешил Феодор.
– Совсем нет. А теперь, пожалуйста, уходите.
– Блох не может не быть! – взвился торговец. – Э-э… вы, наверно, просто плохо искали!
Но гад был неумолим:
– Если вы сейчас же не оставите меня в покое, то пойдете на обед моим крокодилам.
Зайчикову из-за туч подмигнула надежда.
– У вас есть домашние животные?! Да вы просто счастливчик – сегодня и только для вас «Блохгон» для крокоди…
Ворота замка с лязгом захлопнулись, чуть не отхватив острозубыми створками феодоровский нос.
Подобное отношение (хотя и встречалось оно, увы, нередко) каждый раз возмущало коммивояжера Зайчикова до глубины души. Он даже хотел крикнуть зарвавшемуся звероящеру что-то обидное, но не успел: дурацкий щелчок по носу от судьбы тут же забылся, стоило ей взяться за Зайчикова всерьез.
С выразительным скрежетом мост, на котором стоял незадачливый торговец инсектицидом, начал втягиваться в щель под крепостной стеной. Во рву заинтересованно всплыли гребнистые спины.
Затравленно взвизгнув, когда последний сантиметр моста исчез из-под ног, коммерсант рухнул в воду – поверх своего набитого хламом саквояжа. Руки сами сомкнулись на нем мертвой хваткой.
Пред внутренним взором Феодора вынырнуло маленькое ничтожество – бессмысленно прожитая жизнишка – и по-собачьи погребло к берегу. Клетчатая коммивояжерская кепочка тоже покинула своего хозяина. С Зайчиковым осталось лишь старое верное вместилище ценного ассортимента… на самом деле – абсолютно бесполезного в критической ситуации хлама.
А впрочем…
Не переставая на всякий случай грести ногами, Зайчиков расстегнул саквояж и выкопал из его недр один завалявшийся там труднореализуемый товар. Флейту для отпугивания крокодилов.
«По улицам бродила большая крокодила», – заиграла флейта.
Вопреки ожиданиям, хищники не бросились врассыпную. Даже как будто еще сильней заинтересовались несчастным торговцем.
«Она, она голодная была», – глумливо пропел инструмент. Крокодилы, как по команде, приблизились.
