Ярослав Денисенко - Пепелище славы
Он чувствовал себя в этом светлом просторном шатре в бОльшей клетке, чем два дня назад, взаперти у орков.
В этих тяжелых раздумьях находился Ривендор, когда внимание его привлек оживленный шум снаружи. Не успел он высунуть нос из палатки, как внутрь влетел запыхавшийся эльф с лихорадочно горящими глазами.
- Тандегрэн зовет тебя! Нашли орочье логово!
Путь из одного конца лагеря до другого показался Ривендору нескончаемым. Под определение "логова" вход в катакомбы, вроде, не подходил, да и охранялся он достаточно хорошо, чтобы никто из нашедших обратно не вернулся.
Так что же все-таки было обнаружено? И чем оно может обернуться?
Командир был у себя в шатре, неизменный Элгиласт следовал тенью по его пятам.
- Да пребудет с тобой Свет! - тепло приветствовал Тандегрэн.
Ривендор едва подавил малодушное желание спрятаться под стол от этой искренней улыбки. Перед надменным магом куда проще кривить душой.
- Только что вернулись разведчики, - сказал Тандегрэн. - Они видели что-то, похожее на вход в пещеру. А перед ним - черепа на треногах. Это похоже на место, где ты был?
- Да… Нет… Не знаю. Я сожалею… Но единственное, о чем я тогда думал, как бы поскорее выбраться. Я почти не смотрел вокруг…
Отрешенно, будто со стороны, наблюдал Ривендор за собой. Лепечущее создание, один в один напоминающее робкого молодого эльфа, растворившегося без следа в середине этого лета. Что ж, так даже лучше, этот безобидный образ может вызвать только жалость, а вовсе не настороженность. Разве может так беспомощно мямлить без пяти минут орочий шпион?
Есть лишь одна точка, где сходятся, не схлестываясь в смертельном противоречии, зов крови и преданность товарищам. Он - единственный, кто знает и чтит интересы обеих сторон. С пугающей ясностью и четкостью Ривендор осознал свое место в кровавом капкане, уже смыкающем свои жадные челюсти над двумя народами, живущими и мыслящими лишь застарелой ненавистью.
Он должен прервать этот проклятый круг. Черные предвестники скорой войны уже навостряют клювы - так пусть же улетают прочь. Свет, Тьма. Когда-то они были реальностью, но… Вот уже триста лет, как за этими словами не стоит ничего, кроме старых страшных сказок. А за сказки не воюют. Не должны воевать.
Кроме сказок, есть, конечно, другой повод, вполне материальный. Гномьи катакомбы. Ясно одно: орки не отдадут их ни при каких условиях. Потому что в этих подземельях - единственный путь к возрождению их расы. Так стоят ли катакомбы того, чтобы вести за них войну, обещающую быть жестокой и кровопролитной? Будь там не орки, а люди?
Голос Тандегрэна возвратил его к реальности.
- Если ты окажешься рядом с тем местом - не сможешь ли вспомнить лучше?
- Может быть… По-моему… Я припоминаю что-то подобное.
Есть только одна пещера с черепами у входа - та, где Шенгар один удерживал в течение нескольких недель еженощные нападения Черного Солнца. Только непереносимость орками дневного света делала пещеру идеальным убежищем. С врагом, не имеющих предпочтений по времени суток, скала превращалась в ловушку.
- Днем окрестности входа будут безопасны, - заметил Элгиласт. - Темные твари выходят только по ночам. Если этого Черного Солнца там не больше десятка, мы застигнем их врасплох и легко перебьем.
"Если бы только получилось уговорить урук-хаев сохранить эльфам жизнь… Я должен поговорить с кем-то из них, во что бы то ни стало!"
- Имеет смысл выступить вечером, - согласился Тандегрэн. - К рассвету как раз будем там.
- Снимаемся всем лагерем? - поинтересовался Элгиласт.
- Да. У нас будет троекратное преимущество. Тем больше шансов отбить своих… Если орки, конечно, оставили живых.
Когда Ривендор покинул шатер командующего, его сердце бешено колотилось. Единственный способ избежать бОльших потерь в будущем - заманить эльфийский отряд в западню. Своих.
Днем лагерь охранялся менее бдительно. Ривендор не сомневался, что зоркие глаза орочьих соглядатаев следят неотступно за каждым шагом противника. Но окажутся ли урук-хаи достаточно сообразительны, чтобы выйти ему навстречу?
Эльфу представилась невеселая картинка, как он бродит по лесу и тщетно зовет орков. Но времени на сомнения не оставалось. Ривендор застегнул плащ и накинул капюшон. Выглядел он так уверенно, что ни у кого не возникло и сомнений спросить, куда он направляется столь решительно.
Несколько сотен шагов - и деревья надежно скрыли его от взоров соплеменников.
Как ему отыскать орков?
Немного поразмыслив, Ривендор направился к скалам. Тем самым, где они с Харлаком дожидались ночи перед роковым походом. Это место показал им дозорный, может быть, где-то в его окрестностях и укрываются орочьи разведчики?
Долго и безуспешно бродил он по крутому склону. Ни малейшего следа урук-хаев не попалось эльфу на пути. Быть того не может, чтобы они оставили вражеский лагерь без присмотра!
Проклятье Тьмы!
Ривендор обнаружил, что это, по эльфийским меркам очень нехорошее, словосочетание не только легко срывается с губ, но, к тому же, великолепно успокаивает нервы.
Так можно и до вечера пробродить, не добившись желаемого. Северные орки действительно хорошие охотники и правда умеют отменно прятаться. Ему бы сейчас малую толику их превосходного обоняния!
Может, урук-хаи не могут узнать его в маскировке? Или просто не доверяют более? Устало присев на камень, Ривендор откинул капюшон, подставляя солнцу свои золотистые локоны. Пусть даже и рискуя показаться другим эльфам.
А время уходит. Интересно, не хватились ли в лагере его отсутствия? Надо что-то делать.
Ощущая себя окончательным идиотом, Ривендор встал с камня и негромко позвал:
- Эй! Я знаю, вы здесь. Мне надо с вами поговорить. Очень срочно.
Ничего не произошло. "Это было действительно глупо", - в отчаянии подумал Ривендор. Тут ближайший куст шевельнулся, и от него бесшумно отделилась темная фигура в лохматой одежде.
"Темный Вихрь" - узнал эльф знаки на руках, радостно отметив, что наконец-то стал легко различать сложные орнаменты, символизирующие северные кланы.
- Ну, - нетерпеливо фыркнул орк. - Я давно слушаю. Не испытывай моего терпения и, может быть, уйдешь отсюда живым.
- Завтра утром у вас будет возможность застать врасплох весь эльфийский отряд. Они не знают о вашем существовании. Думают, здесь только Черное Солнце, старые орки.
Урук-хай пробуравил его жестким взглядом алых глаз.
- Ты хочешь предать свою презренную расу?
- Нет, Темный Вихрь, я хочу ее спасти. Обещайте сохранить им жизнь. Не убивать, а захватить в плен. И я скрою от них правду.
- Не пачкай имя моего клана своим поганым хлебалом, длинноухий. Ты, верно, окончательно двинулся головой. Спасти, отдав в плен врагам?
- Можешь мне не верить сам. Но передай хотя бы Шенгару, умоляю тебя. Мне нельзя покидать лагерь, чтобы избежать подозрений. Времени нет, выступление планируется на вечер. Другого такого шанса может не представиться!
- Шенгару, - хмыкнул урук-хай. - Если он и этот ненормальный Орог пережили утренний совет, в чем я сильно сомневаюсь, то, наверное, передам.
Вторая тень беззвучно материализовалась у камня неподалеку. Орк из клана Песня Войны сжимал в руках лук и стрелу, которая, Ривендор готов был поклясться, несколько мгновений назад целилась в его сторону.
Темный Вихрь, оставшийся без прикрытия, свирепо взглянул на напарника.
- Кто бы ни стал новым вождем, это важная новость, - сказал лучник. - Ты говоришь, выступление вечером?
- Да. Весь отряд можно будет перехватить в удобном месте, простреливаемом сверху. Но вы должны обещать, что попытаетесь захватить в плен, а не убивать. Или я расскажу им все как есть.
- Я не могу дать такого обещания, - сказал урук-хай с луком. - Решать вождю.
- Но ты можешь обещать, что подашь знак, если он будет согласен? Поклянись своей честью, что не обманешь меня, и я расскажу, куда выдвигается отряд.
Вообще-то, орки наверняка отследили эльфийских разведчиков возле пещеры, и сложить два факта было бы несложно. Но дозорные могли не знать последних новостей. Ривендор безумно надеялся, что не знают.
- Поклясться? - ухмыльнулся Темный Вихрь. - Не проще ли макнуть тебя головой в ручей, чтобы ты рассказал без всяких клятв?
- Я ничего не расскажу, - равнодушно пожал плечами Ривендор. - Даже под пыткой я продержусь достаточно времени, чтобы известия безнадежно опоздали.
Песня Войны, явно обдумывавший тот же вариант, вновь показал себя сговорчивее товарища.
- Я вижу, ты не слишком дорожишь собственной жизнью, - заметил он.
- Дорожу. Но не жадничаю. За достойное дело вполне готов с ней расстаться.
- Хорошо, ушастый. Я подам знак, если вождь согласится на твои условия. И клянусь быть в этом честным.
- Отряд идет к пещере возле брода. Шенгар, Ришнар и мои товарищи знают ее.
Коротким кивком лучник дал понять, что условия приняты и разговор окончен.
