Людмила Макарова - Оперативный резерв
– Тогда пошли, – пожала плечами Мария, бросила окурок на обочину и первой нырнула в тень.
Лес стерло с лица земли. Если королевские деревья Ботанического сада – породистые, согретые теплом человеческих рук – хотя бы изредка обращались в витых исполинов, то обычный подмосковный лесочек, на который бульдозером накатывалась цивилизация, Сумрак поглотил практически без остатка.
Никита украдкой посмотрел на своих спутниц. Вокруг Дианиной головы мерцал белый веночек, длинная юбка переливалась жемчужными нитями, а ботики на шнуровке напоминали хрустальные башмачки, закоптившиеся возле печки. А вот Маруся… Куртка, брюки и сапоги стали молочно-белыми, цепи и кольца отливали начищенным серебром. В таком прикиде, наверное, выходил в свое время на сцену какой-нибудь король рок-н-ролла вроде Элвиса Пресли. Но костюмер что-то напутал. По одежде бежали темные пятна, словно сценический наряд в последний момент решили перекрасить и не успели к началу спектакля. На лбу, щеках и широких скулах лежали жирные полосы пепельно-серого грима, как будто Мария, подобно современному спецназовцу или древнему индейцу, пошла навстречу опасности в полной боевой раскраске.
– Марусь, стой, – тихо приказала Диана, – дальше я с ним.
Никита проглотил вопрос, готовый сорваться с губ, и прошел вслед за волшебницей в потемневший растревоженный Сумрак, который питала Тьма.
– Здесь их охранные заклинания, амулеты, как мины, на каждом шагу. Мы не пойдем дальше, чтобы не нарваться на претензии со стороны Дневного Дозора, это место согласовано обеими сторонами, – тихо комментировала Диана, – но пойдем глубже. Я несколько раз заглядывала здесь на второй слой, но пройти не смогла. Одной мне так тяжело и страшно, – чуть смущенно призналась она.
– Останься, я сам проверю, – предложил Никита.
Диана отрицательно качнула головой.
– Тебе сравнивать не с чем.
– Лосиный остров, – уверенно сказал Никита.
– Масштаб не тот, – откликнулась Диана.
Она глубоко вздохнула и одновременно со Светлым магом шагнула в глубь Сумрака…
– Все спокойно, – сказала Маруся, когда они вернулись.
– Мы старались не шуметь, – сообщила Диана. – Здесь все как обычно, Мань. Может, мы обе спятили?
– А вот сейчас Никита нам скажет. Поехали, мы тебе еще одно место шабаша покажем для сравнения. Оно заброшено двести лет назад. Скажи-ка, дозорный, что мы можем там найти, по-твоему?
– Не знаю, – признался Никита и задумался. – Мне кажется – ничего, если там не оставили никаких тайных знаков и амулетов.
– Верно, – одобрительно кивнула Маруся. – А если я скажу, что там… Дианка, заткни уши! – посоветовала она. – Кровь рекой лилась, вовсе не куриная, разврату предела не было, а от ведьмовских игрищ вся округа сотрясалась?
– Я сама тебе это вслух прочитала, – яростным шепотом перебила Диана, – чего ты, в самом деле!
– Ну, девчонки, и вопросы у вас! – вздохнул Никита. – Понятия не имею. Отголоски Тьмы в Сумраке, но не такие отчетливые, как здесь… – неуверенно предположил он.
– И мы так думали, – сказала Маруся, – поехали! Может, ты нам объяснишь, – добавила она, первой вышла в реальный мир и, не оглядываясь, прошла к двухколесному монстру, искрящемуся магией.
Никита с Дианой одновременно хлопнули дверцами машины.
– Никита, а чем история с маньяком закончилась, взяли его? – поинтересовалась Диана.
– Темные в Сумраке развоплотили, – нехотя обронил Никита и повернул ключ в замке зажигания. – Диана… Откуда у твоей напарницы этот мотоцикл? – спросил он.
Диана вздохнула, глядя на темный лес, на миг озарившийся светом фар, когда Сурнин развернул машину.
– Неопределившаяся судьба, – тихо сказала она, отвечая на тот вопрос, задать который вслух Никита не решился. – На стороне Тьмы ее потенциал был бы намного выше… Наши умеют убеждать, но крайне редко вмешиваются без согласия. Темные обычно с инициацией сторонников не церемонятся, но тут особый случай – у Маруси была возможность выбирать. Она отказала обоим Дозорам… На мотоцикле ее парень насмерть разбился.
– Темные мужику аварию устроили, чтобы ее заполучить! Устранили препятствие, – пробормотал Никита.
– Нет, мать прокляла, – почти шепотом ответила Диана, словно испугавшись собственных слов.
– За что?! – потрясенный Никита отвлекся от дороги и оглянулся на свою спутницу.
– За все, – ответила Диана, – за неоправданные надежды, за свою неудавшуюся судьбу, за мотоциклы, пиво, татуировки, за дружков, за Марусю, у которой ни кола ни двора… Он ее Машей называл. Она на этом битом мотоцикле на следующий день в офис Ночного Дозора приехала, сказала: «У вас не проклинают…» Ты заметил, что уровень магии, которая вбухана в мотоцикл, выше, чем у самой Маруси? Это вместо оберега на случай, если не хватит Света… Лучше я тебе другую историю расскажу, – вздохнула Диана. – О дачнице Галине Васильевне, к которой мы в гости едем.
Жизнь в дачном поселке погожим субботним вечером била ключом. Только дом Галины Васильевны стоял притихший. Из окошка первого этажа лился на увядшие клумбы неяркий свет. Хозяйку Никита тревожить не стал, девчонок, несмотря на протесты, решительно оставил за забором, шагнул в Сумрак один и в следующий миг вспомнил разрыв портала, в который он так жестко вывалился под Владимиром.
Когда-то на вводной лекции в учебке он об этом слышал – о том, что на свете есть места, где вход в Сумрак невозможен, но не придал услышанному никакого значения, а уж задуматься, отчего так бывает… Если ты только на прошлой неделе научился варить пельмени с помощью магии и успешно опробовал это искусство в общаге прямо в комнате, прикрывшись от спящих сокурсников первой в жизни «сферой»…
Ведьмовской шабаш… Струится Темная магия, сексуальная энергия – фонтаном, кровь брызжет, природные силы взбудоражены: цветы растут невиданные, травы по пояс, да все колдовские, вода в ручьях зеленая, в прудах мутные омуты крутятся. Сила рекой течет, Сумрак урчит, не успевая переваривать, – гуляй, ведьма, купайся в запретных слоях сокрытых, которые тебе раньше и не снились. Визг и хохот, пляски дикие, людишки, что в сети попались, до капли выжаты, несколько дней им ходить как в воду опущенным – им сумеречный мир назад ничего не вернет, они не Иные… И тут боевые маги – воины Света из Первопрестольной. И как только в такую глухомань забрались, как выследили да знаки сторожевые обошли! Ведьмы – врассыпную, кого ловят, кого – нет, кого подоспевшие Темные прикрывают, а которые и сами сдаются – авось Светлые пощадят. Сумрак уже не урчит, а тихо стонет – в него еще и Светлая магия хрустальным водопадом! Все, что в амулетах и жезлах собрано, с опытом накоплено, – ничего Светлым не жалко, сегодня их ночь.
А к утру – тишина мертвая. Только солнце по небу ходит, на проплешину в лесу удивленно поглядывает. И в следующее полнолуние, и через полгода, и через десять лет. Люди еще не пришли, а Иные, кормившие Сумрак, ушли, обесточив его наглухо…
– Никита!
– Дин, что это с ним?
Это что-то знакомое. Две участливые девушки и беспомощный парень, только не сидящий на скамейке, а привалившийся спиной к забору…
Никита помотал головой, отвел в сторону чужие руки, с которых тихо струился свет, и закрыл глаза, прогоняя липкую тень.
– Все в порядке, Диана… я сейчас…
Где-то рядом играла музыка, заливисто лаяла собака, а с соседней улицы доносился дразнящий аромат жарящегося шашлыка.
– У-уф… Ничего себе. – Никита потер глаза и посмотрел на взволнованных спутниц. – И как это вы отважились туда сунуться, дозорные?
– Служба! – фыркнула Маруся. – Ты как, отдышался?
– Угу, – Никита оттолкнулся от забора, – пошли. Здесь Иным делать нечего. Не ходите сюда еще лет тридцать, ни поодиночке, ни вдвоем. И никого выше шестого уровня не пускайте.
– Почему? – спросила Маруся, пристроившись слева от него.
– Сумрак получал во время шабаша запредельное количество Силы, – сказал Никита, шагая между охотницами, – а потом разом ее лишился, когда ведьм с места согнали. Слои словно омертвели и склеились от голода. Иным здесь плохо, потому что мы не можем не взаимодействовать с Сумраком. Когда мы входим туда, мы открыты еще сильнее, чем обычно. А людям нехорошо, потому что они не отдают энергию, она их переполняет, их ауры как будто перегреваются. Помнишь, Диана, предыдущих хозяев, у которых давление подскакивало?
Диана, шагавшая справа, молча кивнула.
– И у нашей Лидушки, как она сюда съездит, так выкидыш, – добавила Маруся, многозначительно посмотрев на напарницу.
– А Галине этой здесь хорошо, потому что она неизлечимо больна, – продолжил Никита. – В любом другом месте она тает на глазах из-за того, что стремительно теряет Силу, утекающую в разрывы ауры. А на этом пятачке Сумрак ее практически не впитывает. Те крохи, что туда капают, даже для смертельно больного несущественная потеря.
