Галина Гончарова - Не сотвори себе вампира
Я отключила сотовый и глубоко задумалась.
Столько дел, столько дел… Но прежде всего надо посоветоваться с Мечиславом. Жаль, что этот сон, в котором мы рядом, может прислать мне только сам вампир. Я поплотнее завернулась в дубленку и вышла из машины. Ледяной ветер ударил в лицо – и я поежилась. Высшие Силы, как хорошо было бы сейчас дома, перед телевизором, с чашкой горячего кофе с мороженым. Нет, лучше без мороженого. Где этот чертов дом?!
Я два раза шлепалась в снег, промочила всю дубленку и едва не сломала ногу, пока прошла двадцать метров до домика. Даниэль так и не вышел помочь мне. Обиделся. Точно. Ну и пусть! У меня тоже есть повод обижаться! Кое-кто воспользовался моей доверчивостью, чтобы поставить на мне Печать. И мне это решительно не нравится. С этой мыслью я и толкнула дверь домика, если можно так назвать коробку четыре на четыре метра. Но внутри было довольно уютно. Вампиру свет был не нужен, но он достал откуда-то фонарь и поставил его под стол. Теперь вся комната озарялась мягким рассеянным светом. Наш водитель лежал связанный в углу. Даниэль повернул мужчину лицом к стене, чтобы я не видела его глаз. И это было очень кстати. В домике почти ничего не было. Узкая кровать в углу, столик и два колченогих стула. Вампир сидел на кровати и хмуро смотрел на меня. Я сделала вдох и выдох. Надо, Юля. Никто не сможет убедить его помогать мне. Только я сама. А этого сделать иначе нельзя. Если в команде наметился раскол, надо ее сцементировать. Иначе поражение неминуемо. Я подошла к вампиру и опустилась на колени рядом с кроватью.
– Даниэль…
Молчание.
– Даниэль, ну пожалуйста, посмотри на меня!
Никакой реакции. Я положила руку ему на колено.
– Даниэль, я этого не заслуживаю. Я понимаю, что ты обижен, но и ты должен меня понять!
Ну вот! Наконец-то!
Вампир повернулся ко мне так быстро, что волосы метнулись смазанной каштановой полосой.
– Ты уже поговорила с Андре, кудряшка?
Последнее слово он просто откусил клыками из воздуха. И выплюнул в меня со скрежетом зубовным.
– Поговорила.
– И теперь понадобился я? – в голосе звучала жестокая ирония.
– Ты же знаешь, ты мне всегда нужен, – я не кривила душой. Не стоит врать вампиру. Но и говорить правду не получится. И я нашла выход. Я заставляла себя верить. Верить в то, что говорю. Я люблю Даниэля! И верю в его любовь! Надо просто расхлебать все проблемы – и мы будем счастливы! Обязательно будем!
– И зачем же?! Картинки малевать?
Этого я уже не вынесла. И плевать на все мудреные расчеты!
– Даниэль! Не смей так говорить! Твои картины гениальны!
Лицо вампира немного смягчилось. В огромных серых глазах уже не было боли. Но теперь была тоска. А это гораздо хуже.
– Ты и правда так думаешь?
– Да.
Я положила ему на колено вторую руку. Ладонь вампира легла поверх моих пальцев и начала мягко перебирать их. Я улыбнулась вампиру.
– Как твоя рука?
– Заживает. Я потратил много сил, но уже подкормился, и кость скоро срастется.
– Это хорошо.
– Я рад, что ты видишь что-то хорошее в сложившейся ситуации.
Я тоже рада. Но если ты решил перейти в наступление, дорогой, то ты жестоко ошибся.
– Даниэль, пойми меня правильно. Ты – вампир. Я – человек. Внешне ты похож на обычного человека, но внутренне мы очень разные. Я не могла сразу переключиться с одного дела на другое, как ты, как остальные вампиры! Мне надо было быть стервой – и я стала стервой. Иначе я никогда бы не смогла поговорить с Дюшкой. Поговорить так, как надо. И торговаться. За мою и за твою, кстати, жизнь!
– Юля!
Ну вот. Теперь появилось праведное возмущение. Но это лучше обиды. И теперь ему и в голову не придет меня обвинять.
– Но у нас нет другого выхода. Страшно? Да! Больно, грустно, тошно?! И это тоже. Но если нас может спасти только сволочь – даешь сволочь! И прости, если я показалась тебе мерзавкой на это время. Я не смогла бы вести себя хорошо – с тобой и плохо – с Дюшкой. Я просто не могла иначе, Даниэль. Но я вовсе не такая мразь.
– Я никогда так о тебе не думал!
– Неужели?
– Юля, я просто обиделся… Ты сама сказала, что не стоит судить вампира по человеческим меркам! Вот и не суди меня!
Отлично! Спасается бегством?! Я до тебя сейчас доберусь!
– Но ты сейчас – судишь меня, не так ли?! Даниэль, я вынуждена напомнить тебе, что от жизни Мечислава зависит и моя собственная. Кстати, а вампир может пережить гибель своего фамилиара?
– Не всегда, но может.
– Тогда еще и твоя. Не только я связана с тобой, но и ты со мной. Может, ты и переживешь мою смерть, но зачем рисковать лишний раз?
– Юля…
Я подняла руку, останавливая его.
– Даниэль, ты должен понять меня. Я люблю тебя. Я говорила тебе об этом. И скажу еще не раз… если ты сам этого пожелаешь. Но для того, чтобы сказать, мне надо выжить. И, прости, испачкаться в дерьме по самое дальше некуда. Послезавтра ночью мы будем смотреть на звезды – и долго говорить о наших отношениях. Мы разберемся, что и как надо делать. Если ты захочешь оставить меня – пусть будет так. Я постараюсь пережить это. Главное, чтобы ты был жив. И чтобы я была жива. Все остальное приложится.
Даниэль приподнял мое лицо за подбородок и коснулся губ нежным поцелуем. Я даже не почувствовала клыков.
– Ты полностью права, моя прелесть.
– Ты теперь тоже так меня называешь?
– А знаешь, Мечислав попал в точку. Ты действительно прелесть. По-настоящему красивая. И не столько внешней красотой, как внутренней. Душа, разум, сердце – если бы люди могли это видеть, ты была бы одной из самых прекрасных женщин на земле.
Комплимент был мне приятен. Он означал, что вампир успокаивается, и потом, женщина я или нет?! А женщины любят ушами!
– Спасибо, Даниэль.
Я поудобнее устроилась на полу, обхватив руками колени вампира.
– Мы пробудем здесь до утра. А потом мне понадобится твоя помощь. Даниэль, ты сможешь передвигаться днем?
– Я попробую. Если не будет солнца, мне будет гораздо лучше. Но даже при солнце, если это необходимо…
– Я не попрошу ни о чем, что не будет необходимо. Высшие Силы, как я устала!
– Иди ко мне, – вампир подхватил меня с пола, и я свернулась клубочком у него на коленях. – А о чем ты говорила с Андре?
Я покусала губы. Дипломатия трэба…
– Ты знаешь, что Дюшка хочет получить меня. Я предложила ему сделку.
– Да? И что же это за сделка?
– Если он победит Мечислава в честном бою, он получит меня.
Вампир покатился со смеху.
– Твой труп?! Так, что ли?!
– А хоть бы и так! Что тебя удивляет?! Он же не знает, что Мечислав поставил на мне Печати!
– Ты ему солгала?
В голосе вампира звучало уважение. Я хотела было сказать, что солгала, но тут же передумала. Если Даниэль мне поверит, то будет терзаться другим вопросом – не солгала ли ему я? И не сможет активно работать. Это не дело.
– Я пригрозила ему вашим Советом. Он сказал, что Совет не будет меня слушать. А я в ответ сказала, что меня выслушают как твоего фамилиара.
– Ему и в голову не пришло, что ты можешь выдержать Печати двух вампиров.
Я считала, что Андре просто не пришло в голову, что Мечислав позволил бы кому-то хоть кончиком пальца тронуть своего фамилиара (в метафизическом смысле). Тем более Даниэлю. Но говорить ему этого не стоило. Получилось бы так, словно Даниэль – осетрина второй свежести, вампир бы обиделся на меня, а ссориться нам ни к чему.
– А вы пока и не поставили на мне все восемь Печатей. Думаешь, я бы их выдержала? И не свихнулась? Верится с трудом!
– Не знаю, кудряшка.
– И никто не знает. И я не хочу экспериментировать на себе. У эмиссара Совета, что ли, спросить?
– А если он тоже не знает?
– Да, задали вы мне задачку, – протянула я. И хоть бы раскаивались, зубастики хреновы! – Даниэль…
– Да, кудряшка?
– А ты не расскажешь мне подробнее о Печатях?
– А что именно тебя интересует, кудряшка?
– Много всего. Я уже поняла, что есть четыре Печати. Первая – Печать тела. А почему так?
– Потому что Печать тела ставить гораздо легче остальных. Для этого почти ничего не нужно. Только секс и кровь.
– У нас с Мечиславом секса не было.
– Но что-то наверняка было.
– Поцелуй. И немного крови.
– Этого иногда достаточно. Если вампир по-настоящему силен. А Вторая Печать? Как он тебе ее поставил?
– То же самое. Даниэль, а что я получаю от этих Печатей и что получает Мечислав?
– Ты – человек. Если ударить тебя осиновым колом, тебе вреда не будет. Ну, какой-то, конечно, будет, но ты не умрешь от этого. А я могу умереть, если все пойдет не так, как надо. И Мечислав получает теперь определенную устойчивость к осине и к серебру.
– А к святой воде? Или крестам?
– Нет. К этому не даст устойчивости никакой фамилиар. Если плеснуть на того же Мечислава святой водой – он умрет, как и любой другой вампир. Ну… за редким исключением.
