Татьяна Андрианова - Безобидное хобби
– Женщина? О! Ну, тогда срочно назови ее имя, и я переманю ее повара.
– Не думаю, что это возможно. Лакомство готовили в замке Ужаса и Наслаждений. Твои будущие родственники могут не одобрить повара-вампира. Хотя… Кто знает? Может, в столице на нежить смотрят проще.
Настала очередь Лораны поперхнуться и закашляться.
– Кого ей пришлось убить, чтобы заполучить это лакомство?
– Вряд ли Дилара пошла на столь отчаянный шаг, – усмехнулась я. – Думаю, максимум, на что ей пришлось решиться, – это спуститься на кухню и заказать десерт.
Наверное, зря я это сказала. Вопросы посыпались как из рога изобилия, только успевай отвечать. Почему Дилара приезжала? Зачем ей понадобилась дружба именно со мной? И так далее и так далее. Я сама пыталась найти логичное объяснение многим вопросам, но кроме скуки, в которой призналась вампирша, явных причин не было. А скука не казалась достаточным аргументом для повышенного внимания к моей скромной персоне. Потом мы немного пощебетали о грядущей свадьбе. Лорана похвасталась небольшими магическими кристаллами размером с гусиное яйцо. С помощью этих замечательных приспособлений можно связаться с другим человеком, при условии наличия у него такого же кристалла. Я и раньше слышала о подобных устройствах связи, но обычно они имелись лишь у магов или градоправителя и стоили баснословно дорого. Говорят, при помощи их можно не только разговаривать с другими людьми, но и видеть собеседника. Минусом маленьких кристаллов, как сообщила Лорана, были большие помехи при приеме изображения. А плюсом – их малый размер, который позволял носить кристаллы с собой. Впрочем, устройства все равно стоили очень дорого, и позволить себе подобную роскошь мог далеко не каждый. По мне так лучше уж письмо послать нарочным или голубиной почтой воспользоваться.
Глава 11
Я снова тоскливо брела по ночному кладбищу. Скорбные холмики могил, на мой взгляд, были расположены слишком часто – ноги в атласных туфельках поранила, ежеминутно запинаясь о них. К слову, розовые бальные туфельки, несмотря на их несомненную красоту, совершенно не подходящая обувка для подобных прогулок – промокли от не успевшей просохнуть вечерней росы и раздражали до зубовного скрежета. Розовый шелк длинной широкой юбки набрал воды и все время норовил прочно обернуть ноги на манер младенческих пеленок, даже после того, как я приподняла его над влажной кладбищенской травой так высоко, насколько смогли выдержать руки. На небе из-за тяжелых набрякших туч как-то особенно зловеще светила луна, вызывая внутри острое чувство дежавю. Оценив окружающую обстановку, я задала себе сразу два вопроса. Первый: какой богач умудрился потратить столько дорогого эльфийского шелка на совершенно неудобное платье? На мой взгляд, ходить в туалете, когда корсет больно впивается в ребра, глубокий вырез лифа открывает грудь так, что практически не оставляет простора мужскому воображению, а юбка настолько широка и к тому же натянута на металлические обручи, – полнейшее извращение. Мало ли что смотрится красиво? К демонам в пекло такую моду! И к тому же обнаженные плечи сильно мерзли. Вопрос второй. Почему мне даже во сне является работа, да еще в столь неподходящем антураже? На оба вопроса не нашлось убедительного ответа. Понятно. Они оказались риторическими.
И словно в ответ на мои безрадостные мысли земля на могилах стала расступаться, и мертвые принялись выползать из своего последнего пристанища, что меня ничуть не удивило. В прошлом сне уже имелся подобный сюжет. Правда, зомби тогда не лезли в таком количестве, но я ведь не досмотрела до конца и просто не знала, что будет дальше. Впрочем, зомби оказались вполне миролюбивы, они покидали землю и становились в одном им понятном порядке, образуя своеобразный коридор из полуразложившихся смрадных тел, обряженных в невообразимые лохмотья. Создавалось впечатление, словно все они просто решили постоять под луной, вытянувшись во фрунт в две сплошные линии. Мне же предстояло пройти вдоль молчаливых шеренг, старательно выбирая место для следующего шага, дабы не сверзиться в разрытую могилу, коих на старом кладбище образовалось множество. Интересно, что означает этот странный ночной парад?
Некоторое время я просто шла, явственно ощущая на себе пристальные жуткие взгляды их пустых глазниц. Интересно, могут ли мертвецы видеть, когда обычных органов зрения уже нет?
Замок появился, словно вынырнул из пустоты. Массивная каменная громада выплыла из ниоткуда, повергнув меня в состояние полного изумления. Странно не заметить столь масштабное строение даже в темноте. Но ведь я спала и почему-то была твердо уверена в этом. А во сне случается множество неожиданных и странных вещей.
Хлюпая испорченными бальными туфлями, я осторожно прокралась по каменному булыжнику мощеного двора. Грязи на нем не было, но присутствовал отпечаток некоторого запустения: то там, то тут пробивался мох, некоторые булыжники отсутствовали вовсе, что обнаруживалось только тогда, когда нога попадала в предательскую выбоину. Приходилось все время смотреть под ноги, чтобы не вывихнуть лодыжку или, чего доброго, ненароком не сломать ногу. Что в кромешной темноте было довольно проблематично. Спасибо серебряному диску луны, который время от времени выныривал из-за туч и дарил ночному миру хоть какие-то проблески света. Только это обстоятельство уберегло меня от травм конечностей.
Еще один плюс – зомби даже не подумали о том, чтобы последовать за мной. Они безропотно позволили благополучно миновать коридор живых мертвецов, но спиной я все еще ощущала их пристальное внимание и едва сдерживалась, чтобы не броситься со всех ног к ближайшему укрытию. Но это было бы непростительной глупостью со стороны довольно опытного некроманта. Как представителю данной профессии, мне хорошо известен тот факт, что мертвецы никогда не восстают из могил сами по себе, по собственной воле. Да и какая у них, собственно, может быть воля? Если есть куклы – за ними точно стоит кукловод. Без приказа живые мертвецы не сделают ничего. Если они пропустили меня сквозь строй, то, вероятно, у них другая задача. Кто знает, что они сделают, если я брошусь бежать? И самое главное, что будет, если, достигнув спасительного порога каменной твердыни, вдруг обнаружу дверь прочно запертой на засов? Накинутся ли они всем скопом или продолжат стоять молчаливыми тенями в ночи? И хочу ли я это знать? Пожалуй, нет. Ставить эксперименты на собственной шкуре, пусть даже это происходит во сне, не в моих традициях. Предпочитаю милую сердцу осторожность. В конце концов, я не воин и никогда не претендовала на это высокое звание.
Вопреки опасениям, громоздкая резная дверь распахнулась, лишь только я коснулась ручки в виде бронзовой головы нетопыря, причем чуть не сбила меня с ног, так как открывалась наружу. Я вовремя отпрыгнула в сторону и поэтому не сосчитала ступеньки при падении, зато запуталась в многочисленных складках собственной юбки, не удержалась на ногах и ощутимо приложилась копчиком о гладкий мрамор верхней ступени.
На пороге возникла высокая женщина с факелом в руке, свет которого заставил невольно зажмуриться на несколько секунд. И все же мое сердце преисполнилось благодарности к этому лучу света в царстве ночного безмолвия. Статная фигура незнакомки была затянута в роскошный темно-зеленый бархат, совершенно неуместный для такой теплой летней ночи. Квадратный вырез на груди украшал растительный орнамент, шитый золотом. В прорезях узких рукавов виднелся тонкий белый шелк сорочки. Длинные блестящие волосы цвета воронова крыла свободно ниспадали на покатые плечи. Лицо незнакомки прелестью и тонкостью черт вполне могло соперничать с эльфийским, Думаю, губы она чем-то подкрашивала, иначе ни за что не добиться столь кроваво-красного оттенка, но на ней все смотрелось вполне гармонично, что на других может показаться вульгарным. В карих глазах притаилась легкая искра смеха.
– Добро пожаловать в замок, дорогая, – произнесла незнакомка мягким, глубоким голосом. – Прошу прощения за небольшую неприятность. Я всегда не любила этот скользкий мрамор. Понятия не имею, кому пришла в голову идея выложить им ступени. По ним трудно ходить летом, а зимой так просто невозможно. Просто не представляешь, сколько кавалеров сломало здесь ногу или руку, сколько дам попало в совершенно неловкую ситуацию, сверкнув частями тела, для посторонних глаз не предназначенных. А о вывихах и говорить нечего.
– Чего уж там, – примирительно пробормотала я, с трудом поднимаясь на ноги.
Платье отряхивать не стала. Все равно испорчено дальше некуда. Кстати, то обстоятельство, что все разом вдруг стали рядиться в зеленое, наводило на невольные размышления. Или внезапно поменялась мода, или кто-то незримый внес своеобразный цветовой дресс-код для дам, а меня решили отчего-то не вводить в курс дела. Вот и хожу в розовом, как дура.
