Татьяна Андрианова - Как вывести ведьмаков
Предложил бы и луну с неба, но не успел. Сказки собеседнице слушать надоело. Она звонко хлопнула в ладоши, заставив лешего ощутимо вздрогнуть, а хозяина вод – заткнуться от неожиданности. Тут же распахнулась калитка, в частоколе скрытая.
– Кто легко обещанием кидается, тот его выполнять не торопится. Обещанного три года ждут, – фыркнула собеседница. – Передайте слова мои ведьме. Пусть зайдет, как удобно ей будет. Пусть и звери придут, коль желает, аль боится одна по лесу ходить. И тогда мы про все побалакаем. Только, чур, не забудьте сказать ей. А то ведь и сама в гости нагряну по-соседски. Ведь в лесу одном все соседи мы.
Сказала – и исчезла во дворе. Только калитка громко хлопнула и пропала как не было. А гости так и остались на частокол таращиться.
– Морок или не морок? Вот в чем вопрос, – философски изрек Вяз Дубрович, деловито ощупывая цельные на вид колья.
В пустых глазницах черепа тролля вспыхнул зловещий красный огонь, все еще крепкие зубы звонко клацнули.
– Это кто тут ручонки свои корявые к чужой собственности тянет? – строго вопросил череп, явив неожиданно глубокий голос и чистое произношение.
– Мы, – совершенно растерялся Вяз Дубрович.
То, что калитку в частоколе можно замаскировать мороком, да так, что только хозяину откроется, он знал. Но говорящий череп потряс его до глубины души.
«Экая затейница! Какого охранителя поставила! И как он вещает-то? Ни горла, ни языка не видно».
– Ух ты! Говорящий! – возрадовался водяной и попытался потыкать пальцем уже в череп. Правда, для этого пришлось несолидно подпрыгнуть, но она уже ушла и стесняться было некого. – А другие тоже разговаривают?
– Не знаю, как другие, а я сейчас тебе пальчик твой по самое плечо откушу и проглочу, – деловито сообщил череп и устрашающе клацнул зубами в сторону хозяина вод, которого буквально распирало от любопытства.
– Не получится, – самодовольно фыркнул тот.
– Это еще почему? – злобно осведомился череп.
– Чем глотать станешь? Да и куда? Ни языка, ни горла, ни желудка у тебя нет. Ты же черепушка! На кол надетая к тому же, – пояснил водяной.
А леший подумал, что надо бы уже домой торопиться, однако уходить пока не спешил. Во-первых, сообщать Светлолике, что ей надобно за ведьмаками идти не куда-нибудь, а к ней, совершенно не хотелось. Да и боялся он, что эта отшельница посуровей Лики будет. Терять ведьму, тем более так глупо, тоже не хотелось. Но и не передать ее слов он не мог, так как в противном случае она обещалась в гости сама наведаться. Надо полагать, тогда будет гораздо хуже, ну и страшнее. А во-вторых, ему до смерти было интересно, чем препирательства черепа с водяным закончатся. Покусает оригинальный охранник хозяина вод или угрозами ограничится.
– Значит, пожую-пожую и выплюну, диким зверям на растерзание, воронам на поругание, – тут же поправился череп.
– Ладно, – ничуть не расстроился хозяин вод, но на всякий случай пальцами в сторону охранника тыкать перестал. Мало ли что. Вдруг действительно откусит? Доказывай потом Лагерте, где был и почему пальцев недостаток. Кругом виноват окажешься. – Вот женюсь на твоей хозяйке, сразу присмиреешь…
– Женился один такой… – ехидно фыркнул череп.
– Хозяином величать станешь, – гнул свое водяной.
– Тоже мне, хозяин выискался, – хихикнул зловредный череп. – Не подстрелив горлицу, перья щиплешь. Ты, главное, порты не потеряй, хозяин, когда бежать отсюда станешь.
– А чего это я бежать стану? Не из пужливых, да и бегать мне не к лицу, – тут же приосанился хозяин вод, уперев руки в боки.
Мол, смотри, какой я смелый да удалый. Вашей хозяйке всякая девица завидовать станет, коли мужем такого возьмет.
– Так все бегают. Как моя хозяйка на прогулку собачек выпустит, так у всех отчего-то в ногах такая резвость развивается. Просто удивительно, откуда что берется, – охотно пояснил череп.
– Собачек? – рассеянно переспросил Вяз Дубрович. – Это хорошо. Собака – друг человека. Но, пожалуй, нам и правда пора.
Он потянул за собой отчаянно упирающегося водяного.
– Куда же? – лепетал очарованный хозяин вод. – Куда ты меня тянешь? Мы же и не поговорили толком.
– После зайдешь, – категорично заявил леший, который и бросил бы новоявленного дамского угодника, да боялся, что совесть после поедом съест. – На завтра что-нибудь оставь. А то сегодня все переделаешь, и невеста от скуки замуж идти откажется.
– Не откажется, – самодовольно заявил водяной, приноравливаясь к все больше ускорявшимся шагам спутника. – Уж я-то знаю, чем ее развлечь и потешить.
– Вот и славно, – не стал спорить Вяз, боясь сбить дыхание.
«Если она всех гостей собаками провожает, понятно теперь, почему к такой красоте на огонек особо не заглядывают, – подумалось ему. – Но красавица редкостная. Что есть то есть. Не отнимешь».
Только уже почти у собственного дома Вяз Дубрович позволил себе сбавить шаг и перевести дух, и лишь тогда до него вдруг дошло, что всю дорогу, которую проделали почти бегом, лая собак так и не было слышно.
«А может, их и не было вовсе, собак этих. Надо же, доверились какой-то черепушке. В ней и мозгов то уже нет давно, а провела как детей малых», – досадовал леший.
– Женюсь! Ей-богу, женюсь! – восторженно декламировал водяной, благополучно не заметивший собственного бегства.
Даже дыхание не сбил, на зависть совершенно запыхавшемуся лешему.
«Надо бы спортом заняться, что ли, – позавидовал Вяз. – А что? Пораньше вставать и бегать по утрам. Прямо завтра и начну».
– Эк тебя забирает! – попытался одернуть собравшегося уже сочинять оду прекрасной незнакомке водяного Вяз. – Ты ведь видел ее всего один раз.
– Мне хватило, – твердо сообщил хозяин вод. – Это была любовь с первого взгляда.
– Да очухайся ты маленько, – уговаривал леший. – У тебя уже целых две жены есть. Сколько у тебя может быть любимых женщин? Или ты тех двоих уже не любишь?
– Конечно, люблю, – удивленно откликнулся хозяин вод. Его поразило, что Вяз спрашивает столь очевидное. – Это другое. Понимаешь?
Водяной мечтательно закатил глаза, но Вяз его все-таки не понял, просто махнул рукой и отправился вглубь леса.
– Ты куда? – вскинулся водяной, понимая, что лишается единственного живого свидетеля явления столь прекрасного создания очам страждущих.
– К Светлолике, разумеется. Пока мечта твоей жизни не пожаловала к ведьме сама. Боюсь, тогда хуже будет.
– Это еще почему? – вскинулся хозяин вод, готовый встать на защиту обладательницы дивного частокола с черепами на остриях.
Будто ее кто-то действительно обижать задумал.
«Эк его забирает! – мысленно фыркнул леший. – Весна – она на всех действует. Как говорится, щепка к щепке нежные чувства питать станет. А водяной пусть и водный житель и относится к существам хладнокровным, а все же мужчина».
– Неизвестно, что за жизненный путь избрала твоя ненаглядная, каким древним богам молится. Дюже суровые лица у многих идолов, – дипломатично заметил Вяз Дубрович и даже вздохнул от облегчения, что все острые углы сглажены оказались.
Действительно, не говорить же влюбленному, что его избранница на поверку хуже болотной ведьмы может оказаться. А упомянутая ведьма в свое время славилась производством знатных ядов и злобных заклятий в домашних условиях.
– Каким богам? Богиня может поклоняться только богиням, – мечтательно промурлыкал водяной. – А женские богини по определению не могут обладать дурными свойствами.
– Это еще почему? – заинтересовался леший.
Не то чтобы этот вопрос был для него особенно важен, просто хотелось хотя бы предположить, с чем в дальнейшем придется иметь дело. В Безымянном лесу много есть до конца не познанного и таинственного. Все постичь – много столетий уйдет, и то вряд ли до конца сие удастся.
Хозяин вод напустил на себя важный вид учителя, каждое слово которого – мудрость, что дороже злата и серебра.
– Ну как же. В древности богов наделяли простыми земными свойствами. Например, Воин воином и являлся, потому покровительствовал ратникам, лучникам, ну и прочим копейщикам. Кузнец соответственно кузнецам. Громовержец владел молниями и осуществлял карательные функции на небосводе и наказывал особо нагрешивших, метко швыряя в них молнии, – наставительно изрек он. – А женщины… Они существа мягкие, ранимые, к домашнему очагу приставленные. Вот и богини у них идут от женских слов. Радость, Любовь, Надежда, Страсть…
– Ага. А также Боль, Печаль, Война, Обида и Смерть, – перебил не к месту кичившегося своей ученостью друга леший. – Этак мы такой список составим, на небе все не уместятся.
Хозяин вод обиженно моргнул переменчивыми, как водная стихия, очами. Он понял, что его слегка занесло, и все же откровенно не желал верить, будто она способна на что-то дурное или жестокое. Ну и что, что черепа по всему частоколу понавешаны, так в том наверняка не ее вина. Мало ли кто избу ладил да частокол острил, он и навешал украшения для острастки праздно шатающихся. Женщину вообще каждый обидеть может, тем более такую хрупкую и беззащитную. Вот женится на ней водяной, он-то ее от дурных людей охранит, ну и от прочих, кому просто шлея под хвост попала и в Безымянный нелегкая занесла.
