Евгений Щепетнов - Монах. Боль победы
Тут было грязно – мусор, лошадиный помет, – видать, здесь ночевали те, кто не успел въехать в город до закрытия. Андрей поморщился, выбрал место почище и стал раздеваться, вешая одежду на ветку старого дерева, наклонившегося к воде. Раздевшись донага, сложил вещи в вещмешок, раздувшийся до приличных размеров, – в нем ведь еще были и пистолеты с патронами, совсем немаленькие штуки.
Перекинуться в Зверя было делом секунды. Попрыгал на месте, разгоняя кровь. Прикинул, как пристроить на спину вещмешок. Пришел к выводу – на спине ему, увы, не место. Будет болтаться, помешает бежать. Альтернативы нет – взял мешок в зубы. В принципе ничего так, можно таким способом передвигаться – если не обращать внимания на противный вкус мокрой ткани.
Глубоко вздохнул пару раз перед стартом, как спортсмен, готовящийся к рекорду, и сорвался с места, наращивая и наращивая бег. Рекорд ему сегодня предстоял, да. Еще никогда он не бегал с такой скоростью и на такие расстояния. Нет – с такой скоростью бегал, конечно, когда догонял добычу. Но чтобы пробежать так несколько сотен километров… выдержит ли? Должен выдержать. Иначе Шанти погибнет. Андрей чувствовал, что драконица еще жива, но жизнь в ней едва-едва теплилась.
С досадой подумал о том, что неплохо было бы вызвать ее мать – уж она бы навела шороху! Хотя… кто знает? Она ведь драконица, привыкла подчиняться старейшинам. А кто мог захватить такой танк, как Шанти? Уж не Гортус с его людьми-оборотнями, это точно. Хотя… все бывает. Андрей уже давно ничему не удивлялся. Жизнь иногда выкидывала такие фортели, что нарочно не придумаешь. Шанти тоже не всесильна, тем более что она еще ребенок и многие функции ей недоступны. Например – невидимость, которой пользуются взрослые особи. Ну опять же – невидимость эта против людей. А драконы прекрасно видят драконов, скрытых под пеленой, отводящей глаза. Так что и невидимость бы не помогла, если б за Шанти взялись старейшины.
Старейшины… они ассоциировались у Андрея с чем-то старым, замшелым, как огромные валуны, принесенные древним ледником. От них исходила такая же опасность, как от горного обвала – лучше под него не попадать. А чтобы не вызвать – нельзя кричать, шуметь, бросать камни и шагать слишком смело. А они с Шанти шагали и шумели. Вот и дошумелись.
Проносятся перед глазами травинки, кусты, стволы деревьев, вспугнутый заяц прыснул в сторону, с ужасом скакнула косуля, почуяв запах Зверя. Живите… не до вас!
Километры, километры, километры… ложатся под могучие лапы, почти не знающие усталости. После двух часов бега возникла проблема: оказывается, тащить мешок во рту не такая уж и хорошая идея – а как высунуть язык? Андрей никогда бы не подумал, что это так важно! Зачем язык высовывать? А как снизить температуру тела? От активного движения идет перегрев тела, а язык способствует снижению температуры, как охлаждающий элемент. Ведь Андрей бежит не в экономичном режиме, он бежит на максимуме, на пределе возможностей. По его прикидкам, около ста километров в час выдает. Как автомобиль. С такой скоростью и только на короткие дистанции могут бегать лишь гепарды. От Зверя уже валил пар, и если бы не дождевые струи, охлаждавшие его тело, то результат мог бы быть плачевным.
Шло время, под утро Зверь стал уставать, его мышцы немели, и ему все больше хотелось есть – до умопомрачения, до потери человеческого сознания. Тогда он бросил мешок и с ходу, почуяв запах еды, накинулся на молодого лося, вспугнутого им у речки.
В три могучих прыжка Зверь настиг несчастное животное и, вскочив ему на спину, вонзил в загривок громадные белые клыки. Ему повезло – это была лосиха, так что не пришлось тратить время на возню, неизбежную при убийстве более сильного животного.
Зверь с наслаждением вгрызся в лося, еще подергивающегося в последних попытках удержать жизнь, и рвал, рвал, проталкивая в желудок куски теплой, сочащейся кровью плоти. В один присест он съел огромное количество мяса, так что его живот раздулся, будто у беременной женщины. Немного отдохнул, посидел возле добычи, переваривая, потом пошел к речке и, войдя в воду, опустился на песчаное дно, наслаждаясь ощущением струй, обтекавших разгоряченное тело. Полежал, ощущая, как снижается температура, потом вышел из воды и отправился доедать добычу. Однако его ждал неприятный сюрприз – у растерзанного трупа лосихи суетился небольшой медведь, который, завидев приближающегося Зверя, глухо зарычал, как бы предупреждая: это мой трофей! Не трогай!
Зверь осторожно подошел на расстояние прыжка, глаза его горели, а в глотке клокотала ярость. Постояв секунду, он вдруг взревел – так громко, так страшно, что все обитатели леса, находившиеся в радиусе километра, испуганно бросились наутек, заслышав голос странного существа. Медведь прервал трапезу и, ворча, стал пятиться, искоса поглядывая на хозяина добычи и избегая смотреть ему в глаза.
Зверь подошел к останкам лосихи и стал есть. Съеденное им раньше уже наполовину переварилось – обмен веществ у оборотня был потрясающим.
Обглодав последнюю косточку, Зверь вернулся к брошенному мешку, взял его в зубы и снова помчался по лесным тропам. Бежать было тяжело – живот набит мясом. Но вскоре он вошел в ритм и понесся с огромной скоростью, срывая когтями подстилку из опавших листьев, отбрасывая ошметки земли и разбрызгивая лужи.
Утро застало его в прерии, в нескольких километрах от города, который был его целью. Мышцы буквально гудели от полученной невыносимой нагрузки, Зверь был покрыт грязью и заляпан засохшими клочьями пены, падавшей изо рта во время бега.
Жарко. Очень жарко. Зверь бросил мешок и с разбегу запрыгнул в море, с наслаждением смывая с себя грязь. Судьбе было угодно сделать так, что купался он в том же месте, где до этого купалась Шанти, и если бы он присмотрелся, то увидел бы ее следы на прибрежной гальке. Но ему некогда было присматриваться. Преобразившись в человека, Андрей еще немного поплескался и, выйдя из воды, оделся. Закинув вещмешок на плечи, зашагал к городу, чьи стены виднелись в паре километров, на вершине холма.
Он не знал, что чудом разминулся с очередной шайкой мародеров – они прошли всего в ста метрах от него. Да его и не интересовало, кто и где бродит. Он шел к своей цели как торпеда, и, если бы мародеры попались на дороге, он бы смахнул их из этой жизни, как фигурки с шахматной доски. Впрочем, скорее всего, они бы к нему и не полезли. От Андрея явственно исходила опасность, заостренные черты его лица были такими хищными и жесткими, что даже привратник не стал его спрашивать о цели посещения города. Пырнет еще… сейчас какого только сброда не набежало в этот несчастный город.
Теперь нужно было найти Шанти, приблизиться на расстояние мыслесвязи и поговорить с ней. Где она сейчас может находиться? Само собой – в усадьбе Гортуса. Где находится усадьба? А вот тут уже нужен шпион. Шанти перед отлетом передала Олре свои контакты, и Андрей узнал у нее, где обитает засланный в стан врага купец. Найти его дом не составляло труда – надо было всего лишь пройти пять кварталов от городских ворот, повернуть на восток, пройти еще шесть кварталов… и вот он, дом с зеленой крышей.
Стучать пришлось долго. За калиткой кто-то испуганно дышал, и Андрей снял с головы капюшон, который на всякий случай опустил пониже, чтобы его не узнали те, кто бывал в Анкарре на турнире.
– Хватит, открывай, – сказал он.
Лязгнул засов, калитка открылась, и трясущийся от страха купец пропустил Андрея внутрь, тихо заохав:
– Ой-ой! Вы?! Откуда?! И не побоялись?! Да вас же каждая собака знает!
– Да нет тут собак, – угрюмо сказал Андрей. – Похоже, что всех съели. Шанти была у тебя?
– Была, была, вчера была! Говорил я ей, не ходите на рынок, там рыщут «охотники», не послушалась! Захватили ее. Во дворце она. Я ходил на рынок, осторожно расспросил привратника. Он ее описал, ошибки нет. Госпожа Шанти.
– Что за охотники?
Через полчаса Андрей знал все, что было известно купцу об «охотниках» и Гортусе, о расположении усадьбы и охраны, ее примерное количество, чем вооружена и так далее. А еще узнал, что в доме Гортуса был большой шум, поймали убийцу-колдунью, которую скоро казнят.
– Кто казнит? Где казнят? Как-то можно выяснить? – сумрачно спросил Андрей.
– Нет. Это все, что я смог выведать, – виновато развел руками купец. – Нет, вру! Вот еще что – возле Гортуса неотлучно находятся колдуны в черном, которые и спасли его от смерти. Распознали колдунью. А она вроде как отступница, из тех же колдунов. Вот теперь все.
– Та-ак… а откуда это известно? Ну про колдунов и отступницу?
– Я узнал от того же привратника, и стоило это мне пару медяков. Откуда он узнал – разве скажет? Видимо, кто-то из солдат слыхал, разболтал, и пошел по городу гулять слух. Вы же знаете, как это бывает.
– Знаю. – Андрей задумался. Ему предстояло решить, как пробраться в усадьбу. Следовало тщательно все взвесить. Промахнуться – означало обречь Шанти, да и себя самого на верную гибель.
