Кристофер Сташефф - Сэр Гарольд и король обезьян
Внезапно железные стержни, казалось, низверглись с небес и воткнулись в землю прямо, как колонны. Затем на них опустилась железная крыша, после чего силы оставили Ши, он упал и покатился по железному полу.
Обезьяна с иступленным криком бросилась на стержни, пытаясь добраться до Ши. Когда Король понял, что усилия его напрасны, он отпрыгнул назад, а затем снова бросился на железные стержни, колотя по ним дубиной в бешеной злобе. Ши сжался в комок в центре своего убежища, видя, что стержни под ударами прогибаются, а на крыше остаются вмятины. Однако они выстояли под ударами обезьяны. Наконец обезьяний Король запыхался, тяжело и хрипло дыша, оперся на свою дубину и замер, уставясь на Ши сквозь железные стержни решетки. Затем он вдруг завопил:
— Пучеглазый варвар! Куча вонючего навоза! Мешок с требухой! — Он продолжал еще некоторое время изрыгать подобные ругательства.
Ши переждал это словоизвержение, вспомнив об уловке, которой пользовался Сирано. Когда же мелкий злодей наконец замолчал, он сам обратился к нему:
— Ну, все сказал? Тогда послушай меня. Я — Гарольд Ши. — И протянул руку.
Обезьяний Король подошел почти вплотную к стержням и вновь завопил:
— Грязный невоспитанный вор! Я — Король обезьян, как тебе известно, и я разворочу эту проклятую клетку и оторву у тебя все твои члены, один за другим!
Вероятно, сегодняшний день был для него не совсем хорошим. Ши, припомнив, что он еще и психолог, спросил:
— За что?
Обезьяний Король несколько секунд смотрел на него в полной растерянности, а затем вновь разразился криком:
— Да за то, что ты вторгся в мою страну, а вдобавок еще и оскорбил меня!
Ши решил, что более тактичным будет не напоминать обезьяньему Королю, что единственное оскорбление, которое Ши нанес ему, было нежелание подчиниться и сопротивление Королю.
— Я очень сожалею по поводу всего, что произошло, но мы ищем нашего друга, который потерялся.
Лицо обезьяны нахмурилось.
— Почему вы решили, что он на моей Горе Цветов и Фруктов?
— Она, — уточнил Ши. — Мы просто идем по ее следу, если можно так сказать.
— Магический след? — Глаза обезьяны, казалось, сверлили его насквозь. — Значит, ты волшебник… понятно.
— Нет, я всего лишь разбираюсь в общих вопросах магии.
— А кем тебе доводится эта женщина?
— Это моя жена, — ответил Чалмерс вместо Ши.
Обезьяний Король вновь завертелся на месте, замахнулся дубиной, а затем, злобно уставившись на старшего по годам человека, спросил:
— А как она выглядела?
— Она примерно такого роста, — показал рукой Чалмерс, — стройная, темноволосая.
— С белой кожей и круглыми глазами, как у тебя самого? — спросил Король и, закивав головой, добавил: — Я встретил ее на пути сюда.
— Неужели? — всполошился Чалмерс. — И куда она шла?
— Теперь уже никуда: ее поймали бандиты. С ними у меня особые счеты. Шестеро этих мерзавцев недавно пытались убить Трипитаку, монаха, которому Будда приказал быть при мне. За это они поплатились своими жизнями. А этот тупоголовый бонза еще осмелился упрекать меня за это! Упрекать меня! За что? За то, что я спас ему жизнь!
Чалмерсу не терпелось поскорее узнать что-либо о Флоримель, но Ши решил, что будет лучше попытаться постепенно вернуть Короля к обсуждению этой темы.
— Может, у него были на это причины.
— Причины? Никаких причин; он лишь полагал, что я мог бы пощадить этих зарвавшихся мерзавцев, мог бы, наконец, только покалечить их, вместо того чтобы лишать жизни! Выходит, что надо щадить жизнь того, кто нападает на тебя, просто из милосердия!
— В этом есть смысл, — сказал Ши, — если, конечно, ты считаешь, что человеческая жизнь сама по себе чего-то стоит.
Обезьяна скривилась в презрительной усмешке:
— Чего еще можно ожидать от таких, как ты.
— Понимаешь, в нашем земном мире существует закрепленное законом право человека на жизнь. Может, как раз поэтому-то Будда и приставил к тебе этого монаха.
Король нахмурился:
— Зачем это нужно?
— Для того, чтобы ты постиг моральные принципы Будды. — Сказав это, Ши подумал, что глупо, должно быть, говорить о Будде как о живом мудреце: ведь он давно превратился в нечто большее, чем просто миф. Но, кто знает, может быть, в этом мире он еще существует? В конце концов, разве первое путешествие на силлогизмобиле не занесло его самого в мир, где все еще существовали древнескандинавские боги? Поэтому он должен был говорить с обезьяной, используя понятные ей термины и категории. — А разве Будда не объяснил тебе причину, по которой монах должен повсюду следовать за тобой?
— Кое-что сказал, — недовольно пробурчал Король.
— А разве не Будда превратил тебя в камень? — Заметьте, в голове Ши не укладывалось, что такое пышущее жизнью существо, как обезьяний Король, и вправду могло быть создано из камня… А может быть, и могло. Ведь известно, что в любом мире действуют свои физические законы, свои собственные принципы. Да и почему бы живому существу не быть сделанным из камня? Может, в глазах этой обезьяны Ши и сам, состоящий из мягких тканей, выглядел странным…
— Нет, — ответил обезьяний Король, — таким я родился, если можно так сказать… «родился».
— Может, тебя высидели из яйца?
Король в удивлении уставился на Ши:
— Откуда ты знаешь?
Теперь пришел черед удивиться Ши:
— Так ты и вправду появился из яйца?
— Ну да. — Король сел па собственные пятки, и лицо его оскалилось в улыбке. — Когда был создан этот мир, о, глупый варвар, вместе с ним было создано огромное каменное яйцо. Целую вечность оно лежало, ожидая своего часа. И наконец, когда на земле появились люди, яйцо треснуло, раскрылось и из него явился на свет я — каменная обезьяна.
Ши изо всех сил старался контролировать выражение своего лица, чтобы обезьяна не увидела на нем недоверия. Но если здесь обезьяны умеют говорить, то почему бы одной из них не вылупиться из каменного яйца?
— А как ты стал Королем обезьян?
— Вскоре после того, как я проснулся, толпа обезьян, гримасничая, пришла ко мне. Они сказали, что я такой же, как они, и притащили меня к пруду, чтобы показать мое отражение в воде. Увидев, что я тоже обезьяна, я остался с ними. Но я вскоре узнал, в какой опасности они существуют: на них охотятся и тигр, и волк, и другие хищники. Тогда я решил попытаться сделать их жизнь безопасной. Случилось так, что однажды мы отправились порезвиться около Водяного Занавеса…
— Водяного Занавеса?
— Это водный поток, падающий с большой высоты, болван! Мне хотелось узнать, что находится за этой стеной воды. И я, собравшись с духом, прыгнул сквозь нее. Я оказался здесь, на этой горе вечной весны, а затем прыгнул через водную завесу назад и увидел, что они уже оплакивают меня. Они обрадовались, увидев меня живым, и согласились последовать за мной за Водяной Занавес, правда, не без некоторого страха, что можно было понять, но последовали за мной без принуждения. Когда они увидели, в какое богатое и безопасное место я привел их, они сделали меня своим Королем.
— Весьма впечатляюще, — задумчиво заключил Ши. — Но пока я не услышал ничего такого, за что Будде следовало бы тебя наказать.
— Так оно и есть. Это произошло позже, несколько лет спустя, когда я начал проявлять недовольство своей жизнью здесь, считая ее нудной и однообразной. Мне захотелось узнать больше о том, что происходит в мире, а также я хотел узнать, как обезопасить моих обезьян от медведя-шатуна, который сумел пробраться за Занавес, От одного мудреца с юга я услышал про Патриарха Субоди, который мог бы обучить меня магии. Тогда я оставил своих маленьких обезьян и отправился к нему.
— Обучаться магии? — спросил Ши. — Теперь я начинаю понимать, откуда у тебя появились способности для проделок.
— Уверяю тебя: я был самым благовоспитанным из всех обезьян! Патриарх принял меня, и я стал его учеником. Учился я старательно, так же как все, а может быть, старательнее остальных. В результате я стал таким знатоком Пути Добродетели, что Субоди дал мне религиозное имя Осознающий Безмыслие.
— Безмыслие? — озадаченно переспросил Ши. — Неужто осознание пустоты настолько важно?
— А как же? Пока ты не осознаешь, что твоя голова пуста, ты не сможешь начать наполнять ее. Но я, достигнув этого этапа, захотел показать своим собратьям-ученикам, сколько всего я уже изучил, поэтому я продемонстрировал им все чудеса, которые только мог исполнить, благодаря тому, чему научился у Патриарха Субоди.
«Это было хорошенькое шоу», — подумал Ши, а вслух произнес:
— Я думаю, Патриарх не пришел от этого в восторг?
— Нет! Он приказал мне убраться с глаз долой, — ответил Король, оскалившись в улыбке. — А за что? Я стремился изучить магию, и я изучил ее. Я вернулся назад в свои горы и обнаружил, что моим маленьким обезьянам приходится туго. Я прогнал прочь диких зверей и обучил обезьян приемам бесконтактного рукопашного боя, с тем чтобы они могли применить их в случае необходимости, а таких случаев было предостаточно.
