Кир Булычёв - Фантастический бестиарий
Лишь относительно недавно стало понятно, что авторы Библии не имели в виду единорога, поскольку такой зверь никогда не существовал. Уже в нашем веке ученые установили, что в ассирийских текстах встречается слово «риму», означающее дикого быка. Вскоре, исследуя печати и иные изображения этого животного, зоологи пришли к единодушному выводу, что ассирийцы имели в виду тура. Его же подразумевали и авторы Библии, когда писали о буйном и опасном животном «ре — ем».
Объясняется ошибка просто: к тому времени, когда греки уселись за перевод Библии, туры на Ближнем Востоке уже были перебиты. Этот громадный бык водился тогда лишь в лесах Европы, и Юлий Цезарь еще мог на него охотиться. До Средних веков туры дожили в лесах России: вспомните князя Буй — Тур Всеволода из «Слова о полку Игореве»
Следовательно, всем известный единорог из Библии — вовсе не единорог. А единорогом в те времена люди считали совсем иного зверя, Только жил он далеко, и известно о нем было немного. Вот что писал о единороге греческий историк и врач Ктесий, который побывал в Персии в качестве врача царя Артаксеркса II. Вернувшись из Персии в 398 году до нашей эры и поселившись на Книде, он принялся за воспоминания. Его перу принадлежала сохранившаяся лишь в отрывках «История Персии» в 23 томах, а также утерянная книга об Индии. В свое время она попалась на глаза александрийскому патриарху Фотию, который приказал сделать из нее выписки. Они — то и сохранились. В частности, в них говорится: «Есть в Индии дикие ослы, ростом с лошадь, а то и больше. Круп их белый, головы темно — красные, глаза синие. Из головы торчит рог длиной в полтора локтя. Рог растирают, а из порошка делают мазь, спасающую от ядов… если сделать питье из этого рога, никогда не заболеешь конвульсиями и можешь не опасаться ядов».
Сам Ктесий в Индии не бывал. Но, судя по всему, ему рассказывали о носороге, рог которого издревле считается целебным. На носорогов всегда охотились ради целебных рогов. Китайцы, говорят, платили за рог носорога по весу золота — порошок его позволял восстановить потенцию.
Последующие античные авторы нередко писали о единороге. Например, Элиан сообщал, что «единорог размером с коня, у него есть грива, ноги, толстые, как у слона, а хвост, как у козла. Он быстро бегает».
Плиний Старший дополнял сообщения Элиана таким образом: «Индийцы охотятся на дикого зверя, которого именуют единорогом. Голова у него, как у оленя, ноги, как у слона, хвост, как у кабана. А круп схож с крупом лошади. Он громко рычит, и из середины его головы поднимается один рог в два локтя длиной. Говорят, что живьем этого зверя захватить невозможно».
Эти описания лишь подтверждают мысль о том, что все античные авторы по мере сил описывали носорога. Его толстые «слоновьи» ноги, и его «кабаний» хвост, и рог посреди лба. В отличие от Ктесия, Плиний и Элиан могли получить информацию из первых рук — от путешественников, побывавших в странах, которые граничили с Римской империей, а также в Индии.
Если римляне славились своим здравым смыслом и их описания мира отличаются трезвой достоверностью, то авторы иных народов не придерживались скучной правды. Для них сведения, полученные от проезжих купцов, становились лишь стартовой площадкой для разгулявшегося воображения. В первую очередь это относится к арабской литературе. Мне особенно нравится арабский рассказ о единороге, который так велик, что может пронзить рогом слона и поднять его на воздух. Правда, стащить слона с рога единорог не в состоянии. Это не останавливает недалекого единорога, и он не прекращает гоняться за слонами. Представьте себе, как он насаживает на рог второго, третьего, а то и четвертого слона. С такой ношей на голове единорог уже не может резво бегать, он спотыкается и склоняет свой рог до самой земли, теряет бдительность и, конечно же, становится легкой добычей птицы Рок. Евреи старались перещеголять арабов и придумали свою историю, согласно которой единорог был так велик, что не поместился в ковчег, хотя Ной и был склонен взять его с собой. В результате в продолжение всего Потопа единорог был вынужден плыть за ковчегом и только время от времени, когда совсем уставал, с разрешения Ноя клал на ковчег кончик своего рога.
Когда же средневековые путешественники, как арабские, так и европейские, попадали в Индию, они тут же обращались к местным обитателям с нижайшей просьбой — показать единорога! Некоторым, наиболее настойчивым, как, например, Марко Поло, — везло. Поглядев на единорога, то есть на носорога, путешественник был разочарован, о чем и поведал человечеству в своей бессмертной книге:
«Водятся у них Дикие слоны и множество единорогов, чуть меньше слона ростом. Шерсть у них, как у быков, а ноги, как у слона. Посреди лба торчит большой черный рог. И надобно знать, что они не ранят рогом, а только языком и ногами. В языке у единорога спрятана острая длинная кость и когда они разозлятся на кого — нибудь, то догонят, свалят на землю, раздавят коленями и проткнут языком. А голова у единорога совсем как у кабана, и ходит он, склонив ее к земле. Любят они валяться в грязи. Этот зверь противен на вид, и трудно представить, как он может положить свой рог на бедро девственницы. Я бы сказал, что он прямо противоположен тому зверю, какого мы воображаем».
За исключением языка, который, видно, ни один носорог Марко Поло не показал, остальное описание настолько точно, что не исключено: путешественник носорога видел собственными глазами, да притом валяющимся в грязной луже.
Несомненно, эту страницу книги Марко Поло рядовой читатель переворачивал со скептической ухмылкой. Он — то уже знал, что единорог, которого видел Марко Поло, — совсем не настоящий, а настоящий единорог никогда бы не показался на глаза старому цинику Поло. Тем более что Марко Поло в глазах его читателя совершил грубейшую ошибку: известно, что единорога нельзя поймать никоим образом — об этом еще древние писали! Его может приручить только девственница. Марко Поло никак к таковым не отнести…
Марко Поло к моменту выхода его книги не было в живых, и он не мог рассказать, каким образом ловили единорогов в Индии. Но в Европе методика поимки единорогов была разработана до малейших подробностей.
Итак, приглашаем красивую, робкую, чистую девственницу и приказываем ей идти в лес, желательно нехоженый. Зайдя поглубже, она садится на пенек, а если пенька не оказалось, то на поваленный ствол. Все свидетели и наблюдатели прячутся в кустах, а девственница принимается ждать.
Через некоторое время из чащи обязательно выйдет единорог и положит свой рог на бедро (или на колени) девственницы, от этого потеряет силу и мужество и заснет…
Затем девственница должна подать знак затаившимся охотникам, и те выскочат с крепкими сетями и пленят единорога.
Удивительно, что, при всей простоте и проверенности этой процедуры, ни одного единорога никто не видел (не считая тех, кто съездил в Индию и созерцал там отнюдь не того единорога!), хотя находилось немало людей, которые видели человека, двоюродный брат которого знал одну девственницу, что поймала таким образом уже целое стадо единорогов…
Долгое время исследователи никак не могли разгадать символику этого странного мифа, не имеющего аналогий ни в одном из европейских произведений фольклора. Лишь с появлением таких современных течений, как психология, психоанализ, ученые сообразили: «Ах! Как же мы раньше об этом не догадались! Эта сцена символизирует момент, когда девственница перестает быть девственницей, а рог единорога символизирует… А все вместе это символизирует… Ведь придумывали этот миф мучимые плотью монахи!»
Рог единорога довольно долго считался одним из наиболее универсальных и действенных лекарств в европейской медицине. Существовала масса подделок — чаще всего вместо рога единорога, который, можете мне поверить, в самом деле встречается очень редко, привозили рог кита нарвала или моржовый клык. Эти рога именовались в медицине «фальшивым единорогом».
***Пегас***
Самый интеллигентный из всех известных коней — Пегас. Физиологически он примитивен: просто конь с крыльями, летающий. Если порыться в мифологиях мира, обнаружится несколько летающих коней, правда, русским коням для этого крыльев не требовалось — они летали, презрев законы физики. Но так как в России даже самолет Можайского, снабженный тяжелейшими паровыми котлами, летал вопреки законам физики, ничего удивительного в этом не усматривали.
Слава Пегаса — в его повседневном занятии. Он покровительствовал поэтам и вообще людям творческого труда, потому и любят его рисовать карикатуристы. Зачем ему для этого летать — я никогда не понимал. Может, потому, что поэзия в понимании обывателя — это нечто летучее: Пушкин с тросточкой, Некрасов с «несжатой полоской» — это уже нравственный подвиг, рыдающая муза.
