Евгений Щепетнов - Монах. Путь к цели
Трое других с саблями и кинжалами обступили дверь в другую комнату – похоже, что там Абдул и спал. Неужели он будет спать при своих телохранителях? Некомфортно.
Сбил одного, ударом оторвав ему руку у плеча, двое успели нанести удары, застрявшие на мощных костях, особого вреда нет, как будто палец порезал. И раны тут же перестали кровоточить. Зато бойцы пали мгновенно, не помогли ни многолетние тренировки, ни умение биться на мечах и саблях – все умения против человека. А что противопоставить гигантской гиене, раны которой затягиваются за считаные минуты? Разве только отрубить ей голову. Но кто бы это дал сделать? Андрей не дал. Оба были мертвы прежде, чем упали на пол.
Удар с разгону, дверь слетела с петель – не очень большая комната, обставленная роскошно и вычурно: кровать, ковры. Окон нет. Но Андрей не сомневался – тут точно есть второй выход. Должен быть. Не может быть, чтобы Абдул его не предусмотрел. Вон и хозяин комнаты! Спускается во что-то вроде люка, еще немного – уйдет! Прыжок! В воздухе настигает болт арбалета! Откуда прилетел – не видно, застрял в грудных мышцах. Не успел, гад, уйти – сунул лапу, когтями поддел крышку, откинул. Человека схватил за шиворот, вытащил, бросил, как мешок, на постель.
Еще один болт воткнулся в бок. Рыкнул, обернулся – стоит девка, абсолютно голая, и заряжает арбалет. Очень удобно – и телохранитель, и любовница в одном флаконе. Вот какую роль ты готовил Дирте?
Прыжок – голова красотки покатилась по полу, а прекрасное тело застыло у кровати. Абдул пошевелился, сел и с ужасом посмотрел на чудовище. Андрей перекинулся в человека, вонзившиеся в грудь болты выпали. Остатки драной одежды – при превращении она разлетелась в клочья – повисли на плечах, животе, ногах.
В глазах авторитета понимание:
– Ты?! Тварь!
Тут же атака – рефлексы уголовника на высоте, лучшая защита – это нападение. На прыжке встретил ударом в горло, перебив гортань. Реагируешь ты быстро, а вот навыки потерял – привык пользоваться услугами других! Абдул распластался на ковре.
Андрей сходил в соседнюю комнату за кинжалом. Достал из пояса бумажки, нашел нужную, положил на грудь бандиту и ударом вогнал кинжал до рукояти, приколов послание. Подумал, принес еще один клинок и вырезал на животе убитого крест – букву Х. Еще раз взглянул на записку: «Получи, тварь! Давно напрашивался! Рынок мой! Вы, прихвостни Абдула, – и ваш черед придет. Ждите! Я иду! Хасс».
Вышел в другую комнату – навстречу идет Шанти в обычном своем виде: черная кошка, небольшая, аккуратная, как только что из мойни. Вроде и не она там сейчас кромсала толпу, как газонокосилка.
– Я закончила.
– Живые есть?
– Нет. Я проверила и на всякий случай всем оторвала головы.
Вышел в коридор, содрогнулся – головы бойцов с застывшими на лицах гримасами ужаса, удивления, страха и боли выстроены в ряд и таращатся открытыми глазами. Достал последние листки, хотел вставить им в рты – побрезговал. Противно. Просто бросил на трупы.
– Пойдем.
– Куда?
– Там есть выход. Только беги сама, у меня плечи голые, потом заберешься.
Вернулись в комнату… вдруг запах и дыхание – кто-то живой. Посмотрел – еще одна девушка, тоже голая, с кинжалом в руке, машет им крест-накрест, обороняясь. Пряталась в шкафу.
– Давай я?
– Я сам.
Натянул арбалет и, направив, спустил курок. Затихла. На душе гадко, но иначе нельзя. Нельзя оставить хвосты, надо зачищать. Никто не должен знать, что он тут был.
– Проверь, мертвая или нет?
– Готова.
– Ты зачем в дракона перекидывалась? Кошкой нельзя было остаться?
– А какая разница? Мне так комфортнее. А если кто и видел – не поверит. Откуда тут дракон, если их вообще на свете нет. А еще они все так перепугались – мифическое существо ведь. Я сгребла их в кучу и порвала. Скажи, что хорошо вышло!
– Хорошо вышло. Быстро за мной, а то как бы кто не пришел. Долго тут болтаемся. Как это еще никто не примчался на шум.
– А кто примчится? Пока ты там стоял, я всех остальных по комнатам поубивала. И на первом этаже тоже. Остались только те, кто на улице.
– Интересное дело… а кто тогда Хасса мочить будет? Если ты всех поубивала? – пробормотал Андрей и начал спускаться по лестнице в потайной ход.
Небольшой коридорчик, по которому можно было идти только согнувшись, вывел, как и ожидалось, в систему городской канализации, мощную и разветвленную. Обычное дело для больших городов. Дождей не было, так что по полу выложенного кирпичом тоннеля тек небольшой вонючий ручеек. Шанти ругалась, что вместо благодарности за помощь он посмел засунуть ее в вонючую помойку, и требовала, чтобы он взял ее на плечо. Андрей отмалчивался, брел вперед, хлюпая порванными сапогами, и, только когда она совсем допекла, рыкнул: «Скоро выйдем и побежим!»
Вышли они довольно скоро – Андрей увидел колодец с вделанными в него металлическими скобами, и волей-неволей ему пришлось принять на плечи свою радостно хихикающую подружку:
– Вот видишь, видишь – теперь мне пришлось залезть на тебя грязными ногами! А взял бы на плечи сразу – и был бы чист!
– Сейчас будешь топтаться своими вонючими ножищами, я тебя вообще в это дерьмо сброшу! Заткнись лучше, и так тошно!
Шанти еще для порядку хихикнула, и через несколько минут они уже вылезали из люка на мостовой в купеческом квартале.
Андрей перекинулся в Зверя, Шанти амазонкой запрыгнула ему на загривок, и они понеслись по улицам. Было самое глухое время – под утро. Ночи уже в это время года длинные, так что на горизонте только-только занималось свечение, даже не свечение, а просто небо слегка посерело и поблекли звезды.
Одеваться Андрей не стал – забрал мешок с одеждой и так же тихо, как и раньше, перепрыгнул через забор. Уже во дворе перекинулся в человека, убедившись, что за ним никто не наблюдает. Сорвав с себя тряпки, оставшиеся от одежды, снятой с убитого стрелка, бросил их через забор. Прокрался в мойню, прихватив с собой Шанти, и через минут сорок вышел оттуда одетый, обутый и чистый. Прикинул – лезть через окно или же все-таки войти в трактир через дверь. Нет, стучаться, объяснять, как и что, откуда взялся, ни к чему. Подошел к складу, подпрыгнул, зацепившись руками за край крыши, подтянулся и вытолкнул себя на черепицу, проворчав:
– Скорее бы ты летать начала! Сейчас бы этак р-раз! – и подняла меня к окну!
– Тебя только моя мамочка поднимет, – хихикнула Шанти, – ты вон какую… хм… фигуру наел.
– Ну не такую уж и наел! – оскорбился Андрей. – У меня ничего лишнего. Жира вообще нет – чего брешешь? Тьфу на тебя. Спать иди! Можешь потренироваться перед сном, если хочешь. Только дверь тогда на засов запри.
– Какие там тренировки? У меня лапы отваливаются и хвост болит, – пожаловалась драконица. – Ты, кстати, погляди – там один говнюк мне сильно по хвосту рубанул. Прорубить не прорубил, но прямо по косточке, скотина, заехал. Теперь ноет хвост.
– Сейчас посмотрим, – озаботился Андрей.
Он занес Шанти в ее комнату, посадил на стол, и она сняла иллюзию кошки. Андрей посмотрел – и правда на чешуе что-то вроде ссадины. Кто-то из бойцов был поистине могучим, а еще – имел саблю из очень, очень хорошей стали.
Андрей коснулся ауры и убрал розовые сполохи боли. Шанти с облегчением вздохнула:
– Все. Хорошо. – Зевнула и прыгнула со стола, раскрыв крылья, прямо на кровать. Крылья ее выдержали, и она мягко спланировала на подушку. – Видал! Погоди еще – даже такого здоровилу, как ты, подниму!
– Молодец, – порадовался Андрей, – совсем другое дело! Вот теперь точно все получится, вижу. Горжусь тобой! Только особо не раздувайся от гордости и накинь на себя личину кошки. Да! Запрись. Мало ли кто войдет. Ты же не хочешь, чтобы тебе опять крылья пообломали?
– Вот умеешь ты испортить настроение! – буркнула Шанти. – Иди к своей самке, я дверь запру.
Андрей, улыбаясь, вышел в коридор, Шанти закрыла дверь, и он побрел в комнату Олры.
Женщина не спала. И была трезва как стеклышко. Бросившись к любовнику, схватила его за шею, прижалась и стала горячо целовать:
– Живой! Слава небесам! Живой! Я так боялась за тебя… Расскажешь, что и как?
– Нет. Зачем тебе знать? Абдула нет. Больше он к нам не придет.
– Мертв?
– Мертв.
Олра села на кровать, опустошенно глядя в пространство, потом пожала плечами и сказала:
– Он сам виноват, правда? Мы же не лезли к нему? Не трогали его?
– Не трогали, – усмехнулся Андрей. – Давай-ка спать, а? Я так устал сегодня, просто отваливается все. Есть хочу как зверь, но даже не до еды. Хочется упасть и забыться. Ты меня не буди завтра, ладно?
– Уже не завтра, а сегодня, – улыбнулась Олра, глядя на светлый небосвод.
– Тем более, – пробормотал Андрей, лег на кровать и тут же захрапел. Он и вправду устал: несколько преобразований, ранений, беготня, прыжки и удары – немудрено устать.
Олра с улыбкой посмотрела на храпящего мужчину, наклонилась и стала снимать с него сапоги. Андрей даже не проснулся – его сторожевая система в голове совершенно отдельно от его сознания оценивала ситуацию, и он знал, что тот, кто возится с его сапогами, не опасен. А раз не опасен – зачем просыпаться?
