Елена Малиновская - Сбежавший жених
И он горделиво приосанился, судя по взгляду, брошенному на пятно копоти, вспомнив недавнюю драку.
Я скептически хмыкнула, в свою очередь, посмотрев на его перебинтованные руки. Ну да, ну да, конечно, Дани досталось, называется. На месте Кирка я бы не была столь самоуверенна. Как ни крути, но именно он понес куда большие потери, чем черный дракон.
Однако вступать по этому поводу в спор с ним я, естественно, не собиралась. А то, не приведи небо, осерчает и заберет назад злополучную сумку. Тогда я так и не узнаю, что же спрятано за подкладкой.
– Спасибо! – искренне поблагодарила я, изо всех сил прижав к груди драгоценный подарок.
Кирк вряд ли услышал меня. Он уставился невидящим взором на постель и был погружен в настолько тяжкие раздумья, что даже не отреагировал, когда я выскользнула из комнаты, едва не ставшей местом смертельной трагедии.
* * *В коридоре я остановилась. Посмотрела сначала направо, потом налево, желая убедиться, что за мной никто не следит. Но нет, в этот час второй этаж постоялого двора словно вымер. Видимо, большинство постояльцев собралось сейчас внизу, желая провести непогожий осенний вечер за кружкой крепкого пенного напитка и дружеским разговором.
Свободной рукой я задумчиво почесала кончик носа. Еще раз посмотрела на свою добычу. Итак, куда бы мне податься, чтобы спокойно и без спешки изучить ее? Моя комната отметается сразу. Ульрика может спать сколь угодно крепко, но по закону подлости она обязательно проснется, стоит мне только заняться чем-нибудь интересным. Комната Седрика и Фрея по той же причине не подходит. Не стоит быть провидецей, чтобы понять: господин королевский дознаватель по особо важным делам сразу же отнимет у меня сумку, и повезет еще, если он покажет, что там было спрятано. А то с него станется напустить на себя чрезвычайно суровый вид и словно нехотя обронить, что это не моего ума дело.
Я вспомнила о конюшне, где угодила в западню Селестины. Быть может, немного прогуляться под дождиком? Но тут же отказалась от этой идеи. Нет, слишком опасно! Кто поручится, что меня вновь не подкараулят? И на этот раз Седрик вряд ли успеет прийти на помощь.
Я уныло прислонилась спиной к стене. И что делать? Не потрошить же сумку прямо здесь. Опасно: вдруг кто пройдет и заинтересуется, чем это я тут занимаюсь.
В этот момент из бывшей комнаты Дани вышел Кирк. По-моему, он даже не заметил меня в дождливом сумраке. Прошел мимо, ничего не сказав и не посмотрев в мою сторону. А возможно, просто протрезвел и теперь стесняется со мной говорить, сообразив, как много сокровенного выболтал по пьяни.
«Он не закрыл дверь, – шепнул внутренний голос. – Теперь в этом нет надобности, да и комнату надлежит убрать. Однако вряд ли служанке сейчас будет до этого дело: внизу творится настоящее столпотворение, сама видела. Почему бы не вернуться во временное пристанище дракона и не осмотреть сумку там? Вряд ли тебя кто потревожит».
Я невольно кивнула. В самом деле, почему бы и нет? Если же меня застанут врасплох, то я всегда смогу оправдаться, будто потеряла какую-нибудь мелочь, когда была там с Кирком. Он наверняка подтвердит мои слова. Да и в попытке воровства меня будет затруднительно обвинить, поскольку комната пуста.
И я смело отправилась обратно.
Почудилось, будто за время моего недолгого отсутствия запах гари стал гуще. Дождь за окнами усилился, перейдя в настоящий ливень. Было так пасмурно и темно, что я с трудом различала очертания предметов. Благо что способности арахнии не замедлили проявить себя, и сумрак привычно посветлел перед моими глазами.
Я покосилась на разобранную постель, но садиться на нее не стала. Уж лучше устроиться на полу, чем расположиться на смятых простынях, словно пропитанных запахом чужого пота и чужой страсти.
Но на свое счастье я увидела стул. Он был отодвинут далеко в сторону, поэтому не бросался в глаза. Отлично, то, что надо!
Перетащив его к столу, на котором все еще собирала пыль открытая бутылка вина, я положила перед собой сумку. Запустила в нее руку и тут же нащупала загадочный бугорок по ту сторону подкладки. Так, чем бы мне ее разрезать?
Неполную минуту я сомневалась, не разодрать ли швы зубами, поскольку никаких ножей и прочего холодного оружия у меня с собою не была, но тут заметила около бутылки штопор. Сойдет! Как говорится, на безрыбье и русалка – улов.
Негромкий треск материи – и прямо на мою ладонь выкатилась старинная серебряная монетка. Я машинально сжала кулак, не давая ей упасть, но тут же приглушенно ахнула и разжала пальцы, после чего она с негромким звоном покатилась по полу. Ой, жжется-то как!
Я неверяще уставилась на пострадавшую руку. Прямо посередине ладони расцветал ожог, более всего похожий на самое настоящее клеймо. Красные воспаленные линии отчетливо складывались в изображение песочных часов, лежащих на боку.
– Что это такое? – прошептала я, пытаясь пальцем оттереть загадочный символ. Но при первом же легчайшем прикосновении болезненно ахнула опять, с величайшим трудом удержавшись от вскрика.
Обожженная кожа принялась зудеть многократно сильнее, а таинственный знак еще ярче проступил на моей коже.
Это мне не понравилось. Очень сильно не понравилось! И прежде всего тем, что теперь мне предстоял неприятный разговор с Седриком. Вряд ли некромант не заметит моей новой боевой раны. Ой, даже не хочу думать, какими нелестными эпитетами он наградит меня на этот раз! Наверняка «дурында» будет самым ласковым определением.
«Ну и дурында же ты! – мгновенно отозвался внутренний голос. – Тебя только необходимость объяснений с некромантом пугает в сложившейся ситуации? На твоем месте бояться надо совсем другого. В самом деле, не отлупит ведь и не прибьет сгоряча тебя Седрик. А вот на что способен этот знак – большой вопрос».
Я зло фыркнула себе под нос. Да сама понимаю, что произошло нечто очень странное и пугающее. Ладно, давай сначала отыщем эту проклятую монету и посмотрим внимательно на нее.
Благо искать долго не пришлось. Монета лежала всего в паре шагов от меня, маняще поблескивая.
Естественно, второй раз брать ее в руки я не решилась. Вместо этого я опустилась на колени и чуть ли не ткнулась в пол носом, разглядывая свою находку.
На первый взгляд ничего удивительного в ней не было. Монета как монета. Ну да, таких раньше я никогда не видела, но это ничего не значит. Я и квадратных драймов и треугольных аров Итаррии никогда не видела, не говоря уж про ольгестские фунты. Однако это же не значит, что они не существуют. За свою жизнь я держала в руках лишь наши родные оркалы. Мало ли из какой страны могла угодить к Дани эта монета.
Но почему-то не оставляла меня странная уверенность, что эта монета родом из Прерисии. Впрочем, монета ли это? Скорее, какой-то магический амулет с пока непонятными свойствами.
«Ну почему же с непонятными? – не согласился со мной внутренний голос. – Одно его свойство ты знаешь совершенно точно: умение оставлять клеймо на ладонях всяких неосторожных и любопытных сверх меры девиц».
Я не обратила особого внимания на этот навязчивый бубнеж. В чем смысл постоянно переливать из пустого в порожнее? Что сделано – то сделано, как говорится. Теперь надо выяснить, как это возможно исправить.
«Если вообще возможно», – добавил привычного яда глас моего рассудка.
Я задумчиво потерла все еще зудящее клеймо. Интересно, что будет, если я опять возьму монету? Неужели я обзаведусь еще одним символом на ладони? Или, быть может, второе прикосновение каким-нибудь образом отменит первое? Было бы здорово! Жаль, что пока не попробуешь – не узнаешь.
Я глубоко вздохнула и на всякий случай задержала дыхание. Ну что же, как говорится, кто не рискует – тот не любим Артайной.
И решив так, я смело взяла монету в руку.
К моему удивлению и облегчению, ничего не произошло. Никакой новой вспышки обжигающей боли я не почувствовала. Это было хорошо.
Но, увы, и символ с моей ладони никуда не делся. Он все так же зловеще багровел свежим ожогом на моей коже. И это было плохо.
Я озадаченно посмотрела на загадочный знак. Странно, но теперь я заметила, что болезненная краснота с рубцов медленно сходит, а волдыри прямо на глазах сдуваются и исчезают. Минута, может быть, две, и ожог заживет, но клеймо-то останется! Эх, еще бы сообразить, что означает этот символ!
«Наверное, потому монета и была зашита в подкладку, – опять навязчиво забубнил внутренний голос. – Дани опасался, должно быть, случайно наткнуться на нее, когда будет рыться в поклаже. Вот и решил так себя обезопасить».
Я покачала головой. Да, резонное предположение, но, увы, оно вряд ли означает что-нибудь хорошее для меня. Получается, амулет настолько опасен, что даже черный дракон, его владелец, опасался к нему прикоснуться.
