Евгений Щепетнов - Слава. Дорога к звёздам
Покопавшись в пеньке, Антуг что-то оттуда достал, положил на лист, сорванный с дерева и подойдя к Наташе протянул его ей:
- Возьмите. Надо брать их за голову, откусывать и жевать. По вкусу - как грибы. Очень питательно, чистый протеин. Будете сыты, хорошо восстанавливает силы.
Наташа с ужасом глянула на лист - на нём шевелились толстые белые личинки, похожие на личинки майского жука. Она зажала рот, и с недоверием вытаращилась на мужчину:
- Да ты с ума сошёл! ЭТО есть? Я лучше какие-нибудь фрукты поем, или траву! Меня же вырвет!
- Траву есть нельзя - отравитесь. Фрукты - а вы видели тут фрукты? Если и есть - они несъедобны, да и насытиться ими нельзя - мы же не травоядные животные. Нам нужна сытная еда, иначе не дойдём. Вы свалитесь без сил, я буду вас тащить и свалюсь следом. Хотите выжить - будете есть. Нет - погибнем оба. Смотрите, как надо!
Антуг взял одну личинку пальцами за голову, аккуратно сунул в рот, зажав зубами, и сжав их, откусил, выбросив то, что осталось в пальцах. Потом спокойно прожевал, сказав:
- Вот и всё. Вкус - как у гриба. Ничего страшного. Они питаются трухлявым деревом, чистые существа. Берите. Берите, берите, если хотите жить!
Наташа, как заворожённая, взяла одну личинку - та извивалась у неё в руках, сопротивляясь врагу, сжимаясь и разжимаясь, как резиновая, потом сунула её в рот, откусила, и зажмурив глаза стала жевать, подавляя приступы рвоты. Проглотила, утирая слёзы, потёкшие из глаз. С минуту подождала - не выйдет ли назад злостная личинка бурным фонтаном. Нет, удержалась. Конечно, никаким грибом она не отдавала - что-то жидкое, скользкое, отвратительное, но и не такое противное, как она думала.
- Ну вот, видите - нормально пошло - ободряюще кивнул Антуг - давайте ещё ешьте. Штук пять надо съесть - и на какое-то время вы будете сыты. Можно спокойно идти, не думая о еде. Тут они везде есть, эти личинки. А если кончатся - а ещё найду чего-нибудь питательное, наподобие этого. Увы, ничего более вкусного тут найти нельзя. Ешьте, ешьте скорее, да пойдём.
Наташа шагала за своим спутником, глядя в его широкую спину, и думала о том, является ли её измена изменой, если она в полубреду представляла себя не с этим мужчиной, а со Славой? Ну вот например - какая-нибудь женщина занимается сексом со своим мужем, но на самом деле его не хочет, и во вермя секса, закрыв глаза представляет, что она...ну...с Брэдом Питтом. Или с соседом Васькой. Или...с президентом. Является ли это изменой? Ведь на самом деле эта женщина не изменяет мужу, но при этом всё-таки изменяет, представляя, что она с другим! А вот она, Наташа, представляла, что спит со Славой, и то, что на самом деле в ней был другой мужчина - разве это измена? Она-то думала, что это Слава! Совсем даже и не измена. Так что, наверное, зря она себя винит...
Придя к этому выводу, Наташа слегка повеселела, хотя на душе до сих пор скребли кошки - сама-то она себе может придумать любые обстоятельства, но вот как всё это воспримет Слава? Хотя Наташа и считала себя знатоком мужских душ (немудрено - сколько их, мужиков, у неё было! Всех и не упомнишь...), но предсказать реакцию на измену девушка не могла. Слава вообще был непредсказуем.
До прерии они добрались к вечеру, два раза останавливались, чтобы поесть личинок, и вправду хорошо утолявших голод, да один раз остановились, чтобы искупаться в небольшой речушке, с хорошо просматривавшимся песчаным дном. Наташа не стала отходить от Антуга во время купания - чего теперь ей стесняться? Он её всякую уже видал...во всех видах и позах. Да и страшно далеко отходить - мало ли кто там прячется в кустах.
Наташа даже по нужде боялась отойти - Антуг деликатно отворачивался, когда она приседала. Ей всё время казалось, что за ними следят чьи-то глаза из-за кустов. Когда сказала охраннику, тот пожал плечами и сказал:
- Само собой следят. Зверьё всякое - мы же вторглись на их территорию. Но если их не трогать - без нужды они не нападут, не бойтесь. Это же не люди...
Наташа ему верила, но на всякий случай решила держаться поближе. Бережёного бог бережёт.
- Оставайтесь здесь, я посмотрю, что там, на открытом месте - остановил Наташу охранник, и ускорил шаг, вырываясь вперёд.
Наташа, облегчённо вздохнув, уселась на ствол большого дерева, упавшего вдоль опушки, и замерла, подперев голову руками и вглядываясь в спину уходившего мужчины. Устала. Тело, конечно, классное, красивое, гламурное, но...ей даже казалось, что в прежнем теле, может и не таком совершенном, она бы не так уставала. Может просто без привычки? А что, по спортзалам она не ходит, ест, пьёт, валяется на кушетке - откуда возьмётся тренированность? Ладно, хоть не жиреет - спасибо мастерам с Нитуль за великолепный обмен веществ её нового вместилища. Слегка позавидовала Лере - вот та бы даже не вспотела, бегая по лесу, загнала бы и самого Антуга!
Опять пришёл на ум этот охранник и ночное приключение...так ли она всё время представляла на месте этого мужчины Славу? А может ей было всё равно, какой мужчина, лишь бы мужчина? Нет, не такая она! - по крайней мере верить в это неохота. Да что она так себя терзает-то?! Ну трахнулась, и трахнулась - первый раз, что ли? И не первый мужчина...сколько их было? Да кто упомнит-то...постоянных с десяток, ну а случайных - зачем запоминать их лица? Сейчас она совсем другая, да. Не та Натаха, что была раньше. Ну...не совсем та, скажем так.
Соскучилась. По Лере, по Славе - так трудно всегда одной принимать решения. Только Сильмара была в радость - поговоришь с ней, поругаешься, или похихикаешь - и на душе легче. А теперь? Как теперь жить без неё?
Наташе снова стало горько, тихо закапали слёзы, в ушах от волнения зазвенело, потому видимо она не сразу услышала шаги позади себя. А когда услышала, резко обернулась и вскочила: трое мужчин, с виброножами на поясе, игловики на предплечье, за спинами что-то вроде рюкзачков. Охотники? - первое, что пришло ей в голову.
- Так, так - что это у нас тут такое? - ухмыльнулся один из мужчин, даже не мужчина, а парень, молодой, лет восемнадцати, этакий мажор - Наташа насмотрелась таких в ночных клубах. Сами из себя ничего не представляют, зато гнут пальцы как крутые. Не любила она таких парней.
- Ты откуда взялась, подстилка? - продолжил парень, и Наташе в лицо бросилась вся кровь. Зря это он так. Не надо было будить Натаху в глубине души у Наташи. Ту Натаху, которая никогда не сдавалась, даже если её били пятеро тёлок в сортире ночного клуба (Двоих она вырубила наглухо, троих так ободрала, что в отделении потом удивлялись - неужто это она так смогла?! Бабищи были крупнее её раза в полтора)
Наташа мило улыбнулась, встала с бревна и расслабленно подошла к мажору. Подойдя на расстояние вытянутой руки, она внимательно посмотрела в зеленоватое лицо парня, расплывшееся в ехидной ухмылке, и спросила:
- Эй, молокосос, ты откуда взялся, убогий? А это что, твои няньки?
- Чтоо? Ах ты тварь... - парень протянул руку, вцепился в ворот единственной одёжки Наташи и рванул, отчего ткань расползлась, оставив её почти что - в чём мать родила.
Наташа вцепилась ему в лицо и мгновенно через сытую мальчишескую физиономию вспухли красные полосы, сочащиеся кровью.
Наташа умела пользоваться извечным женским оружием - ногтями. Но кроме того, она всегда неплохо дралась, так что тут же агрессор получил ошеломляющий удар в нос лбом 'гламурной девицы'. Нос хрустнул и из него хлынул поток крови заливший грудь парня. Глаза его закатились и он сполз по Наташе, окончательно сдирая с неё остатки одежды.
Два телохранителя бросились к девушке, один нанёс ей сильный удар в лицо, отчего та отлетела в сторону и ударилась о большое дерево.
- Сучка! Амаля покалечила! Хозяин нас мало что оштрафует - убьёт! - мужчина сделал два шага в лежащей в прострации Наташе, снял с пояса вибронож, нацелился...и упал, сбитый с ног броском камня размером с кулак - точно в висок.
Второй телохранитель отпрыгнул в сторону, выискивая взглядом противника, но тут же был взят в захват - Анруг бросился на него, как хищный зверь, не позволяя воспользоваться виброножом или игловиком. Мужчины пыхтели, яростно ревели - оба были сильными и тренированными бойцами, но у телохранителя мажора было преимущество - он не голодал в плену, не дрался насмерть с керкарами, не бежал, таща за собой на прицепе хозяйку, и не был покрыт ранами и ссадинами с ног до головы. Потому, постепенно он начал одолевать, и чуть не вырвался из захвата, когда неожиданно дёрнулся и ослаб в руках Анруга, сползая к его ногам прямо на подстилку из гниющих опавших листьев.
Анруг перевёл дыхание - Наташа стояла возле него, покачиваясь от изнеможения, а на левой скуле расплывался громадный синяк. В руке она держала вибронож, который перед этим и воткнула в сердце противника. Её лицо было спокойным, сосредоточенным, на нём не было и тени сожаления или слабости - ну убила врага, и убила. Так ему и надо. Нечего тут хулиганить!
