Эльвира Плотникова - Игра в дракошки-мышки
В сердцах отколошматив подушку, я пообещала себе, что не буду страдать из-за Беса. И пролежала без сна до утра, в малейших подробностях вспоминая каждую нашу встречу.
– Дженни, я должен передать тебе просьбу королевского суда Крагоши, – заявил Миларон.
Он сидел напротив меня, сцепив лапы на груди. Я поперхнулась супом и отложила ложку.
– Ты кушай, кушай, – тут же спохватился он, – совсем бледная стала, и синяки под глазами.
Нет уж, спасибо! Кусок в горло не лезет. Ведь предлагала же ему, мол, давайте поговорим, а потом я пообедаю. Так настоял на своем.
– И что за просьба?
– Начался процесс над Шейором. Тебя просят выступить свидетелем, – произнес Миларон, как будто речь шла о чем-то пустяковом, и махнул лапой. – Ешь, тебе говорят.
Ничего себе! Думала, все давно уже закончилось. Только духу не хватало спросить, что стало с графом. А суд только-только начался. В свидетели я не рвалась, но решила повременить с ответом и послушно стала есть суп.
– Следствие недавно закончилось, – продолжал тем временем Миларон. – У людей все долго, другие законы. Там доказательств и без тебя хватает, можешь отказаться. Но меня лично просили передать тебе эту просьбу. Твое слово ускорит судебный процесс.
Личная просьба – это серьезно. Не стоит капризничать, как бы ни было страшно вновь посмотреть в глаза Шейору.
– Его казнят? – спросила я, отодвигая тарелку.
– Скорее всего. Имущество уже отошло в пользу короны, титула лишили.
Ожидаемо. Преступление серьезное, да еще маг из ковена. Король не простит предательства.
– А сын? – Я вспомнила, у Шейора есть ребенок. Никогда его не видела, но слышала от слуг, он учится где-то на мага. – Что с ним будет?
– Ничего не будет. – Миларон задумчиво потер переносицу. – Живут же люди без титула и богатств. Если он не замешан в делах отца, то никто его не тронет. Так ты отказываешься?
– Нет, – решилась я. – Буду свидетелем. Только ведь… вы выпустите меня отсюда?
– Само собой. Завтра с утра я перемещу тебя в Ривеннель. Снимешь комнату в гостинице, рядом со зданием суда. В определенный час явишься на заседание. Вечером тебя кто-нибудь заберет.
– Как? Я буду там одна? – вырвалось у меня.
– Тебе нянька нужна? – прищурился Миларон. – Большая девочка, не заблудишься. Думаю, у тебя будет свободное время. Походи по магазинам, купи, что необходимо. Вот деньги. И не надо так на меня смотреть! Ты тут работаешь, тебе зарплата положена. Тут за прошлый месяц и аванс. Вопросы есть?
– Нет, – прошептала я, не веря своему счастью.
Вот она, свобода! Знакомые улочки Ривеннеля, заполненные спешащими по своим делам людьми. Яркие вывески магазинов и кофеен. После тишины и уединения горного университета меня оглушил шум столицы: крики извозчиков и зазывал, цокот копыт, смех и плач детей. От запаха жареной колбасы, смешанного с ароматами выпечки, щекотало в носу.
Радоваться не получалось. Пугала предстоящая встреча с Шейором. Нет никакого желания видеть того, кто пытался меня убить. Однако я не собиралась отказываться от данного слова.
Нашла гостиницу и сняла комнату на день. До начала заседания оставалось еще полчаса, но я отправилась к зданию суда заранее. Представилась на входе, и один из младших секретарей отвел меня в кабинет прокурора. Так волновалась, что не замечала ничего вокруг. Лестницы, коридоры, люди – все какое-то нечеткое, смазанное, как в тумане.
– Ваших показаний нет в деле, – сказал прокурор после знакомства и взаимных любезностей. – Подсудимый уверен, что вы мертвы. Но судья даст разрешение на допрос. Расскажите все, как было, не надо ничего утаивать.
Я согласно кивала и все сильнее нервничала. Вдруг поняла, что не могу вспомнить имени человека, с которым разговариваю. А ведь он только-только представился! Клаус… Или Карлус?
– Конечно, господин…
– Клаус, – подсказал мужчина, поправляя на носу очки с толстыми стеклами. Они делали его похожим на стрекозу. – Не волнуйтесь так. Шейор ничего не сможет вам сделать. Даже сказать ничего не сможет. Хотите чаю?
– Простите. – Я смутилась и разозлилась на себя. Выходит, Миларон прав? Мне нужна нянька? Вот уж нет! – Спасибо, лучше воды.
Пила маленькими глоточками и заставляла себя успокоиться. Перед глазами стояло лицо Шейора в тот момент, когда он всадил в меня нож.
«Здесь всегда играют по моим правилам», – прошелестел в голове знакомый голос. Как бы не так! Я все еще жива, а ты проиграл. Собственный суд пережила, и с твоим справлюсь.
В зал заседаний я вошла уверенной походкой. Старалась не смотреть по сторонам и послушно выполняла требования секретаря. Поклялась говорить правду, положив правую руку на свод законов Крагоши, встала на отведенное место перед трибуной судей и только тогда взглянула на клетку, в которой сидел Шейор.
Да, он не спускал с меня глаз: серый лед и легкое удивление. Он похудел и осунулся, но держался с достоинством, как будто находился не в клетке преступника, а в собственном кабинете.
Ненавижу! Из-за тебя чуть не погиб мой сын. Ты вломился в мою жизнь и все разрушил. Это из-за тебя у меня отобрали Яна! И ради чего? Вот она, твоя «власть»! Ты проиграл и потерял все, что имел.
– Назовите себя.
Я вздрогнула и повернулась к судьям. С трудом перевела дыхание, прежде чем ответить:
– Джейнери из рода Сиреневого Аметрина.
– Возраст и род занятий.
Отвечая на вопросы, я не переставала чувствовать на себе обжигающий взгляд Шейора: и когда рассказывала о шантаже и собственном преступлении, и когда отвечала на уточняющие вопросы. Публики в зале не было, только трое судий, охрана из магов, прокурор, адвокат и секретарь. Последний вел запись допроса, и, когда все решили, что «вопросов больше нет», мне предложили подписать показания.
– Пожалуйста, сначала прочтите, – попросил секретарь.
Я послушно взяла в руки несколько бумажных листов, исписанных убористым почерком.
«Джейн».
От неожиданности выронила листы, и они разлетелись в разные стороны.
– Простите, – пробормотала я, кинувшись их собирать.
Так перенервничала, что появились галлюцинации. Быстрее все подписать и бежать отсюда.
«Джейн, я вижу, ты меня услышала».
Замерла, наклонившись за очередным листом. Не показалось. Со мной говорил Шейор. Не вслух – мысленно. И слышала его только я.
Да как он смеет!
«И дальше что?» – спросила я так же беззвучно.
«Нет другого выхода. Ты – последняя надежда. Делай вид, что читаешь, и слушай».
Шейор не смотрел в мою сторону. А у меня внутри все кипело от ненависти. Дрожали руки.
«Рейо тебя побери, Шейор! Оставь меня в покое!».
«Глупо. Прости меня, девочка. Я не должен был использовать тебя втемную. Не знал, что ты тоже из подкидышей. Был другой путь».
Пока я не понимала ничего, разве только, что он просит прощения. Неохотно, невнятно, но извиняется. Да, конечно! Прямо взяла – и простила. Возможно, когда-нибудь, но точно не сейчас.
– Прочли? – поторопил меня секретарь.
– Да-да, минутку.
«Нет времени объяснять. Просто запомни. Ты сможешь вернуться, используя фамилиара. У меня есть сын. Он тоже будет там. Пожалуйста, спаси его».
Или я тронулась умом и разговариваю сама с собой, а мне кажется, что с Шейором, либо умом тронулся сам Шейор. И почему я должна помогать его сыну, если он чуть не убил моего?!
– Все в порядке?
– Да-да, – ответила я, подписывая бумаги.
Надеюсь, там только то, что я говорила, – так и не прочла ни строчки.
«Спаси моего сына, Джейн! Заклинаю!»
Я вышла из зала, ничего не ответив Шейору. Даже не посмотрела больше в его сторону. И как у него совести хватает о чем-то меня просить?! Впрочем, чего это я. Нет у него никакой совести.
И все равно я ничего не поняла. Бред бредом. Рассказать Миларону? Да, и он начнет давать мне какие-нибудь новые таблеточки от нервов. Нет уж! Все, долг я выполнила, теперь можно заняться собственными проблемами.
Нужный дом нашла быстро. Не раз бывала тут в гостях, пока училась в школе подмастерьев. Лиенна приглашала, да и ее родители всегда охотно меня принимали. Как давно это было!
Почти пригород Ривеннеля, кварталы зажиточных горожан – домики в один-два этажа, окруженные садом. Лиенне прочили карьеру горничной в королевском дворце, а получилось… Нет, прочь воспоминания. От них больно и хочется плакать. Сейчас главное – Ян.
Еще с улицы я услышала плач сына – окна в доме открыты, несмотря на прохладную осеннюю погоду. Взбежала на крыльцо и забарабанила в дверь.
– Да что за… – На стук вышел отец Лиенны. – Джейн?! Как ты… Что ты тут делаешь?!
Он не скрывал своего удивления и явно не обрадовался моему визиту. В дом не пригласил, вышел на крыльцо и прикрыл дверь.
