Морин Джонсон - Хроники Академии Сумеречных охотников. Книга II
Саймон снова вздохнул.
– Ничего.
Как я провел летние каникулы
Сочинение Саймона Льюиса
Я упустил все свои шансы в отношениях с самой потрясающей девушкой на свете.
Не раз. Не два. Три раза.
Она пригласила меня на свидание в свой любимый ночной клуб, где я запутался в собственным ногах и всю ночь, как слабоумный придурок, проторчал на одном месте. Потом я подвез ее в Институт, пожелал спокойной ночи и пожал ей руку.
Да-да, вы все прочли верно. Я. Пожал. Ей. Руку.
Потом я пригласил ее на свидание номер два – в мой любимый кинотеатр, где заставил ее не отрываясь высидеть все «Звездные войны: Войны клонов» и даже не заметил, что она уснула. Потом я случайно обидел ее – откуда я вообще взял, что она когда-то встречалась с каким-то хвостатым магом? Да еще и настаивал, что обязательно хочу об этом узнать.
Плюсуйте еще одно рукопожатие на прощание.
Свидание номер три. Еще одна бредовая моя идея: двойное свидание с Клэри и Джейсом. И все бы хорошо, да вот только Клэри с Джейсом влюблены друг в друга так, как еще не бывало за всю историю человечества. И я почти уверен: они трогали друг друга ногами под столом. Потому что в конце концов Джейс стал поглаживать своей ногой мою – случайно, конечно. (Надеюсь, что случайно.) (Лучше бы это было случайно.) А потом на нас напали демоны, потому что Клэри с Джейсом – просто ходячие магниты для всякой нежити. Через тридцать секунд я уже был выведен из строя и валялся мешком в углу, пока остальные спасали положение. И Изабель держалась как потрясающая богиня-воительница. Потому что она и есть потрясающая богиня-воительница. А я – жалкий слабак.
А потом все отправились в погоню за демонами, которые послали за нами других демонов; но меня с собой не взяли. (Смотри выше. Повторяю: я жалкий слабак.) Когда они вернулись, Изабель даже не позвонила мне – какая же богиня-воительница захочет встречаться со слабаком, прячущимся в углу? Я тоже не стал ей звонить – по той же причине… а еще потому, что я надеялся, что она сама мне позвонит.
Чего она так и не сделала.
Конец.
На этом Саймон решил, что попросит преподавателя хтонического дать ему на сочинение еще неделю.
Учебный план второго курса, как оказалось, почти ничем не отличался от первого – за одним исключением. В этом году, пока ученики месяц за месяцем будут отсчитывать время до дня Восхождения, им предстояло изучать «Современную политическую обстановку». Впрочем, на основании того, что они уже изучили, этот предмет спокойно можно было бы назвать иначе: «Почему фейри – отстой».
Каждый день второкурсники – и Сумеречные охотники, и простецы – собирались в одной из тех аудиторий, которые в прошлом году стояли запертыми. (Объясняли это каким-то заражением демоническими жуками.) Втискивались за ржавые парты, словно бы созданные для студентов-лилипутов, и слушали, как профессор Фриман Мэйхью толкует о заключении Холодного Мира.
Фриман Мэйхью был худым лысым мужчиной с седеющими усами-щеточкой, как у Гитлера. И хотя он каждое свое предложение начинал со слов: «В те времена, когда я боролся с демонами…» – трудно было представить его борющимся с чем-то страшнее простуды. Мэйхью полагал своей задачей убедить студентов, что фейри – хитрые, не заслуживающие ни малейшего доверия, бессердечные и достойные только полного изничтожения (чего, разумеется, никогда не признают «эти слабонервные политики», управляющие Конклавом).
Студенты быстро усвоили, что любое возражение и даже попытка просто задать вопрос, вызывают у Мэйхью чуть ли не сердечный приступ. На его лысом черепе расцветало красное пятно, и преподаватель свирепо выплевывал:
– Вы там были? Не думаю!
Этим утром Мэйхью появился в классе не один – с ним пришла девушка лишь на несколько лет старше Саймона. Светлые до белизны волосы ее спадали локонами на плечи, сине-зеленые глаза ярко сверкали, а рот кривился в мрачной улыбке, без слов говорившей о том, что находиться здесь девушка совсем не рада. Мэйхью стоял рядом со своей спутницей, но Саймон заметил, что профессор старается держать дистанцию и ни в коем случае не поворачиваться к девушке спиной. Мэйхью ее боялся.
– Давай, – грубо скомандовал он. – Скажи им, как тебя зовут.
Девушка, уставившись в пол, пробормотала что-то неразборчивое.
– Громче, – выплюнул Мэйхью.
На этот раз гостья подняла голову, обвела взглядом забитый до отказа класс и, наконец, заговорила. Голос ее звучал громко и ясно:
– Хелен Блэкторн. Дочь Эндрю и Элеанор Блэкторнов.
Саймон присмотрелся к девушке повнимательней. Хелен Блэкторн – имя это он хорошо знал из тех историй, что Клэри рассказывала ему о Смертельной войне. В тех сражениях Блэкторны полегли почти все, но он думал, что Хелен и ее брат Марк погибли одними из первых.
– Лжешь! – рявкнул Мэйхью. – Попробуй еще раз.
– Если мне удается лгать, это уже само по себе о чем-то говорит, разве нет? – парировала девушка, но всем было ясно, что она уже знает ответ.
– Условия, на которых ты здесь находишься, тебе известны, – отрезал профессор. – Говори правду или отправляйся домой.
– Это не мой дом, – тихо, но твердо отозвалась Хелен.
Саймон знал, что после Смертельной войны ее сослали (хотя официально этот термин и не использовался) в Арктику, в ледяную пустыню, на остров Врангеля. До войны, как слыхал Саймон, там находился центральный узел чар, защищавших этот мир. Официально Хелен с подругой, Алиной Пенхоллоу, изучали эти чары, которые нужно было восстановить после войны. Неофициально же Хелен несла наказание – по существу, за сам факт своего появления на свет. Конклав решил, что, несмотря на ее отвагу в сражениях Смертельной войны, несмотря на ее безупречную биографию и на то, что ее младшие братья и сестры стали сиротами и о них некому было позаботиться, кроме дяди, которого они едва знали, – что, несмотря на все это, доверять ей все-таки нельзя. И даже несмотря на то, что кожа ее не отторгала ангельские руны, Конклав не признал Хелен Блэкторн настоящим Сумеречным охотником.
Саймон не мог отделаться от мысли, что в Конклаве заседают одни тупицы.
Неважно, что сейчас у девушки не было при себе никакого оружия, что она одета в простую бледно-желтую рубашку и джинсы, а на коже ее не видно рун. Одно то, как она держала себя в руках, переплавляя гнев в гордость, лучше всяких слов говорило о том, что Хелен Блэкторн – Сумеречный охотник. Эта девушка – настоящий воин.
– Последняя попытка, – проворчал Мэйхью.
– Хелен Блэкторн, – повторила она и отвела волосы назад, обнажая изящные бледные уши, по-эльфийски заостренные на концах. – Дочь Эндрю Блэкторна, Сумеречного охотника, и леди Нериссы. Дамы Летнего двора.
На этих словах Жюли Боваль поднялась и молча вышла из класса.
Саймон понимал, что она чувствует сейчас, – или, по крайней мере, догадывался. В последние часы Смертельной войны прямо на глазах у Жюли один из фейри убил ее сестру. Но ведь Хелен в этом не виновата! Светловолосая гостья – лишь наполовину фейри, и эта половина в ней не главная.
Но Конклав, похоже, считал иначе – как и весь класс. Студенты зашептались, и в голосах их явно слышалась враждебность. Хелен стояла перед классом, спрятав руки за спиной; лицо ее было нечеловечески спокойно.
– Всем молчать! – громко скомандовал Мэйхью. Саймон в очередной раз удивился, как получилось, что этот человек вообще стал преподавателем: ведь, кажется, сильнее, чем саму молодежь, он терпеть не может только учить эту молодежь. – Я и не рассчитывал, что хотя бы кто-нибудь из вас отнесется с уважением к этой… особе. Но она здесь, чтобы рассказать вам одну поучительную историю. Послушайте ее.
Хелен откашлялась.
– Мой отец и его брат когда-то тоже здесь учились, точно как вы сейчас.
Она говорила мягко, почти бесстрастно, будто рассказывала о незнакомых людях.
– Возможно, так же как и вы, они не понимали, какую угрозу таит в себе Дивный народ. И от этого они чуть не погибли.
Мой отец, Эндрю, уже перешел на второй курс Академии, – продолжала Хелен, – а для Артура это был первый год. Вообще-то на задания в царство фейри отправляют только второкурсников, но все знали, что Артур с Эндрю лучше всего сражаются бок о бок.
Само собой, фейри присоединились к Договору задолго до Холодного Мира, но это не мешало им то и дело нарушать правила, когда они полагали, что сумеют избежать неприятностей. Поэтому они осмелились похитить девочку, ребенка Сумеречных охотников. И десятерых студентов Академии под руководством одного из преподавателей послали ее выручать.
Они успешно выполнили задание – но вернулись домой не все. Фейри заманили моего отца в терновник. Он укололся и, недолго думая, слизнул кровь с ранки – а с ней и капельку тернового сока.
