Эленора Валкур - Надежда Ростона
Я жадно впитывала каждое движение. Еще бы! Это мое первое присутствие при открытии портала голосовой связи, хотя услугами Королевских центров связи пару раз я пользовалась, когда нужно было Дасму на учебу вызвать.
Правда, те порталы гораздо сложнее: переговоры ведутся из специальных кабинок (довольно тесных, надо сказать), говорить приходится в бездушную жестяную трубку, где голос искажается почти до неузнаваемости, а в ответ она изрыгает нечленораздельные шипящие и свистящие звуки. Сразу видно, что заведуют этими чудо-будками обученные на экспресс-курсах маги не самого высокого пошиба.
Короче, как эта штука работает, я не знала, но очень надеялась выяснить. И Дайон принялся объяснять насчет звуковых волн, кодирования информации и каких-то мембранных уровней, однако я не поняла и пятой части пространных объяснений на жутком техническом языке, уразуметь который способен только другой такой же «технарь».
Признав свою безнадежную несостоятельность в этих вопросах, я смирилась с ролью банального наблюдателя за процессом.
Чудным заклинанием из двух коротких слов Дайон заставил огонь вспыхнуть, пламя от свечей заискрилось, огненным ветром ударив в несчастный кварц, который засветился розоватым светом. В этот момент зеркало неожиданно будто растеклось черной лужей, а над ним запарил розовый камень.
– Привет, братишка!
Я просто подпрыгнула (хотя вернее было бы сказать, что меня отбросило в сторону), потому что голос из «лужи» звучал так, будто человек сидит рядом со мной.
– Привет, Арист. Учитель в Талуре?
– Нет, он с утра в Гри уехал. Случилось что-то, или просто по мне соскучился? – по ироничному и нахальному тону я поняла, что братья – два сапога пара.
– Нет, скучно точно не было. Мы тут одного подозрительного типа нашли, из Тиоль-Тунна.
– О!
– Мия считает, что он не дальше Третьего круга.
– Еще раз «О!»… А эта твоя Мия так в них разбирается?
– Поверь мне, разбирается.
– Я не его! – глупо выдала я, и, похоже, густо покраснела, но скорее с досады на свою бестолковость.
Голос радостно рассмеялся:
– Получи, братишка! Так вот чем ты там занимаешься, пока я работаю в поте лица? И кто у нас такая, Мия?
– Ясмия Винток Ростон! – отчеканил Дайон.
– Угу. Тогда я – королева Тальсска. Дайон, вы там напились или чего-то нанюхались? Какая Ясмия Ростон? Та, что погибла при взрыве Самола? Охотно верю…
– Да нет, брат, она вот здесь, сидит передо мной живая и довольно упитанная.
– Упитанная?! – возмутилась я. – Да у меня фигура – газель позавидует!
– А я смотрю у вас там и впрямь не скучно, – продолжал веселиться Арист. – И что? В самом деле она? Наследница? Дайон, это точно? Но это сенсация!
– Скажешь об этом хоть слово кому-нибудь, кроме учителя, я наложу на тебя «избранную немоту»!
– Обижаешь! Я же не дурак. Это же почти военная тайна.
– В том-то и дело, что не почти, а действительно военная тайна. Свяжись с Сайном, мне понадобится их помощь. И прекрати зубы скалить!
– Я? – изобразил оскорбленную невинность Арист. – Я в жизни не был так серьезен.
– Да-да, – отмахнулся Дайон, – свяжись с Сайном, говорю.
– Понял, сейчас выйду на учителя, а потом Лепре позвоню.
– Координаты записал?
– Конечно. Отключаюсь.
Легкий щелчок – свечи погасли, исходя серебристым дымком, а черная лужа вновь обернулась зеркалом.
– Связисты, – усмехнулся Дайон, и в глубине его глаз заплескалось тепло, красноречиво показывая, как он на самом деле скучал по брату. – Система выстроена так, что если тебя вызывают, в голове раздается сигнал, «звонок», по которому ты улавливаешь телепатическую волну, только сами мысли прочесть не можешь, просто знаешь, кто тебя вызывает. Настраиваешь портал голосовой связи и можешь говорить. Дома такой стоит собранный, стационарный, а у Лепры и учителя – портативные, походные, вроде моего. Их еще собрать и настроить нужно, потом транспортник «вешать», в общем, чашки две-три это займет, если у Сайна других срочных дел сейчас нет.
– Сайн – это кто? И что за Лепра? Почему не Чума и не Туберкулез?
Последняя моя фраза Дайона изрядно развеселила.
– Сайн – командир боевой группы, Лепра – это связной. Его имя не имеет отношения к проказе, просто собственное имя такое длинное, что пришлось сократить.
– Как Грабелю? Этот тоже Кин-кая?
– Нет, не Кин-кая, но я хочу, чтобы ты с ним познакомилась лично, поэтому больше ничего не скажу. Знаешь, иди, поспи лучше. Когда будет «звонок», я тебя разбужу. А то неизвестно, как эта ночь пройдет, лучше силы поберечь, могут пригодиться.
– Что, прямо здесь спать? – вопросила я, растерянно озирая манеж.
– А чем тебе не нравится? Нормальное мягкое сено… нет, можешь, конечно, и домой пойти.
– Ну уж нет! А вы без меня все провернете?.. А ты точно не чернокнижник, во сне не прибьешь?
– Это шутка, или ты мне действительно не доверяешь? – насупился Волк.
– Доверяю… Наверное…
– Умница, особенно мне нравится «наверное». Ладно. Не хочешь спать – будем играть в карты. У меня колода есть.
– Упырь с тобой, раздавай.
* * *Конечно же, я уснула и проспала не меньше двух чашек, уютно свернувшись калачиком на душистом сене в уголке.
– Мия, вставай, гости пришли! – раздался над ухом голос Дайона, безжалостно вырвав меня из объятий принца как раз в тот самый момент, когда Эстан собирался сказать что-то важное.
Веки наотрез отказывались разлепляться, и я «повесила светлячка» – маленький шарик чистой энергии, озаривший синеватым светом интересную компанию, которую Черный Волк провел через Транспортный портал. Он помог мне подняться и торжественно представил, мимоходом отряхивая мою одежду от сена.
– Наследница Ясмия Ростон.
– Рад, – коротко и просто отозвался старец с аккуратно подстриженной бородкой и молодыми глазами с хитринкой, одетый в пыльный дорожный плащ, – магистр Кейсон.
– Мой опекун и учитель, – вставил Дайон.
За Кейсоном – три личности подозрительной наружности, надо полагать, пресловутая боевая группа, по очереди выходили вперед и представлялись мне, словно я принимала их во дворце, облачившись во все регалии.
Сайн – мужчина огромного роста и завидной ширины плеч, весь в шрамах от ожогов (не поделил артефакт с саламандрами – объяснил мне позже Дайон), плотная кожаная куртка, наверняка заговоренная от стрел, короткий меч у бедра.
Маленькая изящная молодая женщина с хвостом светло-рыжих волос и проницательным взглядом синих глаз – Уя, или Лиса.
Последний член троицы был нечеловечески красив, по той простой причине, что человеком не являлся. Не был он и Кин-кая. Я впервые в жизни видела живого дайва. Тьфу! Будто я их мертвыми видела! Я имела в виду, что раньше видела дайвов только на картинках. Продолжительность их жизни – до тысячи лет, вечные, по нашим понятиям. И что он здесь забыл?
Но он стоит передо мной и улыбается. К его смуглой коже можно прикоснуться. Длинные черные волосы, даже в тусклом свете «светлячка» отливают блеском не хуже даритского шелка, на челке и висках аккуратные косички. Дорожный плащ почему-то до колена (но, может, тысячу лет назад так было модно?), за плечами торчат две обтянутые кожей рукоятки мечей. Оторваться от огромных небесно-голубых глаз с длинными густыми ресницами просто невозможно…
Интересно, дайвы все такие? Теперь я понимаю, почему мужчины их так недолюбливают. Ревность и соперничество. Впрочем, нам, человеческим женщинам, тоже ничего не светит – если мужчины дайвы такие красавцы, то каковы же тогда дайвены?
Он насладился моим восхищением, затем поклонился и представился на родном языке, (что-то вроде «оксаон силифьваэннаэннэн), потом перевел на континентальный – «Легкое Прикосновение Ветра К Щеке».
– Впрочем, – улыбнулся он, – меня уже лет семьдесят как Лепрой зовут, один приятель в шутку ляпнул, так и прилипло.
Смешно. Не один Грабель, видать, пострадал от «трудностей перевода».
После всех церемоний мы, наконец, перешли к конструктивному разговору (или заговору?).
– Какие у нас планы? – зевнула я в кулак, все еще борясь с приступом дремоты.
– Ты идешь досыпать, а мы с Грифом разбираться, – сообщил Дайон командным тоном.
– Здорово! – тут же взвилась я. – Показал меня, как зверюшку в зоопарке, и все? А как на дело идти, так меня – досыпать? Это я его, между прочим, обнаружила!
– Ростон нам не простит, если с тобой что-нибудь случится, – попытался отшутиться Дайон. – Ты уж извини за прямоту, дилетантка, ничего не умеешь и почти ничего не знаешь, тебя еще нельзя выставлять против Третьего круга.
Сон мгновенно как рукой сняло.
– Во-первых, Ростон меня похоронил и забыл, так что этот аргумент не принимается. Во-вторых, может, я и дилетант, но о некромантах знаю побольше тебя, а ты идешь…
Тут я заметила единодушное выражение их лиц – снисходительно-сдержанное. Будто я ребенок, который канючит, чтобы дали конфетку.
