Галина Гончарова - Не сотвори себе вампира
Несколько секунд все молчали. Переваривали, наверное. А что? Я не сказала ни слова лжи. Вот ничего полезного я тоже не сказала, но им этого и не надо. Если Дюшка сам не озаботился узнать, что и как на душе у его подручных, сам виноват. Я его просвещать не буду. Особенно о том, что Влад сам открыл мне дорогу, потому что хотел умереть.
Потом Андре поднялся и хлопнул в ладоши.
– Приведите Анну.
– Анну? – не поняла я.
– Любой вампир, когда он проходит инициацию, должен получить от своего креатора другое имя. Потом, когда он уже обретет свою силу или уйдет к другому креатору, он сменит его. Или оставит прежним. Это его дело. Но сперва все должно быть именно так, – шепотом пояснил мне Борис. – Мы отказываемся и от собственного имени и от собственной жизни. От всего, что в ней было когда-то.
– Зачем вам это?
– Это не нами начато и не нами закончится.
– Борис, а это твое настоящее имя?
– Нет. Но настоящее я забыл.
Я кивнула головой. Вампир пятью словами и одним взглядом вежливо и мило попросил меня не лезть к нему в душу. Что ж, его право. Я буду уважать эту традицию. И потом, если бы я стала вампиром – не захотела бы я забыть все, что со мной было раньше? Забыть, не чувствовать боли, не думать о тех, кто когда-то любил меня… Я бы не только имя сменила, я бы волосы перекрасила и пластическую операцию сделала… Стоит только представить, как горевали бы родные – жуть пробирает.
И тут же отвлеклась от своих раздумий. Двое вампиров ввели в зал Катьку.
Подруга выглядела просто ужасно. Она была бледна как смерть, губы были неестественно алыми, и черное бархатное платье до пят придавало ей вид какого-то чахоточного призрака. На редкость неэстетичного. Светлые волосы волнами падали на плечи. Голубые глаза блестели, а когда она улыбнулась Дюшке – из-под губ показались белоснежные клыки.
– Катька! – я, не помня себя, рванулась к подруге. Мне нужно было дотронуться до нее, обнять, расспросить, как она тут была… Может, еще не поздно?! Меня перехватил Мечислав и так дернул за руку, что я свалилась ему на грудь. А попробуйте сами устоять на шпильках! Я попробовала отстраниться от вампира и случайно уперлась ладонью ему в грудь. Как раз туда, где рубашка была вырезана и открывалась обнаженная золотистая кожа. По моей ладони словно пробежал ток. Электричество рванулось по всему телу, заставляя меня задрожать от желания. Мне вдруг захотелось прижаться к Мечиславу, потереться об него всем телом, а потом… Юля! Нет!
Я с огромным трудом отстранилась и зло посмотрела на вампира.
– Никогда так больше не делайте, черт бы вас побрал!
– Ты не должна быть так неосторожна, кудряшка. Разве ты не видишь? Твоя подруга уже стала вампиром! Есть большая вероятность, что она разорвет тебе горло вместо душевного разговора. И тогда я буду вынужден инициировать тебя. Хочешь сама стать вампиром, кудряшка?
– ЧТО?! Даже думать об этом не смейте! – взвыла я. Но к Катьке больше подойти не старалась. Дюшка с интересом смотрел на нас.
– Она что – правда не знает, чего ожидать от недавно инициированных вампиров?
Наверное, он спрашивал у Мечислава, но ответила ему я. Все равно я была зла так, что дальше некуда. А что может быть лучше, чем сцедить яд на голову врага?
– Зачем мне что-то знать о твоих выкрутасах?! Я пришла убивать, а не разговаривать!
– Одно другому не мешает. Вы будете говорить со своей подругой… кудряшка?
– Не называй меня так, ты, козел безрогий, – мгновенно ощетинилась я.
Дюшка одарил меня клыкастой улыбкой.
– Юля, когда вы станете моим вампиром, я дам вам имя Изабелла.
– Мечтать не вредно. Если уж на то пошло, как только я очнусь твоим вампиром, я тут же вцеплюсь тебе в горло.
– Нахалка, – протянул Мечислав. – Ты просто маленькая нахалка, кудряшка. Но мне это нравится.
– А вас это вообще не должно касаться. Это должно нравиться Даниэлю! – огрызнулась я. И всерьез задумалась. Почему они терпят мое откровенное хамство? Что, в лесу дракон подох? Так они давно вымерли. И все, что из-за этого произошло, – произошло уже давно. А почему тогда? Даже если эта достойная парочка Мечислав-Дюшка желает меня как-нибудь использовать, все равно проще сразу поставить меня на место. Но они этого не делают. Почему, черт побери?! Надо обязательно поговорить с Даниэлем! О-бя-за-тель-но!
Мои размышления прервал Андре.
– Вы будете говорить с Анной, кудряшка?
Я проигнорировала «кудряшку» с его стороны и кивнула. Стряхнула руку Мечислава и сделала небольшой шаг вперед.
– Катя! Катрин, как ты себя чувствуешь?
Голубые глаза обратились на меня – и Катька улыбнулась. Клыки стали еще заметнее.
– А, Леоверенская! Ты все-таки здесь?
– Да, я здесь. Ты… Катя, ты стала вампиром?
– Меня зовут Анна.
– Это не важно! Ты стала вампиром?
И чего я так цеплялась за этот вопрос? Коню понятно, что она теперь вампир. Но мне нужно было поговорить с ней. Нужно знать. Катя зло оскалилась в мою сторону.
– Да, я стала вампиром. И очень этим довольна. Ты не представляешь, какое это удовольствие – пить горячую свежую кровь. Когда ты прокусываешь вену на шее…
Катя говорила что-то еще, но я ее не слышала. И не старалась слушать. Этот голос был мне незнаком. Чужой, холодный, насмешливый и глумливый. Это не Катя. Та никогда не была настолько… стервой. Даже если она стала вампиром, она не могла настолько измениться. За два дня – не могла. Она могла сломаться, могла биться в истерике, могла упасть в обморок… многое, но только не сохранять вот такое ледяное стервозное безразличие. Не тот человек, не тот характер. Это скорее ко мне. Вот я бы точно стала такой стервой, только бы никому не показать своей боли и точки. А Катька – актриса. Она играла и играть будет. Но почему сейчас этого не происходит?
И что-то мягкое толкнулось в мозг. Я посмотрела на подругу внимательнее. Не так, как обычно. По-другому. Как будто все на миг поплыло. Я увидела нечто странное. Вокруг Кати сияла тоненькая красная линия. Словно кто-то обвел в воздухе ее контуры. И связал ее контур прочной нитью с Дюшкой. Такие же линии сияли вокруг всех вампиров. У кого-то толще, у кого-то тоньше, но они были. И самая яркая, почти облако – у Дюшки. Но не чисто-красная. Не знамя на демонстрации, а скорее кровь на асфальте. Был в его красном цвете оттенок грязи. А Мечислав? Он стоял за моей спиной – и я развернулась, чтобы посмотреть. Глаза моргнули – и изображение тут же сбилось. Обидно. Ну да ладно, еще успею. Я повернулась к Дюшке.
– Вы нечестно играете, Андре. Отпустите ее сознание.
Все воззрились на меня как на кролика с двумя головами. Традиция у них, что ли, такая? Или они не привыкли, что им люди правду говорят? И долго они так будут на меня пялиться?
– Ау-у-у-у-у, наро-о-о-од! Есть контакт? – заорала я во все горло.
Контакт был. Вампиры шарахнулись в разные стороны. Те, которые принадлежали Дюшке. Свои уже привыкли к моим выходкам и не боялись, что я начну кусаться или бросаться. Дюшка дернулся от моего вопля и уставился на меня со странным выражением морды лица.
– Откуда вы узнали?
– Посмотрела, – почти честно призналась я. – Анд ре, ваше присутствие плохо на меня действует. То вампира загрызу, то ауру видеть научусь… Удавить вас, что ли, пока я еще чего не натворила?
Мечислав покатился со смеху.
– Ты быстро учишься и прогрессируешь, кудряшка. Скажи Андре спасибо за раскрытие твоих способностей.
– Но я все равно остаюсь обезьяной с гранатой?
– Примерно так.
Тут-то до меня и дошло, почему они меня терпят. Даниэль ко мне просто хорошо относится. Мечислав видит что-то вроде потенциального оружия. Этакую обезьяну с гранатой, которую можно запустить в стан к противнику. Или использовать как сегодня. А то, что она сама на гранате подорвется, – это пустяк! Других обезьян хватает. Да и гранаты не дефицит. Вот и Дюшка меня видит точно так же. Как ту обезьяну. А поскольку достать он меня успел так, что дальше и глубже просто некуда, он просто боится оказаться с той самой гранатой в штанах. Знает, что у него есть все шансы на такую развязку – и боится. Или опасается. Поэтому и превратил Катьку в вампира, чтобы я поостереглась убивать его. Потому и терпит мои выходки, отгавкиваясь только чтобы не дать опустить себя уж вовсе ниже плинтуса.
Я возмущенно посмотрела на Мечислава, но развивать свои мысли не стала. Поговорим после бала.
– Андре, отпустите ее!
Вампир сделал знак своим помощникам.
– Держите ее крепче, чтобы ничего с собой не сделала.
И прищелкнул в воздухе пальцами.
Я всматривалась Кате в глаза. Они снова становились яркими, живыми, осмысленными. Вовсе не глупыми пластиковыми пуговицами, как несколько минут назад. Подруга медленно обвела взглядом весь зал, потом остановилась на Андре – а в следующий миг рухнула на колени и закричала. Так кричат от невыносимой боли. Без слов, обращаясь к Создателю. Или к Богу. Крик отразился от стен зала и ударил меня по ушам. Я опять дернулась вперед – и Мечислав опять перехватил меня за руку железной хваткой.
