Pskovoroda - Канон
— Спасибо за интересную прогулку, Поттер, — сказала она, развернулась и исчезла.
Я вернулся в башню Гриффиндора. Вся гостиная была увешана шарфиками, мантиями и даже колпаками цветов команду по квиддичу, а на самих шарфиках во множестве были приколоты значки с портретом Рона и подписью “Рональд Уизли — наш Король!”. Краб с Гойлом неплохо нажились на продаже этих значков в Хогвартсе после громкой победы Гриффиндора в чемпионате, настоящим героем которой стал мой друг. Конечно, упёртые слизеринцы вроде Малфоя не могли смириться с поражением и теперь не только штрафовали Гриффиндор направо и налево, но также опускались до того, чтобы писать оскорбления в адрес Гриффиндора на дверях туалетных кабинок. Конечно, не чернилами, нет.
С Роном я почти не общался — у него теперь не было времени. Когда он не был окружён поклонницами, он вальяжно развалившись в гостиной, рассказывал байки о Великой Победе, которую он практически в одиночку зубами вырвал у противника. Да так распинался, что я даже как-то заслушался. Думаю, что демон будет очень рад получить эту запись. И да, конечно, толпы поклонниц Рона. Абсолютно все девушки Гриффиндора и Хаффлпаффа от четвёртого курса и младше, половина пятикурсниц и как минимум треть девушек с шестого и седьмого курса, не считая отдельных мелких рейвенкловок и даже изменниц со Слизерина, толпами ходили за Королём Квиддича, восхищенно внимая каждому слову. Кто-то из мелких мальчишек даже пытался копировать застольные манеры Рона, но после получения заслуженных подзатыльников от одноклассниц и отработок от старост они эту идею очень быстро забросили. Ещё один конфуз случился, когда толпа девчушек решила, что негоже Королю ходить царственными ножками по презренному полу коридоров Хогвартса, и они решили его носить. Не рассчитали, конечно, силы. Одно дело — когда Рона со стадиона несли на руках мальчишки-одногодки, а другое — когда два десятка перво— и второклассниц. Момент, когда у Рона, поднятого в воздух, блаженно-покровительственное выражение на лице постепенно сменялось удивлённым, а потом — ошарашенным, когда хрупкие девичьи ручки подогнулись, а гравитация довела сцену до закономерного абсурда, я потом с удовольствием несколько раз промотал в замедленном темпе… Красота! Однако, мой друг не переставал меня удивлять — он потом каждый день навещал в больнице второклассницу, на которую при этом упал и сломал ей два ребра, носил ей шоколадных лягушек и рассказывал знаменитые Байки Мэтра Квиддича, в которых он геройски выпутывался изо всяких приключений, в которые попадал благодаря глупости и неосторожности своего лучшего друга и самого преданного поклонника — Гарри Поттера.
Сейчас в гостиной было тихо — Рон увёл поклонниц на стадион демонстрировать технику обращения с квофлом, и лишь Гермиона сидела в кресле, разложив вокруг многочисленные учебники. Мне заниматься не хотелось, да и не следовало — я был готов, насколько это возможно, и Белинда мне посоветовала лишь в вечер перед экзаменом перечитать учебник, чтобы нужные знания как бы всплыли на поверхность. Я сел в соседнее с Гермионой кресло, достал припасённую книжку и раскрыл там, где в прошлый раз остановился. Она мельком на меня глянула и вернулась к своим записям, а потом глаза её округлились и она снова посмотрела на мою книгу.
— Издеваешься? — напряжённым голосом спросила она.
— Есть немного, — пожал я плечами, глядя на обложку.
“Горе от ума”. И почему она вдруг подумала, что я над ней издеваюсь?
Ещё час прошёл в тишине. Я успел закончить с этой книгой и перейти к следующей. Кто-то поскрёбся в окошко. Гермиона подняла голову и вопросительно на меня посмотрела. То есть, предполагается, что я сейчас всё брошу и пойду открывать окно какой-то залётной сове? Я с трудом вылез из мягкого кресла и распахнул форточку, из которой на меня сразу же прыгнула кошка золотистого окраса.
— Бася? — спросил я, пытаясь её погладить, но она зашипела и укусила меня за палец.
От неожиданности я её отпустил, и она сразу же рванула к выходу. Оторопев, я посмотрел вслед кошке, а потом переглянулся с Гермионой. Та пожала плечами и снова уткнулась в книжку. Бася громко и настойчиво мяукнула, потом стрелой метнулась ко мне, ухватила за штанину и словно собака принялась меня тянуть. Чёрт, да её же Дафна прислала! Как только я это осознал, я сам ломанулся к двери напрямик, сшибая по пути стулья, будто лось во время гона. Я ещё успел услышать удивлённый возглас Гермионы, но мне уже было не до неё — открыв дверь, я выбежал наружу и понёсся вслед за Бастиндой, которая стремглав скакала по коридору. Она меня дожидалась на каждом повороте, а потом пулей срывалась с места так быстро, что я даже пожалел, что не захватил метлу.
Внезапно она исчезла, словно растворилась в воздухе, а я обнаружил себя у входа в Астрономическую башню. Только я сделал шаг к проёму, ведущему на лестницу, как оттуда буквально вылетела взъерошенная девушка с мантии с зелёной оторочкой и врезалась меня, чуть не сбив с ног. Я машинально поймал её.
— Пусти, урод! — закричала она. — Пусти, а то хуже будет!
— Панси? — спросил я, не веря своим ушам. — Это ты? Ты в порядке?
— Поттер? — переспросила она и снова задёргалась. — Не твоё дело! Пусти сейчас же!
— Что происходит? — задал я, наверное, самый глупый вопрос из возможных.
Воспользовавшись тем, я чуть расслабил объятья, она вырвалась, но я тут же схватил её за плечи, сжав их в своих ладонях.
— Пусти, мне больно! — снова закричала она. — И не лезь, куда тебя не просят! Отстань от меня! Отстань! Все от меня отстаньте!
— Что. Произошло, — от утробного рыка, с которым я произнёс эти слова, у меня самого пошли мурашки по коже.
Её волосы были растрёпаны, словно кто-то тянул её за них, левая скула наливалась синяком, а на губах была кровь. Ворот платья был разорван почти до пупа, и разрыве белел лифчик, правый рукав висел на нескольких нитках, юбка измята. И ещё на одной ноге не хватало туфельки. Она замолчала, испуганно втянув голову в плечи.
— Говори, — прорычал я, склонив к ней лицо и немного встряхнул. — Сейчас!
— Ничего, — сбивчиво зашептала она. — Ничего не произошло… Он ничего не успел… Не смог… Я ему не позволила… Я отбилась… Я ему… Какой гад… Какой он всё-таки гад!..
— Где. Он, — выдавил я из себя, сдерживаясь из последних сил.
— Там, наверху, — пискнула она.
— Иди, — отпустил я её, даже немного толкнув, и тут же полностью забыл, заходя наконец на лестницу.
Пока я поднимался, у меня в голове спорили трое моих хороших знакомых.
“Отдайся своей ярости, взрасти её и впусти в своё сердце! — хохотала безумным смехом черноволосая женщина с растрёпанными волосами. — Возненавидь своего врага, уничтожь его, сотри в порошок, смешай с грязью!”
“Ты должен быть спокоен, — тихим голосом говорил бородатый мужик в бандане и кожаной куртке. — На эмоциях ты прозеваешь что-нибудь и проиграешь. Очисти сердце и голову.”
“Если ты не хочешь сделать больно этому парню напротив, то тебе лучше вообще не начинать, — бубнил плотный слизеринец, повторяя слова знаменитого боксёра, — Ты должен хотеть ему сделать больно, понимаешь? Должен!”
27. Экзамен
Я, наконец, добрался до верхней площадки. Стоящий там у окна высокий плечистый старшекурсник с Рейвенкло, откинув назад красивые вьющиеся волосы, с недовольным видом прикладывал кружевной платок к щеке, которую словно кошка разодрала. На полу была небольшая лужица крови, а из левой ладони, тоже вымазанной в крови, был словно выкушен кусок мяса — мне ясно были видны следы зубов, и я даже догадывался, чьих именно. Завидев меня, он и глазом не повёл. Пятикурсник — и пятикурсник, ему-то какое дело? Я достал палочку и направил на него, что заставило Благэрда подобраться, словно тигр перед прыжком. Сделав два шага в сторону, я присел, не сводя с него глаз и палочки, и положил в карман лежавшую на полу туфельку. Глаза его сузились. Он понял, зачем я здесь, и на его лице появилась презрительная усмешка.
— Что, неудачник? — с насмешкой в голосе сказал он. — Зря ты примчался. Опоздал. Тут дело такое — кто успел, тот и съел. Тебе уже ничего не осталось.
Он оттолкнулся от подоконника, выпрямляясь, и тут же рефлекторно согнулся, сжимая колени характерным движением. На его лице мелькнула гримаса боли. Ну да, так я тебе и поверил! Похоже, Панси раньше брала уроки у Винса Джонса и не сильно колебалась, повторив удар, которым Алекс Ширер из выигравшего Высшую Лигу Блэкбён Ровез закатал мяч в девятку с сорока метров в матче с Квинс Пак. После такого удара этот урод полгода о девушках даже думать не будет, не то, что “кто успел, тот и съел”. Интересно, у него там хоть что-то уцелело?
— Ступефай! — спокойно сказал я, и его бросило на стену. В падении он как-то извернулся и успел достать палочку.
— Редукто! — закричал он, перекатываясь по полу. — Редукто! Бомбарда!
