Ольга Пашнина - Невеста Темного Дракона
Я снова была одна. Одна среди завывающего ветра. Одна, а вокруг пугающая темнота. Совсем одна. И чувство одиночества никак не проходило, а скорее даже усиливалось.
Я снова была в Расщелине».
Три дня, пролетевшие почти незаметно, ничем особенным не ознаменовались. Меня кормили, что было хорошо, не били, что не могло не радовать, со мной не разговаривали, что не очень-то огорчало. Лишь однажды вечером в комнату, предварительно постучав, зашел Тхэш. Точнее, заполз.
— Добрый вечер, Элла.
Я читала какую-то ерунду и одновременно гладила засыпавшего Ларана.
— Привет. Что, Ладону опять требуются водные процедуры, а ты сломал ноготь и не можешь?
Наг улыбнулся:
— Сарказм тебе не идет. Хочешь прогуляться?
Я мигом отбросила книгу в сторону.
— Куда? Зачем?!
— В деревню, до утра. Нужно сходить к одной семье и помочь им. Я решил взять тебя с собой.
— А этот, — я кивнула на потолок, — не будет возмущаться, если мы сделаем ноги на целую ночь?
— Не будет, — отозвался «этот». — Я предложил Тхэшу взять тебя. Поможешь людям, поговорим об улучшении твоих условий содержания.
— Помочь? Как? И какое улучшение? — Это было еще интереснее прогулки и ночевки вне замка.
— Как помочь, разберетесь на месте. А улучшение… придумай, чего тебе хочется.
— Мне хочется домой, — тихо ответила я. — К маме.
— Увы, — сказал Ладон, — это идет вразрез с моими планами. Придумай что-то, что тебя порадует, но не разрушит мои намерения.
— Убить меня, — буркнула я. — Хорошо. Пошли уже в твою деревню, потом придумаю.
Деревня была красивой. Как-то по-особенному красивой. Она очень отличалась от Лесного. Строения были низкими, одноэтажными, с толстыми стенами и прочными, плотно закрывающимися окнами. Широкие улицы были покрыты утоптанным снегом, нетронутые сугробы искрились повсюду. В центре красовался ледовый городок, где гуляли припозднившиеся дети.
Меня поразило это селение, которое, несмотря на близость к Ладону, жило своей, вполне счастливой жизнью. Бойко шла торговля, несмотря на поздний час, из-за двери большого дома с красочной вывеской доносилась музыка.
Мы проходили через местный базар, когда Тхэш впервые со мной заговорил:
— Удивительно видеть это, правда?
— Что? — На миг я растерялась.
— Видеть эту жизнь, праздник, людей. Под гнетом ужасного Ладона. Странно, да?
— На что ты намекаешь?
Мне казалось, наг хочет что-то сказать, но не решается.
— Позже, — улыбнулся Тхэш. — Расскажу тебе кое-что, но попозже. Идем сюда.
Мы подошли к одной торговке, старой женщине, кутающейся в огромную шкуру. Приглядевшись, я увидела, что она торгует браслетами, сделанными из каких-то причудливых разноцветных камушков, чуть светящихся в темноте.
— Снежные самоцветы, господин, — сказала старушка. — Выбирай, смотри, всего серебряный стоит. Внучка плетет. Девочке твоей пойдет.
— Элла, выбери. — Тхэш подтолкнул меня к торговке.
— Зачем? — не поняла я.
— Просто выбери браслет.
Говорил наг очень настойчиво, и поэтому я посмотрела на ящик, который служил своеобразной витриной.
— Этот, — ткнула пальцем в красивый браслет с ярко-красными камнями.
— Красивый, — согласился наг. — Берем.
Дрожащей рукой женщина вложила в мою ладонь холодный браслет и принялась благодарить нага. Тот несколько раз ответно поблагодарил ее и потащил меня дальше, через ряды торговцев, к выходу с базара.
— Браслет-то надень, — посоветовал Тхэш. — Камушки действительно красивые, у вас редкие.
Грустно подумалось, что мне от этого никакого толку. Какая разница, в чем подыхать? Красный браслетик не остановит Ладона, когда придет время меня убить. Но сказала я совсем другое:
— Спасибо, конечно, но для чего?
— Эта женщина никогда не возьмет у меня деньги просто так, — пояснил Тхэш. — А жить им не на что, ее дочь давно умерла от болезни, а зятя задрал медведь. Она живет вдвоем с внучкой и едва не умирает от голода. Продает стекляшки, которые девушка находит в ближайших пещерах. На серебряный можно долго прожить, почти неделю.
Я поскользнулась на снегу, но наг удержал, не дал нырнуть носом в сугроб.
— Устроит тебя такое объяснение?
— Если это правда, — пожала я плечами.
— Правда. Мне незачем врать в таком вопросе, Элла. Вот мы и пришли.
Наг совершенно неожиданно затормозил перед низеньким, довольно просто выглядящим домом, запорошенным снегом. С крыши свисала огромная сосулька, и мне подумалось, что хозяева совсем не следят за внешним видом своего жилища.
И лишь войдя внутрь, я поняла: в доме случилась беда. Подобное ощущение я испытывала лишь однажды, когда пришла домой к однокласснице, у которой в рейсе погиб отец. Тогда я была поражена этой тяжелой атмосферой боли. Мне было очень страшно, что и мой отец однажды оставит меня совсем одну. Ему долго пришлось уверять меня, что ничего не случится, а мама еще неделю спала в моей комнате.
Так было и с этим домом. Уже в прихожей, отделявшей улицу от жилых комнат, занавешенных шкурами, я поняла, что сейчас каждый обитатель дома страдает. И я как-то должна была помочь им.
— Тхэш! — Из комнаты вышла девушка.
Очень красивая и эффектная. Светлые волосы волнами спадали на плечи, темные глаза блестели в полумраке. Полные яркие губы, аккуратный носик, идеальная фигура. Эта девушка была потрясающей! И все же было в ней что-то, что вызвало у меня неприятный укол в сердце. Бывает иной раз, встретишь человека — и точно знаешь, что он тебе неприятен. Так и у меня с этой девушкой вышло. Причем взаимно, потому что красотка сморщила нос.
— Тхэш, кто это?
Приглядевшись, я заметила, что глаза ее были красными от слез.
— Это Элла, — ответил наг. — Она гостья Ладона. Возможно, она сумеет помочь. Элла, это Морриган, одна из девушек, живущих в деревне. Ее отец уважаемый охотник.
— Был, — почти зло ответила Морриган.
Но внутрь нас все же пропустила. Я старалась не отставать от Тхэша, чтобы, не приведи Высший, не остаться наедине с блондинкой.
А потом, когда я увидела кровать, все мои беды стали казаться пустяковыми. И даже заключение в замке Ладона выглядело отдыхом в загородном домике. Потому что на постели лежал мужчина. Умирая, явно доживая последние часы; от его груди почти ничего не осталось, кровавая каша. Я отвернулась, прижав руки ко рту, чтобы не вскрикнуть. Охотник… звери…
И я, идиотка, побежала в лес, без оружия, перепуганная! Теперь встреча с Ладоном казалась почти подарком судьбы.
— Элла, — Тхэш положил руки мне на плечи, — я видел, как ты залечила рану Ладона. Попробуй.
Я покачала головой:
— Во мне нет такой силы, Тхэш. Это не порез и не поверхностная рана, глупо полагать, что не задеты органы. Я не могу ему помочь, прости.
Краем глаза заметила, как Морриган отвернулась.
— А если с этим? — Наг извлек откуда-то небольшую стекляшку с несколькими кристально прозрачными каплями.
— Драконьи слезы! — ахнула я.
Как и где они добыли их, знать не хотела. Но понимала, что с этой штукой у мужчины есть шанс. Призрачный, почти неощутимый, но шанс.
Мне понадобилась всего секунда, чтобы кивнуть и взять в руки прохладную бутылочку.
— Попробую. Но маловероятно, что выйдет.
— Я все понимаю, — шепнул Тхэш. — Но Морриган нужно бороться, она должна знать, что пыталась. Сделай все, что сумеешь, Элла, никто не требует от тебя невозможного. Наши маги не обладают такой силой, лекари используют в основном зелья и свитки, а они здесь бессильны. Просто попробуй, и все, возможно, ему хотя бы станет легче.
Мужчина тяжело дышал, дыхание вырывалось из груди с жуткими хрипами, слышать которые даже мне было тяжело. Что уж говорить о Морриган. Как я поняла, мужчина был отцом светловолосой красавицы.
Наг вывел девушку из комнаты, предоставив мне возможность сосредоточиться. Жаль, я не узнала имени…
— Если что, простите меня. Я всего лишь слабая ведьма. Которая к тому же совершенно растеряна. А душевное смятение приливу сил не способствует.
Первая волна магии прошла по телу бедняги, ничего не изменив, но я чувствовала, что все же кое-какой эффект был. Капля ценнейшего лекарственного средства — драконья слеза, вызвала едва заметное сияние, окутавшее рану. Я вздрогнула, но продолжала направлять магию. Это была не ссадина на коленке и не порванное крылышко замерзшего птенца. Это была смерть, и я пыталась ее отогнать, пуская в ход всю магию, что была мне доступна.
Раны затягивались. Но очень медленно. А у меня в глазах темнело, накатывала тошнота и слабость. Подобные вещи требуют очень много энергии. Раны затягивались слишком медленно. Вторая, последняя, капля. Еще прилив магии, головокружение стало намного сильнее. Но эффект уже был виден: несмотря на дикое количество крови, все заживало. Я старалась изо всех сил, выкачивая остатки магии, вливала в мужчину такие ресурсы, о которых никогда и не подозревала.
