Владимир Головин - Бронзовый топор
— Они не дадут нам подойти к себе, — мрачно молвил Мохнач. — Я сам видел, как маленький дротик, пущенный из лука, пробивает насквозь человека.
Слова неустрашимого Мохнача, всегда хвалившего дубину, убедили даже колеблющихся: Лоок прав. Руги владеют страшным оружием, и урсам нужно иметь подобное, иначе племя ожидает беда. Не отвернись же от урсов, Олень-заступник!
Но вот поднялся вождь и взмахнул жезлом. Это означало, что споры прекращаются, и теперь все должны беспрекословно повиноваться ему. Всем воинам предлагалось готовить запас копий, топоров и дротиков. Все воины должны были немедленно изготовить себе новое оружие — луки и пращи — и каждый день учиться пользоваться им. Всем урсам, даже детям, было велено снять ожерелья. В тревожное время носить украшение запрещалось. Пусть все понимают, что над ними нависла беда, и будут осторожны, зорки и дружны.
Втайне Оэл надеялся, что руги в скором времени не нагрянут в долину — разве мало им лесов и полян в нижнем течении реки? Но он был умудрен опытом и предусмотрителен и поэтому распорядился готовиться к их встрече. Новое оружие показалось ему слишком хитроумным и ненадежным, но он стал строго следить за тем, чтобы все мужчины изготовили его и учились владеть им. Вождю очень не хотелось прослыть диким, глупым человеком, а еще получить прозвище людоеда. С него было достаточно, что это прозвище прилипло, как репей, к его сыну.
Последующие дни мужчины все свободное от охоты время готовили оружие, учились стрелять из луков и метать камни из пращей. Воины подпрыгивали от радости, когда их стрелы или камни летели далеко и попадали в цель. У подростков стрельба и метание получались намного лучше, чем у взрослых. Особенно хорошо стрелял из лука Олли.
Занятый военными приготовлениями, Лоок все же каждый день думал об Илле, но говорить о ней с вождем в такое тревожное время было нельзя. Хотя в день возвращения Лоока в стоянку вождь увидел на нем ожерелье дочери.
Однажды ночью, когда Лоок находился в дозоре, Илла нашла его и спросила, куда он спрятал ее ожерелье. Юноша достал его из складки своей набедренной повязки.
— Оно всегда со мной, — сказал он.
Илла прижала его руку к своей щеке и пропала в ночи. А счастливый Лоок тихо запел:
Ночь притаилась, как зверь злобный, хитрый.
Она молчалива, как рыба в реке.
А кто-то коварный прыжок замышляет,
готовится острые когти вонзить.
Но Лооку не страшно, Лооку не грустно —
сейчас приходила Илла к нему.
Переговоры
Из-за поворота реки показалось огромное остроносое бревно. На нем находилось столько людей, сколько пальцев было на руке. Один чужак размахивал зеленой ветвью, остальные, сидя, били плоскими палками по воде, отчего бревно плыло против течения.
Дозорные тотчас доложили вождю о появлении чужаков. Оэл немедленно приказал воинам спрятаться в прибрежных кустах, а сам, нацепив все свои ожерелья, в сопровождении Лоока и Острого Носа важно пошел навстречу к подплывшим незнакомцам. По набедренным повязкам с бахромой урсы поняли, что к ним пожаловали руги.
Переговоры вел тот руг, который держал зеленую ветвь. Он был молод и неулыбчив. Сверкая ожерельем из медных бляшек, он подошел к урсам. Оружия у него не было. Урсы тоже отбросили оружие в сторону, но так, чтобы рыжеволосый увидел медный топор и луки: пусть враги знают, что они столкнулись не с дикими людьми, а с племенем, которое имеет грозное оружие!
Поблескивая неприветливыми светлыми глазами, руг сердито говорил, много раз показывая рукой на дальние горы. Урсы поняли, что им предлагается покинуть насиженное место и поискать себе новое пристанище. Убеждая и грозя, светлоглазый руг увидел, что стоянка урсов невелика, луки недальнобойные, медного оружия нет, единственный топор, выставленный напоказ, взят когда-то у его соплеменника. Хитрость урсов не удалась: руги-разведчики узнали о них почти все, что хотели узнать. И окончательно убедил их в том, что они столкнулись с отсталым племенем, Мохнач. Он вместе с Олли бил острогой рыбу в мелководье и, ничего не зная о прибытии рыжеволосых, подошел к месту переговоров. В его руках была неразлучная дубина.
Оэл гневно велел сыну убираться прочь, и тот, недоумевая, повиновался, но его деревянная палица была замечена. Взгляд руга стал насмешливым, голос более требовательным. Вождь догадался, что руги явились не так вести переговоры, как высмотреть, много ли урсов и чем они вооружены. Оэл едва не дал знак воинам, укрывшимся в засаде, пришибить вражеских разведчиков. Но не сделал этого. Не в обычае урсов было убивать безоружных людей, держащих в руках зеленые ветви.
Неожиданно руг замолчал, глядя мимо урсов. Те оглянулись. К ним подходила дочь вождя, Илла. Руг быстро снял с шеи сверкающее ожерелье и протянул его девушке. Она покачала головой, отказываясь от подарка. Лоок угрожающе подвинулся к рыжеволосому. Тот метнул на него недобрый взгляд, сразу угадав в нем соперника.
Переговоры закончились. Руг сердито надел ожерелье и поспешил к лодке. У самой воды он взял горсть песку в одну руку, другой похлопал себя по груди, показывая жестами, что их, ругов, столько, сколько песчинок на берегу, что они скоро нагрянут сюда, и тогда полетят головы глупых урсов.
Схватив топор, Лоок яростно потряс им, как бы говоря: приходите, мы вас ждем, вот угощение!
Илла пожелала увидеть злого руга в яме, связанным и приваленным большим камнем.
А Острый Нос молчал. Его поразила дерзость чужака. Так держится тот, кто ничего не боится. А какое на нем горело ожерелье! Глупая Илла отказалась от него. Это потому, что рядом стоял Лоок. Если бы она приняла подарок, руг не рассвирепел бы и переговоры могли бы закончиться миром: урсы отдали бы Иллу ругам и стали родственными племенами. А теперь сильные и беспощадные рыжеволосые придут в долину уже не вести переговоры, а убивать их, урсов. И все из-за проклятого Лоока! Пусть его укусит змея, пусть его разорвет полосатый мурр, пусть поднимет на рога, а потом растопчет мохнатогрудый зубр!
Вождь тоже молчал. Он долго смотрел на реку, пока лодка врагов не скрылась с глаз, и тягостные думы одолевали его. Настала трудная пора. Скоро на урсов обрушатся тяжелые топоры ругов. Какие злые духи ведут их в долину? Какие злые духи научили их делать грозное оружие? Принимать сражение с ними или сняться с насиженного места и поискать другую долину? Все урсы уверены, что если алазы победили ругов, то и они, урсы, сокрушат их. Но ведь алазы уже, наверно, сметены, иначе бы рыжеволосые не явились сюда. Побеждает тот, кто сильнее. Лисица — зайца, волк — лисицу, косолапый — волка. А руги сильнее урсов. Правда, иногда бывает, что возле своего дома слабые звери побеждают сильного. Он однажды видел, как два коротколапых барсука прогнали от своей норы волка. Но что будет с урсами? Где закончит свой путь на этой земле он, Оэл?
Очнувшись от тяжелых раздумий, вождь приказал всем женщинам и детям перебраться в пещеры, где обычно зимовало племя, а мужчинам, кроме дозорных, явиться на совет воинов.
На совет собрались у жилища вождя. Видя их гневные лица и слыша их грозные возгласы, Оэл понял, что никто из них не помышляет отдать родную долину без боя. Поэтому он решил не высказывать на совете своих сомнений. Ни слова об уходе с земли отцов, а твердо говорить о предстоящей битве.
Присев на корточки, воины внимательно выслушали вождя, который по совету Лоока предложил дать бой не здесь, на месте летней стоянки, а на возвышенности, у скал, где можно было бы укрыться от стрел ругов, и где воинам могли бы помочь женщины. Это было разумное предложение, и все шумно поддержали его. Один Острый Нос промолчал, раздосадованный тем, что к голосу Лоока прислушивается все больше и больше урсов и даже сам вождь. И почему удача никак не покинет Лоока?
После совета вождь повел воинов к большой отвесной скале, на которой он краской из охры и жира нарисовал несколько ругов. Они легко узнавались по набедренным повязкам с бахромой. При всеобщем молчании вождь с силой ткнул копьем каждого врага в грудь. Эти удары, как глубоко верили урсы, лишали рыжеволосых силы и обрекали их на поражение. Когда вождь совершил обряд, в изображения ругов полетели камни. Рассвирепев, воины так ожесточенно били нарисованных врагов, будто те стояли перед ними живые.
Далее предстояла военная пляска. В ней полагалось участвовать с топором. Поэтому все мужчины, даже те, которые привыкли орудовать дубинами или копьями, вооружились каменными топорами.
Лоок тоже подготовился к военной пляске. Он смазал волосы жиром, собрал их на макушке в пучок и связал тонким ремешком, чтобы они не падали на глаза. Затем занялся топором. Убедившись, что топор крепко насажен на ручку, юноша принялся начищать его мелким песком.
