Андрей Калганов - Родина слонов
В Персии творилось не пойми что — сменой династий в халифате воспользовалась персидская знать[38], то и дело появлялись новые начальники, старым же рубили головы. Каждый хоть мало-мальски приближенный к власти старался урвать кусок пожирнее.
Бабек уже собирался отравить ненавистное стадо. В такое смутное время это могло сойти с рук — падеж скота происходил во всех гарнизонах, в основном от бескормицы.
Начальники гарнизонов выдумывали самые разные отмазки, и власти привыкли смотреть сквозь пальцы, тем более что сами и были виноваты, не обеспечивая должных поставок. А слон — та же скотина, только во много раз хуже.
Бабек уже заготовил тайком целую клеть ядовитого сена, но тут явился Вишвамитра... и предложил продать слонов. А продать — это значительно лучше, чем отравить.
* * *
Они стояли на берегу Гелянского моря, волны с шумом накатывали на берег. Непогода. На горизонте — сполохи молний. Холодный морской ветер срывал одежды.
— Помнишь, как мы познакомились? — кричал тысячник. — Ты был тогда очень молод.
— Время идет. Теперь я старик.
— Ты первый привел слонов к персам.
— Теперь это делают многие.
— Но ты был первым!
— Нет, я слышал, что и до меня эти чудесные животные сражались вместе с доблестными воинами.
Порыв ветра обдал их солеными брызгами. Небо чертили буревестники. Медленно ползли свинцовые тучи.
— Скажи, — поежился Бабек, — зачем тебе эти ужасные твари?
Над Гелянским морем раскатился гром.
— Карма.
— Я бы продал их тебе, но...
— Знаю, твои начальники...
— Если я не покажу хотя бы кости, меня прикончат.
— Ты покажешь им кости, пойдем. Несколько часов они молча шагали на восход, к горной гряде. Бабек ничего не спрашивал — если гуру идет, он знает куда и зачем. Спрашивают мальчишки, мужи — ждут и наблюдают.
— Здесь должна быть пещера, — сказал Вишвамитра, когда они добрались до гор, — я нашел ее в молодости, когда бывал в этих местах, но память моя ослабла...
— Я тоже знаю эту пещеру.
Бабек без труда нашел вход, хоть он и зарос кустарником. Он разжег факелы, которые захватил по просьбе гуру, и вступил во тьму первым.
— Сюда, — Вишвамитра пошел направо по проходу, столь широкому, что по нему без труда пронеслась бы колесница, запряженная четверкой коней.
Вскоре ход раздвоился, гуру остановился ненадолго, прислушиваясь к чему-то, и уверенно свернул в левое ответвление. Через несколько шагов Бабек тоже услышал едва различимый гул, а потом, проделав путь едва ли меньший, чем в три фарсаха, — настоящий рев.
С отвесной стены, такой высокой, что факел не мог осветить ее верх, сверкая и переливаясь, летела вода. Поток разбивался о гладь подземного озера.
— Вот твои кости!
Бабек сперва не понял, о чем говорит гуру. Тот повторил:
— Смотри, тут все ими усеяно.
И правда, везде на берегу лежали остовы огромных животных.
— Когда-то здесь жили эти гиганты, какие ныне живут в стране Синд. Сюда они приходили умирать. Ты пришлешь за этими костями своих воинов, а я получу слонов.
— Аллах тебя послал мне, — рассмеялся Бабек, — да будут милости его неисчислимы.
— Нет, — вздохнул Вишвамитра, — не Аллах — человек...
* * *
Слонов оказалось ровно десять голов. Вишвамитре нужны были только пять животных, но Бабек, посмеиваясь, сказал, что если он не заберет всех — оставшиеся отправятся на небеса. Подобной жестокости Вишвамитра, как истинный буддист, допустить не мог и посему обзавелся целым стадом. По весне, когда сойдет снег и появится молодая трава, когда черепахи будут вылезать из моря, чтобы погреться на солнышке, племя Вишвамитры отправится обратно к хазарам. А пока предстоит приучить слонов к новому хозяину — Умару.
В лагере было весело и шумно. Горели десятки костров. Слышались удары бубнов, веселые песни. После тяжелого похода люди отдыхали.
Вишвамитра вышел из шатра и направился к загону. Вход загораживал здоровенный слонище, лежавший почему-то на спине и дрыгающий во сне ногами, отчего все, что воспитанные слоны не должны выставлять напоказ, болталось из стороны в сторону. Гуру остановился, взревел, как ревут слоны, и нахал перевернулся на бок, освобождая путь.
Десять туш лежали вповалку, сваленные сонным зельем. Гуру по очереди подходил к каждому животному, приподнимал огромное ухо и выл в него что-то весьма заунывное. За Вишвамитру тенями следовали Умар и Абаль.
— Слонам дают дурманящее зелье, — тихо говорил Вишвамитра, пока шел от одного гиганта к другому, — иначе они не будут тебя слушаться... Хазары, как я знаю, уважают кумыс. Они долго держат этот напиток в бурдюках, отчего он становится крепким, как вино. Легко найти кумыс в Каганате, но одним кумысом не обойдешься. Надо подмешать в него опиума, тогда слоны будут покорны.
Умар сгибался под тяжестью бурдюка и старался не пропустить ни одного слова гуру.
— Слоны подчинятся тебе, — объяснил Вишвамитра, — потому что ты будешь давать им кумыс.
Глаза Умара заблестели. Он облизал губы и с надеждой взглянул на гуру:
— А не тот ли кумыс, что предназначен слонам, булькает у меня за спиной?
— Ты прав, Умар, — произнес Вишвамитра.
Едва проговорив это, Умар получил увесистый подзатыльник.
— Разве забыл ты, муж мой, — напустилась на него Абаль, — ради какого великого дела мы здесь? Разве Аллах всемогущий и всемилостивейший не послал меня на землю, чтобы открыть тебе предначертанное? Так отчего же в глазах твоих вожделение? Или ты не подумал, что, испив этого кумыса, ты сразу окажешься в лапах лукавого Иблиса?
Умар от таких речей совсем поник:
— Я знаю, свет очей моих, что устами твоими говорит Аллах всемилостивейший и всемогущий. Клянусь Аллахом и пророком его Мухаммедом, помыслы мои чисты.
— Знаю я твои помыслы, козел безрогий, — проворчала Абаль, — увижу, что потянулся к кумысу, пеняй на себя. Помни, он для слонов, для слонов, пьянь.
Умар получил еще пять или шесть подзатыльников, удар кулаком в живот, звонкую пощечину, потом Умара недолго потаскали за волосы, на чем и закончились назидания.
— Я все понял, свет моих очей, — проблеял он.
— Гляди у меня!
Когда Вишвамитра обошел всех слонов, он сказал:
— Теперь мы будем ждать, пока они проснутся... И все трое стали ждать.
Кумыс месячной выдержки, а проще говоря, перекисший и перебродивший ради крепости, сдобренный изрядной горстью опиума, пришелся слонам по вкусу, правда, вволю напиться гигантам не дали. Едва слон запускал хобот в бурдюк, как Умар отдергивал емкость и нес другому животному. Вдогонку неслись недовольные звуки, подобные тем, которые издает растревоженный кишечник[39]. Вишвамитра, не давая слону разгуляться, гнусил мантру подчинения. И троица (Умар, Абаль и Вишвамитра) двигалась дальше.
Едва бурдюк обошел стадо, как Вишвамитра взревел, аж сердце захолонуло, и слоны радостно затрубили на всю округу.
— Теперь это твое войско, Умар, — сказал Вишвамитра, — ты поведешь его, куда пожелаешь. Но помни, слонам нужны погонщики, а погонщикам надо платить, иначе они сбегут. Не пытайся купить их на глоток кумыса... Есть ли у тебя верные люди на примете?
Умар ни мгновенья не думал. Он хищно ухмыльнулся:
— Я скажу беку, что бедуины, предавшие меня, станут погонщиками. А чтобы они вновь меня не предали, их прикуют к слонам, как гребцов приковывают к галерам. И платить не придется.
Вишвамитра задумчиво покачал головой:
— Похоже, в отличие от меня, ты уже познал страсти. Тебе пора их обуздывать...
— Для начала я бы хотел обуздать эти живые горы.
В загоне началась настоящая оргия. Слоны сшибались друг с другом, как олени в период гона, только вместо рогов служили бивни. Гигантские звери катались по земле, дрыгая ногами и оглашая окрестности диким ревом. Самцы заигрывали с самками, а иные и с самцами...
Походка Бабека оставалась все той же — барс не ступает тише. Тысячник положил руку на плечо Вишвамитры и с горечью произнес:
— Совсем взбесились... — Он добавил мерзкое ругательство, которое поясняло, кто именно взбесился и какова природа его отца и матери. — Прости, старый друг, надо было отговорить тебя от неразумного. Прошлый раз они натворили много бед. Крестьяне ушли, мы остались. Воины до сих пор избегают загона.
Вишвамитра понимающе кивнул:
— Да-да, когда они чуют кровь, то превращаются в хищников. Они ведь почуяли кровь, Бабек?
Перс помрачнел:
— Один из воинов прирезал барана...
— Чего же ты хотел, — невозмутимо проговорил гуру, — почуяли кровь — бросились на врага. Но мы, Бабек, не проливали кровь, а значит, нам нечего бояться. — Вишвамитра посмотрел на Умара и приказал: — Успокой их.
— Но как?! — воскликнул бывший купец.
— Твой разум спит, мой дорогой Умар, как и разум большинства людей, не вставших на путь просветления. Если бы это было не так, ты бы вспомнил, что говорят военачальники войску, когда желают добиться послушания, когда желают, чтобы воины распрямили спину, выпятили грудь и застыли как статуи. Они говорят...
