Catherine de Froid - Идеальный мир
— Но… я не могу! — возразила Мечтательница и поняла: не только может, но и должна. Он прав. — И кого назначить хранителем? Андрея? Сашу? Тебя?
— Я бы предложил Наблюдателя, — улыбнулся Утешитель. — У меня другая функция, а Андрей и Саша подвержены чувствам ничуть не меньше тебя.
«А я бы предложила Сашу, — сказала глубоко внутри Маша. — Тогда бы нас с Андреем никто не разлучал!» Мечтательница потрясла головой, чтобы избавиться от навязчивой идеи. Учитель снова улыбнулся:
— Я все понимаю. Знаешь, ты начинаешь вести себя, как Андрей, когда ты общалась с Безымянным. Ну, извини, извини. Как же тебе помочь–то, да так, чтобы не обойти ничьих желаний?
Тут к ним подошел грустный Андрей:
— Знаете, а Саша вернулась обратно на Землю.
Саша
Этим утром они с Андреем, как обычно, гуляли. Помощи вроде бы никому не требовалось… или это им не требовалось никому помогать. Саша шла, слушала Андрея и думала о том, как странно все в этом мире.
Казалось бы, она должна быть счастлива. Во–первых, тут мир такой, что быть несчастным нельзя. Во–вторых, рядом с ней шагает парень ее мечты. Красивый, остроумный, очень на нее похожий психологически. Это–то ее и бесило. Ее не покидало ощущение нереальности, надуманности. С тех пор, как она узнала, что это за мир, она силилась выдумать доказательство реальности тех качеств Андрея, которые ей нравились. Думала — и не могла придумать. Всегда оставались сомнения, что это исполнение ее желания, а не правда. Андрей и здравый смысл говорили ей, что она неправа, что все именно так, как ей видится, и не надо ничего усложнять, но она думала, что, если бы даже они говорили обратное, она слышала бы только это.
— Не могу так больше! — сказала она Андрею.
— Не понимаю тебя, — отозвался он.
— Не могу жить, не зная, что правда, а что нет. Может быть, ничего этого нет на самом деле, и никаким людям мы не помогаем, и даже тебя на свете не существует! — Он открыл рот, чтобы возразить ей, но она знала, что он скажет. — Не говори ничего, я все равно заранее знаю, что я услышу. Нет, истинность происходящего не проверить никаким способом, поэтому я лучше вернусь.
— Вернешься? Куда? — Он подозревал, что она ответит, но боялся в это поверить.
— В свой мир, естественно. Там хотя бы все реально. Надеюсь, хоть возвращение будет настоящее! — С этими словами она растворилась в воздухе, думая о том, что предстоит повседневная жизнь, такая монотонная, но настоящая.
Андрей
Он медленно шел к Утешителю и Мечтательнице, чтобы сказать им о случившемся, а в голову лезли совсем невеселые мысли. А если она права? Если ничего из того, что он видит, не существует? А то больно много развелось тех, кто способен смотреть на мир объективно. Может быть, их просто не существует?
Этими сомнениями он и поделился с Утешителем вслед за сообщением об уходе Саши. Учитель долго думал, прежде чем ответить:
— Саша ушла, значит, это ее выбор. Придется тебе это пережить. А насчет того, что здесь настоящее — если бы ты видел только то, что хочешь, ушла бы Саша в твоих глазах?
— Наверно, ушла бы, — сказал Андрей. — Я же все еще иногда хочу быть несчастным.
— А вот об этом–то я и забыл, — покачал головой Утешитель. Я знаю, что ты сомневаешься, но выход один — просто поверь, что мы есть. Так будет легче в любом случае.
— Я бы и поверил, — вздохнул Андрей, — если бы не моя дебильная привычка все усложнять.
— Хватит уже! — Мечтательница незаметно подошла к нему. — Уже меня заразил своей депрессией!
— Прости! — улыбнулся Андрей.
Они обнялись.
«Одной проблемой меньше, — подумал Учитель. — Но новый хранитель все равно нужен».
— Мечтательница, теперь ты согласна на Наблюдателя? — спросил он.
— Тащи его сюда! — совсем по–земному сказала она.
— Вы это о чем? — поинтересовался Андрей, пропустивший этот разговор.
— Друг мой, — попросил Утешитель, — избавляйся понемногу от земной морали и начинай читать мысли. А то нам надоест тебе все пересказывать!
Наблюдатель
Снова зов хранительницы. Задерживаться нельзя. Благо в этом мире невозможно никуда опоздать, даже если ты идешь в обход и насвистываешь, чего за бывшим Безымянным не водилось.
Наблюдатель видел все, что происходило в этом мире. Не ускользнуло от него и то, что хранительница несчастна. И, понятное дело, он знал, зачем его зовут.
От не собирался отказываться или ломаться. В его мире ложной скромности не существовало. Там нельзя было быть лучше или хуже, и если уж тебе что–то доверяли, нужно было исполнять.
Наблюдатель понимал, что достоин того бремени, которое на него возлагали. У него была примитивная, но крепкая нервная система, которая в этом мире разрослась до невероятных размеров и заменила ему мозг. Большую ее часть Наблюдатель использовал, чтобы наблюдать за этим миром и размышлять. Но ему приходилось постоянно тренировать свой ум различными философскими вопросами, чтобы развивать мозг и дальше. Теперь его способностям найдется действительно важное применение.
Вот и те, кто ему нужен. Здесь собралась вся «элита» этого мира. Уж он–то знал, как они отличаются от остальных. Хранительница, Утешитель, Андрей и он сам.
Мечтательница была богиней этого мира, и осталась бы ей, даже если бы больше не носила в себе всеобщую судьбу, ведь именно ей все они были обязаны встречей.
Утешитель… Его никак иначе и не назовешь. Он мог помочь кому угодно, и всегда оказывался в нужном месте в нужное время. Никто в этом мире не терпел столько оскорблений, никто не нес в себе столько добра. Утешителя нельзя было не уважать, хотя Наблюдатель не знал, как к нему относится «серая масса».
Андрей — нечто непонятное, смесь противоположностей, «свежая кровь» в этом мире. Сначала он ввел в ступор мироздание, потом вдруг взялся помогать людям, дважды встретил свою любовь, одну бросил, другая ушла от него. О ее уходе Наблюдатель жалел и сам. Она была еще страннее всех обитателей этого мира, вместе взятых. Она вносила разнообразие. Она была слишком новой и слишком много думала для этого мира. Поэтому и вернулась к себе.
Себя Наблюдатель мог назвать глазами этого мира. Он был единственным, кто держал в голове картину всего этого мира. Скоро ему предстояло принять бразды правления у хранительницы, и он понимал, что справится.
Он прервал размышления и приземлился на поляну, где его уже ждали.
— Я готов, — сказал он просто. — Что надо делать?
Мечтательница
Она вдруг поняла, до чего плохо знает законы мира, который создала. Только что Наблюдатель выразил полную готовность сменить ее на посту хранителя мира, а она стоит, как… как медуза, и не знает, что делать. Она беспомощно обернулась на Утешителя:
— Я не знаю, как…
— Я тоже не знаю, — вздохнул он. — Давайте спросим у того единственного, что может знать. У мироздания.
Мечтательница вторично обозвала себя медузой. Она как ребенок, честное слово. Еще не привыкла, что в этом мире есть универсальный способ все знать, все уметь и выходить из любых ситуаций. Надо бы уже научиться все спрашивать у мира, а она к Учителю пристает.
Она задала свой вопрос, и получила ответ. Наблюдатель тоже уже знал его, поэтому они не стали тратить времени на разговоры, и через минуту все было готово.
Мечтательница… или уже Маша поняла, какой груз она держала в голове все это бесчисленное время, а Наблюдатель в полной мере прочувствовал и осознал этот мир. Раньше в его голове были просто люди (и нелюди, разумеется; просто автору привычнее использовать слово «люди») с их безграничными потребностями и далеко не идеальными характерами, теперь у него были безграничные возможности помощи им, и он это знал. Но, кроме ощущения могущества, мало что изменилось. Похоже, он мог все это и раньше, просто не знал этого.
— Получилось! — сказали они в голос.
— Спасибо тебе! — добавила Мечтательница.
«Что же сказал мир?» — подумал Андрей.
— Томишься любопытством, но не решаешься задать вопрос? — спросил Утешитель. Андрей кивнул. — Мир сказал: «Вы все можете».
И никто из них не мог сказать, могли ли они это раньше, или же это мир им дал такую возможность. Наверное, и так, и так было бы правильно. Потому что в любом мире, даже в нашем, таком знакомом, есть непочатый край загадок. И вряд ли мы их все разгадаем.
Саша.
Саша проснулась. Какой хороший, но грустный сон ей приснился! Такого и не выдумаешь нарочно. В этом сне она была не замкнутой, разочарованной в жизни и эгоистичной, а острой на язык и вдобавок обладательницей чрезвычайно гибкого ума. В этом сне у нее было все, о чем она мечтала, но ее ум не желал в это поверить, и она лишилась всего, чего достигла.
