Виктория Гетто - Исход (СИ)
…В двери забарабанили. Торопливо, лихорадочно. Горн поспешил открыть, и ко мне, сидящему возле камина с сигарой, буквально подбежал Пётр:
— Михх! Генералы бежали! Теперь некому отдавать приказы. Фронт рухнул, солдаты бегут кто куда!
…Я выслушивал его с каменным лицом, заметив краем глаза испуганно выглядывающую сверху баронессу. Наконец парень выдохся. Я взглянул на стоящую у выхода из столовой Золку:
— Принеси воды, быстро. Холодной. Ему и мне.
Девушка испуганно кивнула и исчезла, чтобы спустя мгновение подать нам два высоких запотевших бокала с ледяной водой.
— Пей.
Протянул я ему один и них, забирая себе другой. Парень опешил, но я кивнул, и зная, что я ничего не делаю без причины, Пётр жадно начал глотать воду.
— Сколько у нас времени до того, как океанцы войдут в город?
— Суток полтора. В лучшем случае — двое. Наши успели взорвать мост через Радунь, так что сколько то времени уйдёт на переправу… Наверное, всё таки двое суток, как минимум.
— Вот и хорошо. Выходим завтра утром. В десять утра я буду на базе.
Он кивнул в знак согласия, вернул мне стакан. Благодарно кивнул, затем развернулся, собираясь уходить, но я окликнул:
— Погоди, Пётр, секундочку.
— Да?
— Если кто увяжется с вами — не прогоняй.
— Понимаю.
Снова кивок, и штабс-ротмистр исчез. Только хлопнула дверь, закрывающаяся за ним. Окурок улетел в камин, я торопливо зашагал к лестнице, ведущей наверх, но спохватился, развернулся назад, поспешил в столовую, где нашёл Горна.
— Завтра уезжаем отсюда.
— Куда, ваша светлость?
— В Нуварру. Или хочешь сказать, что ты не слышал, что сказал только что Пётр?
Мажордом вздохнул:
— Слышал, ваша милость… Только я уже стар, чтобы куда то уезжать. Лучше я останусь. Вы молодых заберите. Женщин. Юницу. А мне пора. Зажился я на этом свете. Оставьте мне ружьё. И патронов десяток. Больше то я вряд ли успею истратить. А вам они, ой, как пригодятся в пути. Так что… Собирайтесь, ваша светлость. А я останусь…
Он отвешивает мне короткий поклон, потом спохватывается:
— Вы женщин то успокойте. А я со своими переговорю. Сколько можно вещей то с собой?
— Пару одежды на смену. Женщины пусть все продукты складывают в машину. Стоп. Лучше пусть не кладут, а положат рядом. Я утром сам распихаю. А то наворотят так, что не расхлебаем. И надо приготовить еду на дорогу. Пусть сварят мяса, напекут хлеба. Ну что там ещё можно? Что неделю не испортится?
— Они знают, ваша светлость. Всё будет сделано. Про ружьё только не забудьте.
Я киваю и выхожу из столовой комнаты, слыша за спиной его голос. Не ожидал от старика, если честно. Думал, он будет только рад. А тут… Кручу головой, потому что шейный платок меня душит. А, зараза! Достал! Со злостью срываю его прочь, швыряю на пол. Перешагивая через ступеньку, поднимаюсь наверх. Сначала к женщинам, или к рации? Терять время ни их успокоение и утешения? Нет. Сначала сеанс связи. Итак два уже пропустил из-за этих… Погончатых скотов… Вспыхивает индикатор, надеваю гарнитуру на шею. Есть у меня такая привычка. Звук пущен через внешние динамики. Сегодня можно. Сквозь шум помех, практически сразу отсекаемых компьютером, доносится встревоженный голос Сергея.
— Мишка, чёрт! Какого ты пропал?! Мы уж тут всякого передумали! Правда, сын твой утешал, мол, живой батя. Я его чую. Значит, он точно такой, как ты! Давай, не томи!
— Серый, успокойся и слушай.
Я набираю в грудь побольше воздуха:
— Океанцы прорвали фронт русов и ускоренным маршем двигаются с двух направлений к столице. Оставшиеся правители Русии, два генерала, бежали на Север, бросив всё на произвол судьбы. Словом, государство, как таковое, перестало существовать. Остальное тебе известно.
Пауза. Только тяжёлое дыхание в динамиках. Связь сегодня на удивление отличная. Даже настройка заняла секунды. И помехи, едва открылся канал, исчезли.
— Понял тебя. Что думаешь делать?
— Завтра ухожу к точке эвакуации. Туда, откуда забирали императрицу.
— Вас много?
— Нас?
Прикидываю, но не могу сказать точно. Нас восемь. Пётр со своими…
— От ста и более, думаю. Со мной эвакуируется один из моих агентов со своими людьми. Ну, ты знаешь, его братья и сестра у нас.
— А, Пётр? Ясно. Ладно. Выедешь — включай маяк. Будем тебя вести. Если прижмут — посылай сигнал 'SOS'. Промежуточную базу на острове мы построили, и можем выслать тебе поддержку. А береговую Южную ещё не начинали. Не успели. Пока просто оборудовали взлётную площадку.
— И на том хорошо.
— Топлива хватит?
— Должно. В прошлый раз осталось, да здесь ещё бочка есть в заначке. Нетронутая.
— Тогда — удачи, Миша. И не рискуй лишний раз. Лучше перестраховаться.
— Само собой. Да. Вовке скажи — пока не нашёл ему. Но может, что по пути подвернётся. Так что пусть надежды не теряет.
Короткий смешок. Затем обязательное:
— Удачи. Конец связи.
— Конец связи.
Щёлкаю тумблером, снимаю гарнитуру с шеи, кладу её на стол. Всё. Теперь уже точно всё. Поднимаю голову и утыкаюсь в изумлённый взгляд Хьямы, застывшей в дверях.
— Что, девочка? Не ожидала? Ан, вот он я, наваррский шпион, коллега.
— Господин эрц… Что это у вас?!
— Рация. Не видела никогда?
— В-видела… Но такая маленькая?! Это просто невозможно!
Усмехаюсь:
— Возможно и не такое. Слышала наш разговор?
Она кивает.
— Но ничего не поняла. Это ваш родной язык? На таком говорят в Нуварре?
— На нём, девочка. На нём.
— Очень странный язык… Ни на что не похожий…
Поднимаюсь из-за стола, сворачиваю гарнитуру. Теперь она будет работать в 'воине'. Не глядя на по-прежнему стоящую в дверном проёме океанку, подхожу к шкафу, распахиваю створки. Девушка изумлённо охает. Она никогда раньше не заходила в эту комнату. Строжайший запрет и ей, и баронессе. Заглядывала, конечно, через случайно открытую дверь, но кроме обычной мебели ничего не видела. И вдруг — на тебе…
На плечиках висит камуфляж всех расцветок и назначений. Бронежилеты. Их два. Аккуратной шеренгой выстроилась обувь. Что одеть в дорогу? Сейчас весна, значит… Снимаю с плечиков нечто вроде нашей 'Флоры' всё того же китайского производства, кидаю Хьяме, стоящей с открытым ртом:
— Держи!
Она ловит на лету. Прижимает к себе, снимаю второй такой же комплект, третий. Хорошо, что у меня есть несколько размеров. Эти будут большеваты, но зато их почти не надо подгонять. Имею в виду, для женщин. Вот Юнице… Но тут уж ничего не попишешь… Вынимаю комплект и себе. Затем подбираю комплект для парней и для служанок. Отдельно кладу для Горна, но потом убираю обратно. Вряд ли старик станет его одевать. Насколько я знаю, в его комнате бережно хранится старинный мундир русийской гвардии с наградами, и старик оденет именно его…
— Чего застыла столбом?!
Рявкаю я на девушку. Та вздрагивает:
— Бегом сюда кого-нибудь из слуг и баронессу с дочерью. Живо!
Она бестолково мнёт в руках свой комплект, не зная, как с ним поступить, и я снова срываюсь:
— Да положи его на пол! Тут чисто!
Послушно кладёт униформу на паркет, убегает. Слышу её голос, вскоре появляется, слегка запыхавшись, испуганный Стан. Маню его пальцем к себе. Он несмело подходит, испуганно оглядываясь по сторонам. Парень тоже никогда не бывал здесь. Лишь Сола и Горн. Обеим юношам запрещалось подниматься на второй этаж. И только при переноске сундуков с одеждой для Хьямы они впервые появились здесь, но буквально на пару минут. Не больше. Да ещё под присмотром Горна… Вручаю ему четыре комплекта одежды. Вешаю на шею столько же пар обуви, связанной за шнурки. Затем подталкиваю к выходу:
— Вперёд. Завтра все в этой одежде. Утром. И женщины тоже. Ясно?!
Он кивает.
— Исчезни.
Командую ему я, и парнишка убегает, едва не споткнувшись на пороге. С чего бы? А! Это дамы… Аора напугана. Не знаю, что ей наговорила Хьяма, но выглядит женщина очень… Испугавшейся. В противоположность ей Юница спокойна. За это океанке спасибо. Не стала пугать ребёнка. Зато хватило маме. Баронесса несмело входит в кабинет, тоже осматривается по сторонам. Ей не по себе. Позади неё маячит Хьяма.
— Дамы, подойдите, пожалуйста.
Показываю на стоящий вдоль стены ряд мягких стульев.
— А лучше присядьте.
Они несмело умащивают свои задики там, где им указано.
— Завтра мы покидаем столицу.
Объявляю я, ожидая бури. Странно… Но — пока тихо.
— Интервенты прорвали оборону русийцев и стремительным маршем двигаются сюда с востока и запада государства. Простите, бывшего государства…
Делаю паузу, внимательно следя за реакцией обеих взрослых. Юница молчит, но ведёт себя спокойно. Девочку куда больше заинтересовала одежда невиданных цветов, висящая в настежь распахнутом шкафу. Она несколько раз порывается вскочить со стула и подойти поближе посмотреть, но глядя на моё строгое и суровое лицо, каждый раз остаётся на месте.
