Сыщик Бреннер - Шенгальц Игорь Александрович
Я же размышлял о том, как все в жизни переменчиво. Сегодня ты — доверенное лицо великого князя, обладатель бумаги, заочно оправдывающей все твои действия, а завтра — государственный преступник.
В том, что Платон Александрович по возвращении объявит мою персону во всеимперский розыск, я даже не сомневался. А может, уже сейчас подняты по тревоге и брошены на наши поиски все силы правопорядка. Ведь стационарные переговорники на цеппелине находились в целости и сохранности, если только стрелки их не повредили.
Мы ехали неспешно, едва ли быстрее, чем шли пешком, но от лошади, такой же старой, как ее владелец, требовать большего было бессмысленно.
Дед с нами разговоры не заводил. Он вообще не оборачивался, правил себе и правил. Потом я понял, что он давно уже дремлет, мерно покачиваясь на своем месте, но лошадка и сама знала дорогу. Десять верст тянулись бесконечно долго, и к городу мы выбрались, когда было уже далеко за полдень.
Лес кончился внезапно, и мы выехали на широкую утоптанную и оживленную дорогу. За четверть часа нам навстречу проехали несколько крестьянских телег, возвращавшихся из города. Наш дед проснулся и здоровался с каждым встречным, в знак приветствия приподнимая свою шапку.
Провинциальная жизнь за последние столетия нисколько не изменилась. Даже когда два великих государства объединились в империю, в этих местах все осталось по-прежнему. Разве что сменили областных и городских глав, назначив управляющими дойчей, как более ответственных работников, не склонных к взяточничеству. Местные к ним привыкали долго, не всем пришлись по нраву подобные перемены в стране, однако время шло, люди постепенно пообвыклись с новыми порядками и уже не находили странными чужаков, говорящих на грубом языке. Да и языки к тому времени изрядно перемешались, превратившись в новый особый диалект, и стало невозможно понять, откуда появилось то или иное слово. В землях бывшей Руссии говорили преимущественно на родном наречии, а пруссаки балакали у себя на дойче.
За столько лет, прошедших после объединения стран, кровь смешалась так же густо и сложно, как и языки, и новый народ — руссо-пруссаки — взял от обеих наций как плюсы, так и минусы.
Местный городок, как пояснил наш дед, назывался Озерск, из-за бесчисленных озер вокруг, малых и крупных, и населения насчитывал две тысячи пятьсот человек, большая часть которого работала на единственном заводе в городе и в каменном карьере неподалеку, где добывался мрамор. Соответственно, железнодорожное сообщение в Озерске имелось, а это было для нас главным.
Я собирался сесть на первый же поезд, следовавший во Фридрихсград, и доставить Костаса в целости и сохранности, сдать его Кречетову в обмен на близняшек, а там уже действовать по ситуации.
План простой и неказистый, но выбора у меня не оставалось. Приоритет — спасение девушек.
Дед довез нас до самого вокзала, где получил от меня в благодарность пять золотых имперских марок. Деньги большие, но я решил не жадничать. На эту сумму он мог купить себе еще одну телегу вместе с лошадью, а то и с двумя, так что путешествие окупилось деду сторицей. Старый бауэр изумился, поклонился в пояс, быстро взгромоздился на свою телегу и поскорее отбыл восвояси, стараясь убраться подальше, пока барин внезапно не передумал.
Но я про деда и его кобылу уже забыл. Мы направились к зданию вокзала, шествуя рядышком, как пара закадычных приятелей. Вот только я держал в кармане «дырокол», готовый в любой момент выстрелить Костасу в бок, если он вдруг вздумает бежать, позвать кого-то на помощь или выкинуть еще какой-нибудь фокус. Я честно предупредил его о возможных последствиях, и, думаю, он проникся серьезностью моих намерений, потому как не безобразничал и шел вперед со спокойствием уверенного в себе человека.
На привокзальной площади шумели торговцы, перекрикивая друг друга в попытках привлечь покупателей именно к своему товару.
— Бублики! Горячие бублики! Покупайте бублики! Штука — копейка, пять штук — три копейки!..
— Вурсты! Жареные вурсты! С булочкой и горчицей!..
— Квас! Холодный, бодрящий вкусный квас!..
— Ножи, точим ножи!..
— Рыба! Рыба! Вяленая рыба! Окунь, чебак, лещ! Лучше к пиву ничего нет, чем наша рыба!..
— Пресса, покупайте свежую прессу! Прибытие императора во Фридрихсград! Вечером торжественный прием в его честь! На завтра намечены выезды и фейерверк!
Я сунул пареньку пять копеек и взял газету. Будет что почитать в поезде.
— Бреннер, — негромко сказал Костас, — я понимаю, что в данный момент являюсь вашим пленником, но, может, мы пообедаем? Я готов сейчас проглотить даже эту ужасную вяленую рыбу!
— Хорошая рыба, кстати, — заметил я. — Продавец правду говорит — к пиву ничего лучше нет.
— Я не любитель пива, — скривился Костас, — плебейский напиток. Мне больше по душе франкское вино. Франки большие мастера в этом деле!
— Озерск вряд ли представит вашему вниманию широкий ассортимент франкских вин, — развел руками я, выражая глубочайшее сожаление. — Так что, кроме бубликов, вурстов и кваса, предложить ничего не могу. Изволите откушать, ваша светлость, или будем голодать в ожидании поезда?
Костас думал недолго, голод явно победил в нем презрение к простой пище.
— Пожалуй, если вы, Бреннер, советуете, то я бы съел бублик. Да и квас, как я слышал, весьма достойный напиток и пользуется спросом у народа.
— Уж не без этого, — подтвердил я, направляясь к торговцам.
Бублики оказались свежими, только из печи, вурсты — хорошо прожаренными, а квас — невероятно вкусным. Надо признать, я и сам давненько не ел столь простой, но сытной пищи. Пусть Фридрихсград и не столица империи, но пристрастия его обитателей были весьма далеки от провинциальных вкусов.
Даже Костас отдал должное местной снеди, умяв три бублика один за другим. От вурстов он отказался. После столь сытного обеда я чувствовал себя полным сил и энергии.
Дородная дама-кассир сообщила нам, что ближайший поезд во Фридрихсград прибудет на перрон через час, а следующий будет только завтра, так что нам весьма повезло, вовремя мы добрались до вокзала. Билеты я приобрел за собственные средства, вспомнив, что так и не успел обналичить ни чек, выписанный мне графиней С., ни чек великого князя.
Мы прошли в зал ожидания мимо усатого городового, проводившего нас пристальным взглядом. Видно, изрядный непорядок в наших костюмах привлек его внимание. Кровавая бойня на борту цеппелина, прыжок с парашютом, блуждание по лесу, путешествие в телеге с сеном, наконец, не могли не оставить последствий, истрепав нашу одежду так, что не всякий бродяга решился бы ее надеть. Но на то, чтобы искать магазин, торгующий готовым платьем, не хватало времени.
Во избежание излишних расспросов, мы прошли в туалетную комнату, где привели себя в порядок тщательнее, чем в лесу. Внимательно осмотрев результат своих усилий в зеркале, я остался доволен. Лучшего в столь стесненных условиях добиться просто невозможно.
А вот Костас криво морщился, пытаясь уложить свои растрепанные волосы в некое подобие прически. Но мне на его эстетические переживания было глубоко начхать.
Поезд пришел по расписанию, и мы сели в свой вагон, предъявив кондуктору купленные билеты. Помимо нас в вагон зашли еще двое мужчин, а следом за ними — шумное семейство, состоящее из главы — дородного мужчины под сорок в клетчатом пиджаке, его супруги — еще более крупной дамы в старомодном цветастом платье, и целого выводка их разновозрастных детишек, старшие из которых важно уселись рядом с родителями, а младшие беспрестанно сновали по вагону, восхищаясь всем подряд. Видно было, что путешествие им в новинку, и каждая вещь детей радовала и изумляла. Они задавали бесчисленные вопросы отцу, но тот больше отмалчивался, важно попыхивая трубкой, и следил за тем, чтобы носильщики не потеряли ни один из чемоданов семейства.
Поезд стоял в Озерске семь минут, и все немногочисленные пассажиры успели пройти в вагоны. Я бы предпочел закрытое купе, но в Озерске продавали билеты лишь в общие вагоны. Все купейные места оказались распроданы, у нас же свободные имелись в достатке, поэтому мы с Костасом заняли две скамьи друг против друга. Я посмотрел в окно. Давешний городовой что-то взволнованно говорил кондуктору, время от времени показывая толстым пальцем на наш вагон.
