Гильдия Предателей (СИ) - Рафт Евгений

Гигантская тварь, так долго служившая ногами для лачуги, в один момент испустила дух и обмякла.

Тамэо не верил своим глазам, он переводил взгляд с поверженной паучихи на безмолвно лежащую Миюки. Злость заполнила его сознание, а руки и ноги напитались магией молний.

Словно берсерк, Тамэо ринулся по склону холма, почти летая от врага к врагу. Противника падали, поверженные клинком легендарного меча. Они не успевали даже понять, что же с ними произошло.

В конце Тамэо подпрыгнул вверх, а после обрушил всю свою ярость на баллисту. Грянул взрыв, в стороны разошлась сияющая сфера, тысячи молний прошили округу, превращая камни в пыль, а деревья в щепу.

Эта последняя атака решила исход битвы. Зверолюды были повержены.

Но Тамэо не было до них дела, он побежал вниз по холму и упал на колени рядом с Миюки. Она была ещё жива, но уже не могла говорить. Смерть паучьего тела грозила гибелью и его хозяйке.

— Всё же будет хорошо, правда? — спросил Тамэо с надеждой.

В уголках губ Миюки появилась кровь, однако она смогла заставить себя улыбнуться. Голубоглазая малышка покидала этот мир, но она была счастлива видеть лицо любимого в этот последний миг жизни.

Тамэо разрыдался, слёзы текли по его щекам, падая на красный от крови снег. Он не знал, что нужно делать, что сказать. Последние совместные мгновения утекали, а он просто смотрел на бледнеющее лицо Миюки, не в силах даже пошевелиться.

— Отомщу… отомщу!!! — из пересохшего горла Тамэо сами по себе стали вырываться крики. — Они все сдохнут!!! Я сравняю эти горы с землёй!!! Сами небеса разверзнутся над этими проклятыми скалами!!!

— Н… нет, — еле слышно произнесли губы Миюки. — Оставь злость. Живи с миром.

Это были её последние слова.

Глава 21

Тамэо держал холодеющую руку Миюки, не в силах что-либо говорить. Слёзы сами по себе текли по щекам, а сердце разрывалось на части.

Они познакомились не так давно, но уже многое пережили вместе. Всё началось со спасения паука из рук аукциониста, а после переросло в громадное приключение. И голубоглазая Миюки всегда была рядом.

Она первая проявила интерес, а Тамэо почувствовал привязанность позже. Но от этого становилось лишь тяжелее. Иногда потерять только что обретённое счастье намного больнее, чем расстаться с тем, что ты ценишь очень давно.

Рядом с горюющим Тамэо приземлилась Агнис. Она поняла всё без слов, в её глазах вновь зажегся недобрый огонь.

— Я добью каждого! — прошипела Агнис. — Никто не уйдёт живым!

— Нет! — отрезал Тамэо. — Они мои! И только мои!

Его голос звучал зло и не сулил оставшимся в живых зверолюдам ничего хорошего. Но сейчас он пытался потушить в себе огонь ярости, желая провести последние мгновения с Миюки в спокойствии.

— Она ещё дышит, — проговорил Тамэо, скрипя зубами от переполняющих его эмоций. — Останься рядом, сядь. Мы должны быть вместе до самого конца. Она и твоя подруга.

Агнис кивнула, но осталась стоять. Её зоркий взгляд то и дело прочёсывал окружающие земли, стараясь заранее заметить опасность, если кто-то из зверолюдов поднимется на ноги и попытается напасть.

Внимание Тамэо было поглощено умирающей голубоглазой малышкой. Он гладил её щёки, поправлял волосы, смахивал с белого платья упавшие с неба снежинки. Окружающий мороз уже заставил кровь на снегу превратиться в лёд, но рука Миюки всё ещё оставалась чуть тёплой.

Так продолжалось какое-то время. Постепенно ночь стала уступать место раннему утру.

Миюки вдруг протяжно вздохнула.

— Я всё ещё жива, — произнесла она еле слышно. — Почему?

Тамэо лишился дара речи. Он посмотрел на Миюки, затем перевёл взгляд на покойную огромную паучиху. Если существо живёт в дух телах, то смерть одного из них приводит и к смерти другого. Так говорила сама Миюки…

— Холодно… — шептал тихий голосок. — Почему моё дыхание всё не остановится? Я чувствую, что сил больше нет, но моё сердце ещё бьётся...

Тамэо судорожно сглотнул, ощущая дрожь и в собственном теле. Надежда вновь зажглась в его взоре.

Боясь спугнуть своё маленькое счастье, он осторожно спросил:

— А ты уверена, что должна была умереть?

— Я… так думала. Мне пора уйти, но что-то ещё держит здесь. Как же холодно, впервые это ощущаю.

— Но ты жива!

— Да…

— Ты жива!!!

Тамэо не смог удержаться от радостного выкрика. Он быстро схватил Миюки, заключив её в крепких объятиях.

— Я так рад! Так рад!!!

— Живучая паучиха! — фыркнула Агнис, но затем уголки её губ тоже поползли вверх. Алая чародейка даже отвернулась, чтобы друзья не увидели радости на её лице.

Но Тамэо сейчас был занят только Миюки. Он скинул с себя тёплую одежду, укутав в неё чудом выжившую голубоглазую малышку. Пусть её сердце и билось еле слышно, но вот его готово было вырваться из груди.

— Всё это хорошо, — наконец произнесла Агнис. — Но наш дом теперь навечно останется в этих горах. Не потащим же мы его на себе, такое даже Искателям не под силу. Тогда что будем делать дальше?

— Для начала разберёмся со зверолюдами, — ответил Тамэо.

Он усилием воли оторвал себя от Миюки, поднялся на ноги и призвал свой меч, а после взобрался на холм, где стоял развороченный остов баллисты.

Многие из зверолюдов были мертвы, но некоторые — только ранены. Они смотрели на Тамэо со злостью, но не смели напасть. Похоже, они поняли, с какими силами имели дело.

Новир, командир этого зубасто-ушасто-хвостатого отряда, тоже был здесь. Его придавило собственной лошадью, чья туша и погасила удар, сохранив тем самым жизнь своего хозяина.

— Ты… — выдавил Новир. — Пришёл добить меня?

— Нет. На твоё счастье, Миюки выжила.

— Тогда зачем? Хочешь полюбоваться на дело своих рук? Мы разбиты, почти уничтожены. Чего ещё ты хочешь?

— Хочу спросить, — проговорил Тамэо, присаживаясь рядом с врагом. — Почему именно паучиха? Она не нападала на вас, пытаясь погрузить на себя дом. Агнис была намного опаснее. Так почему вы выстрелили в зверя?

Новир закашлялся, сплюнул кровь, а после ответил:

— Драконы, пауки, огромные волки — всё это звери старой эпохи, которым поклоняются язычники. Эти «боги» должны быть уничтожены, иначе зверолюды так и останутся лишь племенами варваров, молящихся на тотемы и убивающих ради жертвоприношений.

— Так дело в вере?! — изумился Тамэо. — Думаешь, что церковь единой Богини лучше? Ты ради этого отправился в свой поход? Хотел истребить не только Ледяного дракона, но и прочих древних существ?

— Считаешь меня безумцем?

— Нет, дураком! Но это уже и не важно. Сейчас мы покинем горы. И предупреждаю заранее, если последуете за нами, то умрёте! Я более не собираюсь быть добрым к вам.

— Не беспокойся, — прохрипел Новир. — Мне главное, что пал зверь старой эпохи. Это победа! Нет смысла преследовать добычу, если та уже мертва. Пусть Богиня сама осудит ваши грехи и покарает за них!

Тамэо не ответил, но украдкой вздохнул. Он был знаком с подобным типом людей, которые готовы пойти на всё ради собственных убеждений. Но было удивительно, что в этих горах смогла укорениться вера в Богиню.

Больше не оглядываясь, Тамэо вернулся к покорёженной лачуге.

— Нужно собрать как можно больше припасов, — бросил он, заходя внутрь. — Нам придётся возвращаться в королевство на своих ногах.

Все необходимые пожитки были распиханы по трём мешкам. Часть поклажи была перемещена в магический браслет и кольцо, а то, что не влезло, пришлось навесить на спину Агнис, чему она была совсем не рада.

— Я вам что, лошадь?! — в который раз бурчала алая чародейка, согнувшись под тяжестью ноши.

— Миюки не может идти, я понесу её на себе, — оправдался Тамэо. — Сама виновата, что перебила всех коней у зверолюдов.

— Так это я виновата?! А почему ты не сломал баллисту раньше? Тогда бы мы сейчас нежились у горячей печи, а не собирались тащиться пешком по сугробам.

— Пожалуйста, не ссорьтесь, — попросила Миюки.