Сергей Калашников - Жизнь на двоих
И всё же оставшиеся после этого четыре галеры я осмотрела, хотя для этого Савке и пришлось очередной раз сменить мастерскую — нужно было переселиться к месту стоянки нужных мне кораблей и дождаться их возвращения из похода.
Увы, яблоки к этому времени, отошли, и мне пришлось торговать пирожками. Догадайтесь с трёх раз, кто их пёк? Конечно я. Мы снимали квартиру: жить в гостинице было дороговато. Не то, чтобы денег не хватало — их как раз было в избытке. Но нельзя было показывать свою состоятельность, чтобы не привлечь к себе ненужного внимания — здесь в Гринринге нас, ассарцев, ждала незавидная участь. Так что я стирала, прибирала и готовила, как заправская простолюдинка. Савка мало мне помогал — он трудился на должности подмастерья и здорово выматывался.
Как Вы понимаете, мужем и женой мы больше не притворялись, потому что ими и были. Я ведь не железная, да и он… хорошо ко мне отнёсся.
* * *Это было невероятно, но нам хватило практически «карманных» денег. Из наших заработков, в общем. Так что «священный» камень мы так и не трогали. Барона Корца отдали мне за сущие гроши. Он сразу и уехал, нанявшись матросом на судно, идущее в Говию.
Мы, когда я закончила с последними галерами, тоже не стали засиживаться — осень уже собиралась уступить место зиме, никаких вестей из дома не было, а отсюда посылать письма в свою страну я не отваживалась.
* * *Вестей о Моте тоже не было. Я тяжело вздыхала, но до последнего надеялась увидеть старого егеря живым и здоровым.
Савка, хоть и не показывал вида, но тоже волновался о друге. Нехорошо было возвращаться вдвоем. Егеря надо было найти, но… как? Возможно, нам повезет, и мы встретим его по пути? Главное — не отчаиваться.
Но в любом случае бросать Мотю одного во враждебных землям нельзя.
Хотя, пока мы не достигнем лесов, о спасении егеря думать бесполезно. Ведь если где он и прячется, то только там.
* * *Я грустила. Постоянно задаваясь вопросом о бесполезности проделанного пути, вдруг поняла одну важную вещь. Я бросила дом, живую и близкую маму, сестру, противного Доминика — все то, что, несомненно, важнее призрачной надежды. Заставила ради своих желаний оставить привычную жизнь Савку и Мотю.
Да, приехать сюда и попытаться найти отца стоило. Но я настолько заразилась этой идеей, что совершенно забыла о чужих чувствах.
Как там Ульяна? Представляю, как ей тяжело ссориться с Ником и изображать из себя принцессу. А Доминик? А ведь фактически я переложила на него все свои обязанности, «охрану» моего дома.
Мотя? Где ты сейчас? Возможно, он мертв или лежит под каким-нибудь пнем и медленно умирает. И в этом виновата только я.
Савка? Что с ним будет, когда мы с Улей вновь поменяемся местами? Для сестры сын сапожника всего лишь друг детства, она не ответит ему взаимностью.
Но больше всего мне было стыдно перед папой. Я должна была его спасти. Или хотя бы точно узнать, что он погиб. Но вместо этого я подвела его, потеряла. Уверена, если бы искал папа — он обязательно бы нашел, что хотел. А я…. Не смогла и подвела его.
А еще я поняла, что самое страшное и бессмысленное на свете — это война.
ГЛАВА 22
Время во дворце идет непомерно быстро. Казалось, будто только вчера я попрощалась с сестрой и вновь стала принцессой, а вот уже и лето к концу подходит. Завтра Ник уезжает домой. А на меня все больше и больше нападает паника. Кто поддержит, кто поможет, случись что? А вдруг Патрик снова рванет в «наступление»? Вдруг нашу хитрость раскроют и меня кинут в тюрьму? А вдруг я больше никогда не увижу Доминика? Этот вопрос пугал больше всего. Неужели теперь моя «синица в руке» упорхнёт навсегда?
Да и что я буду делать до возвращения Нел?
Посмотрев на меня долгим, пронизывающим взглядом, Ник вздохнул и ласково обнял.
— Я вернусь через месяц, хорошо? — он требовательно взглянул мне в глаза. — Найду повод и обязательно вернусь. Ты мне веришь?
Я радостно закивала и спрятала лицо на его груди, скрывая слезы облегчения. Месяц лучше, чем год.
* * *После отъезда Ника меня позвала к себе королева. Я все еще немного побаивалась ее, и «мамой» называла с некоторым напряжением, а приходилось. Да и мало ли, что она мне сможет выдать! Одна, без Ника, я не смогу справиться с растерянностью. Надеюсь, Её Величество просто соскучилась.
— Ты звала меня, мам? — заглянула я в ее покои.
— Да, проходи, Орнелла, садись! — улыбнувшись, кивнула она на кресло.
Я осторожно присела, готовясь к самому худшему: появлению стражи и заключению меня в тюрьму.
Но все оказалось проще. Только вот не знаю, к счастью ли?
Задумчиво перебирая в руках две цветные шелковые ткани, королева прикладывала к себе то кроваво-красный оттенок, то насыщенный коричневый.
— Как ты думаешь, — чуть нахмурившись, спросила она. — Какой мне больше пойдет?
— Коричневый мне больше нравиться, — честно призналась я, совершенно не понимая, что все это значит.
Королева на мгновенье улыбнулась и, позвав служанку, отдала ей обе ткани, шепнув пару слов.
— Ну, — она присела напротив. — А ты уже решила, в чем пойдешь на бал?
— На бал? — тупо переспросила я. — Какой еще бал?
— Опять забыла! — укоризненно покачала головой королева. — И что это за дочь, что не помнит о дне рождения матери! — она чуть расстроено хмыкнула. — Через неделю, девятого сентября, помнишь?
— Ах, да, точно! — хлопнув себя по лбу «вспомнила» я. — И как я могла забыть! Прости, мам!
— Да, ладно, — отмахнулась она. — Иди, тебе еще платье подбирать!
Я закивала и поспешно рванула в свои покои.
Боже мой! Что же будет! Я ведь совершенно не умею танцевать! И Ник, который без проблем меня научил бы, уже давно покинул столицу! Что же делать? «Заболеть» я явно не могу, так же, как и приставать к кому-либо с просьбами об обучении. Кажется, я попала.
* * *— И раз, два, три — раз, два, три — и ножку сюда, спинку держим, локоть прямо…. Раз, два, три… — раз за разом повторял маэстро Лорис.
Вроде бы у меня начало получаться. После третьего дня занятий в частной школе танцев. А что? Деньги мне Нел оставила, а другого выхода я не видела. Школа эта не для знати, а для простых зажиточных людей, так что быть узнанной я не опасаюсь ни стороны придворных, ни со стороны своих старых друзей. Да и маэстро великолепно знает дело, к тому же — просто хороший человек. Надо будет порекомендовать его во дворце…. Мельком. Чтобы лучше запомнили.
За неделю я успевала выучить только три самых основных танца: мазурку, полонез и вальс.
Мне понравилась мазурка. Такая быстрая, энергичная, веселая! Да и совсем несложная! Как и полонез. Хотя он и более плавен и нежен, но зато в нем самая большая сложность — правильно запомнить последовательность движений. А отсутствием этого качества (все-таки для травницы оно тоже необходимо) я никогда не страдала.
Сложнее оказалось с вальсом. Постоянно путалась в поворотах и шагах, вечно сбивалась с ритма. Но стоило маэстро лично протанцевать со мной пару занятий (обычно меня учил его помощник, а Лорис только наблюдал и иногда помогал), как начало получаться.
— Не пытайся вести в танце, — вновь повторял маэстро. — Это должен делать мужчина. Просто расслабься и следуй за мной.
Я кивала и… следовала.
Бал, вопреки всем правилам и традициям, совершенно не запомнился. Я старалась танцевать как можно меньше, отсиживаться в углах, чтобы не дай Бог, не вступить с кем-нибудь в светский разговор и надеялась, что обо мне вскоре забудут. И было бы все именно так, если бы не существовало на свете Настоятеля Патрика.
— Вы не выглядите счастливо, Ваше Высочество! — склонился он в поклоне. — Разрешите пригласить вас?
И почему этикет не позволяет отвергнуть подобное предложение?
К счастью, через пару танцев я нашла повод сбежать с данного мероприятии. И все-таки головная боль — отличная отмазка в любой ситуации!
Настоятель Патрик проводил меня грустным взглядом. Кажется, он еще надеялся на очередное обсуждение погоды и природы. Не удержавшись, кинула на него насмешливый взгляд и быстро ушла из зала. Отмучилась.
* * *Было довольно поздно, и я решила зайти в церковь на вечернюю молитву. Здесь нынче пустынно: наверняка все священники на балу. Что ж, тем лучше. И спокойнее.
Почему-то самые тревожные мысли посещали меня именно в церкви. Я волновалась за сестру и Ника, просила Бога уберечь их в пути, молилась за Мотю, Савку и маму. Последнее время к моим обычным просьбам присоединилась и надежда на возрождение Гринринга и освобождение Ассара от козней Отца-Настоятеля. Надеюсь, в конце концов, его бросят за решетку! Да, понимаю, нельзя так думать, но просто ничего не могу с собой поделать. Страх перед этим человеком сильнее.
