Валерия Осенняя - Книжный клуб заблудших душ
— Нийдлейле? — переспросила я, удивленная таким странным ответом. Признаться, меня охватили странные чувства. Будто все только что случившееся произошло не со мной, а с кем-то другим, а может, и вовсе приснилось.
— Да, на то время что вы пробудете здесь. Увы, у меня аллергия на шерсть котов. Ко всему прочему я не люблю этих животных и не потерплю у себя в квартире.
— Что? — я лишилась дара речи. Причем здесь его квартира? Я нервно заерзала на стуле, словно только сейчас осознавая, что нахожусь невесть где, одна с мужчиной, в непристойном виде.
Запахнув ворот ночной сорочки, я возмущенно посмотрела на следователя в немом вопросе, но он не спешил отвечать. Выпрямился, отошел к дальнему шкафу и достал с верхней полки небольшую сумочку. Положил ее на стол и скрылся за дверью, довольно быстро вернувшись с небольшой мисочкой воды, мылом и полотенцем. Подстелив газету, положил на стол.
После этого мужчина стал извлекать из чемоданчика непонятные вещи, похожие на лабораторные принадлежности. Не отвлекаясь от работы, он заговорил со мной:
— Полицейский, охранявший ваш дом, убит. Дело зашло слишком далеко, и людям из вашего участка просто не справиться. Поэтому, как сотрудник королевского магического надзора, лично предоставлю защиту. У меня вам будет надежнее, чем где бы то ни было!
Голос следователя ушел на задний план. Тот доброжелательный и открытый мужчина убит? Мне придется остаться на некоторое время здесь? Нет. Это не сон… это кошмар!
Сглотнула, чувствуя, как к горлу подкатил знакомый ком. Ведь у него, наверное, была семья: жена, дети… А из-за меня они лишились дорогого и близкого им человека. Из-за меня погиб невиновный человек!
На меня накатило чувство усталости закружилась, голова, но я не могла позволить себе поддаться эмоциям. Слишком сильной была тревога.
— А Дарл? — я вся напряглась, вспоминая, что он тоже был в моей охране. — Он…
— Он был лишь вашим сопровождающим, — спокойно напомнил мужчина.
И ведь точно! Меня поглотило невероятное облегчение. Я даже немного расслабилась, отходя от пережитого ужаса. Однако боль вспыхнувшая в предплечье заставила скривиться, напоминая, как близка я была от смерти. Если бы не Хулиган… это сейчас я понимала, что цапнул не со зла. Он просто предупреждал. Сердце защемило от благодарности и волнения. Как он там? Не испугался ли отряда полиции? Не сбежал ли?
— Потерпите немного, — попросил следователь, видимо, решив, что меня тревожит боль. Но нет, мистер Кольд делал все очень аккуратно и бережно. Легкое покалывание и жжение было вполне терпимыми. Мужчина прикоснулся к царапине ватной палочкой. После этого размазал кровь по стеклу с каким-то раствором, пипеткой собрал жидкость в пробирку.
— Что вы делаете? — забеспокоилась я, неожиданно для самой себя, ощущая сильную тошноту. Странно, ведь еще каких-то несколько минут назад ничего чувствовала.
— Проверяю, не было ли на задевшем вас дротике яда.
— «Яд»?!
— Да, но не волнуйтесь, — твердо заверил следователь, не отрываясь от исследования моей крови. — Если вы все еще хорошо себя чувствуете, думаю, до крайностей дело не дойдет.
Я с удивлением посмотрела на мужчину, прокручивая в голове его слова. О чем он? Неужели все намного серьезнее? Что если эта неприятная слабость и тошнота от яда? Или все-таки дело в пережитом? Нет, Рэбекка! Прекрати накручивать себя! Еще ничего неизвестно.
Мистер Кольд поднес пробирку к свету лампы, и я увидела, как желто-оранжевая жидкость стала темно-коричневой.
— Что-то не так? — взволновано прошептала, замечая, как охрип мой голос.
— Все в порядке.
Мужчина встал и подошел к серванту, достал из нижнего ящика небольшую бутылочку из темного стекла. Накапав несколько капель в хрустальный бокал, он залил все водой с графина и вернулся к столу.
— Выпейте.
— Там все же был яд? — спросила, чувствуя, как тело начинает бить озноб. Взять бокал оказалось невероятно тяжело. Сильно тряслась рука. Ко всему прочему начало двоиться перед глазами.
— Яд там в любом случае есть. Иначе дротиком убить слишком проблематично, — резонно пояснил мистер Кольд, забирая из моих дрожащих рук бокал и помогая выпить лекарство. Стало неуютно, но я послушно пригубила горькое питье, от которого желудок скрутило нервными спазмами.
— Знаю, неприятное, но надо выпить все, чтобы подействовало противоядие.
И я выпила. До дна. Тошнота стала просто невыносимой. Я подскочила на ноги, инстинктивно собираясь бежать в уборную комнату. Знать бы еще, где она?! Но в очередной раз оказаться в неприглядном свете при мужчине не хотелось.
Вот только я не ожидала, что будет настолько плохо. Перед глазами замельтешили точки, к горлу подкатил горький ком. Не в силах удержаться на ногах, ослаблено пошатнулась, в одно мгновение, оказываясь в заботливых руках мистера Данкарэ. Он ловко успел предотвратить мое падение. Испуганно посмотрела на него, встречаясь взглядом с внимательными и встревоженными синими глазами. Мистер Кольд волнуется? За меня?
Мы так и смотрели друг на друга в странной неудобной паузе. Но никто не спешил первым отвести взгляда. Я совершенно обо всем позабыла, даже тошнота отступила. Сердце громко стучало в груди, словно желая выпорхнуть. Все очарование момента исчезло в тот самый миг, когда медленно сползла ночная сорочка. Память услужливо подсказала, в каком виде я нахожусь и где именно! Да и еще наедине с мужчиной… меня бросило в жар.
Кажется, мистеру Данкарэ было не до моих душевных терзаний. Он уверено и крепко подхватил меня на руки, заботливо прошептав на ухо:
— Возьмитесь за шею.
Я послушно обвила его руками, понимая, что просто не в силах что-либо сделать сама. Слабость накатила неожиданной волной, лишая возможности двигаться. Меня куда-то понесли, но я не видела, только чувствовала мерные шаги мужчины и тихий стук его сердца. Такой спокойный и ровный, не то, что у меня. Мое, казалось, вот-вот выпрыгнет и даст деру.
Озноб становился все сильнее. Мне никогда не было еще так плохо. Я лишь одного не могла понять — лицо горит от смущения или от этого ужасного состояния? Поднялась температура? Я не знала. Да и не сильно сейчас пыталась над этим думать. Слишком дурно…
Следователь занес меня в уютную небольшую спальню, освещенную настенными светильниками. Бережно усадил на широкую кровать, отошел, чтобы снять с нее покрывало.
И только сейчас, оставшись без поддержки мистера Данкарэ, ощутила себя совсем плохо! Даже сидеть оказалось невероятно трудно. Сознание плыло, тело казалось тяжелым и чужим. Захотелось поддаться слабости, упасть в беспамятство, не беспокоясь о том, как при этом буду выглядеть.
— Не беспокоитесь, это нормальная реакция на противоядие. Поверьте мне, просто стоит немного перетерпеть.
Его слова совсем не обрадовали. Мне становилось все хуже, и чувствовала я себя теперь как при высокой температуре.
— Вам необходимо уснуть, тогда перенесется все намного легче.
С этими словами он склонился надо мной, протягивая ладони, за которые я неуверенно взялась дрожащими руками. Мужчина помог мне приподняться и обхватил за талию, в то время как я переместила ладони ему на плечи. Никогда не думала, что буду столь беспомощной! Противное чувство. Хотя присутствие и помощь мистера Данкарэ вызывали необычное приятное чувство тепла в груди. Эти эмоции не объяснишь словами — их можно только ощутить. Когда замирает сердце и становится тяжело дышать, в ладошках появляется странное покалывание… или пульсация? Не знаю. Признаться честно, это впервые меня охватывали такие чувства. Странные, в моем ужасном состоянии, и одновременно волшебные…
Может, это все из-за жара? Отчаянно зажмурилась, старалась отвлечься от мучавших меня мыслей. Что я уже успела придумать себе? Это ведь всего лишь помощь. Но почему тогда мне так неловко рядом с ним?
Холодные простыни обожгли сильнее любого огня даже через тонкую ночную сорочку. Я невольно вздрогнула, но мистер Кольд недовольно покачал головой, легонько коснулся плеч, настойчиво укладывая обратно. Потом меня укрыли пуховым одеялом и подогнули края. Хотела поблагодарить, что-нибудь сказать, но усталость накатила неожиданно. Белоснежный потолок с красивой люстрой расплылся перед глазами и пошел маленькими волнами. Вновь затошнило, но слабость взяла свое, и меня утащило куда-то далеко вниз, словно чьи-то руки схватили за талию и дернули на себя. Темнота полностью поглотила все вокруг, я лишь услышала отдаляющие шаги и в страхе зашептала пересохшими губами:
— Не уходите…
Сквозь сон ощутила знакомое горькое питье, коснувшееся губ. Но оно показалось столь мимолетным, что даже не поняла: не приснилось ли? Картины были сумбурными и непонятными. Я куда-то бежала, что-то говорила и кого-то звала. Иногда чувствовала чье-то теплое прикосновение к лицу и успокаивалась.
