К чему приводят девицу… Путешествия с богами - Рассохина Анна

Я лежала на широкой кровати под бархатным балдахином золотистого цвета, глядя на высокий, украшенный изысканным узором потолок, и размышляла вслух:

— Ну и что мне прикажете со всем этим делать? Как пережить грядущий ужин, который устраивают в нашу честь? Может, сослаться на недомогание?

В комнату без стука вошли обе кузины и вольготно разместились на моей кровати, подвинув меня.

— Нилия, что тебя тревожит? — обеспокоенно спросила Йена.

Я поглядела на сестер и честно призналась:

— Князь меня тревожит.

Сестрицы замерли, и Лисса уточнила:

— Ты боишься этого Арриена Шайнера?

— Боюсь.

Рыжая посмотрела на блондинку и прозорливо прищурилась:

— Ты его уже видела?

Я безмолвно кивнула, вздохнула и опустила взор.

— Нилия, — продолжала допрашивать меня Лиссандра, — ты нам чего-то не договариваешь?

— Недоговариваю…

Кузины обменялись сумрачными взглядами, а Йена вдруг ахнула и потрясенно проговорила:

— Только не говори, что ты в него влюбилась!

— Влюбилась, — созналась я, искоса посмотрев на сестер.

— Да где ты его уже успела повидать? — вопросила рыжая.

— А я знаю, — ответила ей блондинка. — Я помню тот вечер, когда мы гостили у кузена в Ро-велле. Тогда мы с Нилией бегали украдкой смотреть на князя. Я уже тогда поняла, что ты, сестрица, обратила на него внимание.

— Да-а? — изумилась Лисса. — А почему мне ничего не рассказывали?

Я потупилась, а Йена произнесла:

— Мне казалось, что Нилия несерьезно отнеслась ко всему этому.

— Н-да, — глубокомысленно молвила Лиссандра. — И что нам теперь делать? Вечером нас ждут в трапезной.

— Я туда не пойду, — объявила я. — Скажу, что приболела.

Девчонки вновь переглянулись между собой, и Лисса уверенно сказала:

— Мы поможем! Давайте придумаем такое недомогание, которое не вылечит ни один целитель.

— Простуда, — припомнила я, загоревшись идеей. — Точно! Скажем всем, что я простудилась! Нужно только попросить приготовить отвар с липовым цветом. Вреда от него в любом случае не будет.

— А еще ты лежи и изображай из себя больную, — серьезно дополнила Йена.

— И щеки натри посильнее, пусть думают, что у тебя жар, — высказала предложение Лиссандра, а я азартно кивала, соглашаясь с советами сестер.

Я сидела на широком подоконнике, опершись спиной о деревянную раму и глядя через приоткрытое окно на раскинувшийся внизу Ранделшайн. Медленными глотками отпивала липовый взвар и рассматривала город с высоты птичьего полета. Ранделшайн раскинулся передо мной как на ладони в хитросплетении широких проспектов, узких улочек, островков зелени, пестром ковре цветочных клумб и плоских зубчатых крыш домов. Я вдыхала аромат Ранделшайна — это был запах знойного летнего дня и сильной грозы. В небесах пролетали драконы; приглядевшись, заметила, что их полеты не хаотичны, а подчинены строгому порядку.

В это послеобеденное время, когда на землю обрушился жар раскаленного солнца, улицы города и открытые участки замкового парка были пустынны. Все спрятались от зноя в укромных тенистых уголках. Но меня это устраивало, потому что я могла спокойно наслаждаться одиночеством, сидя вот так на подоконнике и не боясь, что кто-нибудь меня заметит.

Дверь в комнату внезапно распахнулась, и я едва не упала на пол, успев в последний момент удержаться, но облив себе пальцы горячим травяным напитком. Зашипела от боли, как рассерженная кошка, и неласково поглядела на вошедшего.

В дверном проеме, уперев руки в бока, стояла Рина.

— Так-так! — Девчушка обличаюше посмотрела на меня. — Так я и думала! Ты всех обманываешь!

— И дальше что? — недовольно поинтересовалась я, спускаясь на пол с подоконника.

— А то, что ты обещала погулять со мной!

— Давай вечером погуляем, когда все будут заняты, — примирительно предложила собеседнице.

— Аха! — воскликнула Рина. — Так ты на ужин идти не желаешь, вот и спряталась от всех!

— Не желаю, — не стала опровергать я.

— Я тоже не желаю, но понимаю, что нужно пойти.

— Кому нужно?

— Всем. Это моя обязанность как дочери князя, а ты обязана пойти, потому что наша гостья.

— И что мне сделать для того, чтобы ты сохранила мой маленький секрет? — прищурившись, посмотрела я на проказницу.

Девочка задумалась, а после выдала:

— Поиграть со мной!

— Славно! Давай поиграем, только где и во что будем играть?

Рина опять немного подумала и сообщила:

— Будем играть в прятки.

Я придирчиво оглядела предоставленную мне комнату и объявила:

— Здесь места мало, а выходить мне нельзя, чтобы не выдать свой секрет.

— А мы будем играть в тайном месте, — заговорщицки подмигнула мне девчушка и скомандовала: — Идем!

Она высунула любопытное личико за дверь и махнула мне рукой, приглашая следовать за ней. Мы выбежали в светлый коридор, стены которого были украшены каменными плитами, чередующимися с узорчатыми деревянными панелями, многочисленными барельефами, самоцветными мозаиками и искусно вставленными в них магическими светильниками. Звук наших шагов успешно гасил мягкий ковер с пушистым ворсом. Отогнув гобелен, на котором были изображены сцены охоты на дикого вепря, Рина юркнула за него и повернула кованый светильник в форме головы волка. Одна из каменных плит, из которых состояла стена, чуть сдвинулась, образуя узкий проход. Следом за своей маленькой провожатой я вошла в каменный коридор, освещенный редкими факелами.

Внутри тайного прохода было сухо и тепло, да и пахло довольно приятно сухими полевыми травами. Каменная плита за моей спиной тихо вернулась на прежнее место. Рина приложила палец к губам и, крадучись, стала спускаться подлинной каменной лестнице. Я, будто околдованная, направилась за ней. Лестница оказалась винтовой, часто на всем ее протяжении встречались двери, иногда открытые, ведущие в другие коридоры. Ступив в один из них, мы очутились в богато отделанном каменном проходе. По его стенам змеились лепные узоры, покрытые слоем позолоты и таинственно переливающиеся в свете магических факелов.

Рина шла медленно, постоянно оглядываясь на меня и прикладывая палец к губам, требуя молчания. Я не понимала такой секретности, но старалась не шуметь. Мне было интересно все кругом. И вот я замерла на месте, потому что увидела барельеф в виде оскаленной драконьей головы. Словно зачарованная, шагнула к нему и, не понимая, что творю, приложила палец к одному из клыков, торчащих из открытой драконьей пасти. Резкая боль — и капля моей крови с шипением впиталась в поверхность стены. Каменная плита сдвинулась в сторону, и я провалилась в открывшийся в стене проход.

Упала на пол, покрытый узорчатым паркетом из мореного дубравника. Позади охнула Рина, а я поднялась и огляделась. Очутилась я в широкой квадратной комнате с высоким зеркальным потолком, отражающим свет, просачивающийся сквозь закрытые бархатные портьеры. У стен находились стеллажи с книгами, один из них теперь был сдвинут в сторону, и в его проеме стояла совершенно растерянная девочка. Кроме всего прочего, в комнате находился длинный резной стол, все из того же мореного дубравника. Во главе стояло кресло с высокой позолоченной спинкой, а вдоль стола располагались стулья с мягкими бархатными сиденьями. Здесь же был и камин из темного мрамора с золотистыми прожилками с ажурной кованой решеткой. Над камином висел портрет. Я сразу узнала, кто был изображен на нем. Арриен! Совсем молодой, с озорными синими глазами и обнаженным Пламенем в руке. Одетый слегка небрежно в светлые охотничьи брюки и знакомую черную кольчугу. Такой божественно красивый, с лукавой улыбкой на смуглом лице. Мое сердце горестно застонало, но взгляд от портрета я отвести не смогла.

Послышался какой-то легкий шорох, но я не обратила на него внимания.

— Нилия! — Рина тронула меня за рукав.

Я все еще смотрела на портрет любимого.

— Нилия! Это личный кабинет моего батюшки, сюда нельзя входить без его ведома, да и никто не мог сюда войти без папенькиного позволения… До тебя никто не мог. Кто ты?