Алексей Герасимов - Констебль с третьего участка
— Здравствуйте, садовник, — донесся до нас голос коммандера Спока из-за кустов. — Нам нужен некто Ки Таро.
— Это моя, господина, так моя звать, — раздался в ответ тонкий, полный униженных интонаций голос. — Моя садовник у тышах, он хотеть сад камней и моя нанимать. Это моя есть Ки Таро.
— Ну здравствуй, дерево.[26] – услышал я насмешливый голос мистера О`Ларри. — Ты арестован. И прекрати уже коверкать ирландский, Дэнгё-дайси.
— Господина что-то путает…
— Прекратите паясничать. Ваша песенка спета, — суровый голос инспектора Ланигана сопровождался звуком взводимого бойка. — Мы пришли арестовать вас по обвинениям в убийстве и шпионаже.
В следующий миг до нас донеслись несколько буцкающих звуков, грохот выстрела, громкий вскрик инспектора О`Ларри и сдавленное проклятие мистера Спока, после чего невысокий мужчина в рабочей одежде, словно кузнечик, перемахнул через заросли розовых кустов и бросился к ограде. Резво преодолев невеликое расстояние до забора он оттолкнулся от земли и, раскинув руки, перелетел ласточкой штыри ограды. Едва не задев их острия, приземлился на руки, перекатился колобком и оказался прямо перед нами.
О`Фарелл среагировал первым – бросился на фальшивого ниппонца, замершего в позе эмбриона на мощеной брусчаткой дороге, намереваясь навалиться на него всей массой, однако преступник крутанулся на месте, выбросив одну ногу далеко в сторону, подсек констебля под колени и сбил с ног. О`Фарелл рухнул на спину, приложился затылком о камни и затих, а ниппонец вскочил на ноги, сорвал с головы парик, отбросил его в сторону, и принял странную, явно не боксерскую стойку. Хотя то, что он намерен драться – это мне было ясно.
— Дэнгё-дайси, — я повел плечами, разгоняя по мышцам кровь. — Вы обвиняетесь в убийстве матери Лукреции, покушении на кражу, отравлении, шпионаже и сопротивлении при аресте. Я вас арестую и доставлю в участок.
Лжениппонец ничего не сказал, только неприличным жестом мои слова прокомментировал, хамло.
— Не стоит усугублять своего положения, — я двинулся вперед. — Сопротивление бесполезно. Живой или мертвый, но ты пойдешь со мной.
Ответом мне была лишь кривая усмешка. Ну что же, он напросился сам…
В общем, когда, несколько минут спустя, констебли и гвардейцы добежали до места нашей схватки, О`Фарелл начал подавать признаки жизни и пытался встать, а Дэнгё-дайси лежал у ограды будто сломанная кукла и тяжко стонал. Я сидел рядом с ним, тяжело привалившись к забору, взирая на все это одним правым глазом. Левый болел и стремительно заплывал.
Резвый малый оказался этот лжемонах, доложу я вам. Резкий, стремительный, необыкновенно быстрый, да еще бил, подлюка, и ногами, и руками, в такие места болезненные, куда и не в каждой уличной драке ударить решаются – влетело мне изрядно. Только нас в полиции тоже кой-чему учат, да и до того как стать констеблем, пай-мальчиком я не был, а этому сморчку хватило и одного раза, чтоб я его достал. Не помер бы еще чего доброго.
Ребята, как увидали чего с супостатом приключилось не сразу и решили за кем бежать – за фельдшером, или уже за священником. Хорошо, начальник караула у гвардейцев сообразительный оказался – мигом отрядил одного из бойцов за тышаховым лейб-медиком. Тут через розовые кусты и инспекторы с коммандером прорубились. Натуральнейшим образом прорубились – посредством шпаги мистера Спока.
Сам-то он не сильно пострадал, больше его форме не повезло, выкидывать ее теперь придется, похоже, а вот мистер О`Ларри аккуратно баюкал свою левую руку, предплечье которой оказалось насквозь пронзено садовыми ножницами. И ведь эту изогнутую гадость еще из него вытаскивать – оторопь берет, как это себе представлю. Ну и мистеру Ланигану тоже досталось: шляпу он где-то потерял, и на лбу его теперь прямо на глазах росла, наливаясь багрянцем и синевой, здоровенная шишка. Может стоило Дэнгё-дайси двоечку провести в корпус, а не одним ударом ограничиться?
— Однако, мы нашего визави сильно недооценили, — заметил инспектор Ланиган, подходя к ограде с внутренней стороны.
— Профессиональный убийца, сиречь нипонский шиноби, — буркнул мистер Спок, засовывая испачканную зеленью шпагу в ножны. — Едва ведь и не ушел. А дрался как, вы заметили? Потрясающая скорость движений и ударов.
— На каждого шустрого шиноби найдется ирландский констебль с финтом. — О`Ларри был бледен, в глаза бросалось, насколько больно ему любое, даже случайное движение рукой, а рукав его пиджака уже весь намок от крови, однако бодрости духа и присущей ему ироничности инспектор не утратил. — Приложите уже монету ко лбу, мистер Ланиган, пока шишка не превратилась в бушприт.
Весьма он мужественный человек, этот мистер О`Ларри, и среди констеблей уважаем – как за отчаянную храбрость (подумайте только, год назад, в одиночку, только лишь с револьвером Beaumont-Adams,[27] вышел задерживать пятерых грабителей!), так и за простоту в общении, да незлобивый характер.
Хотя, если уж говорить о его шуточке, никакого там финта и не было – был короткий прямой правой.
— Да, отделал нашего злодея Вильк изрядно, — старший инспектор извлек из кармана пенни, и приложил его к шишке. — Вы-то сам как, Брендан? На вас, по чести сказать, лица нет. Голова не кружится? Может быть вы приляжете, а мы позовем врача?
— Пустое, — О`Ларри попытался отмахнуться, но тут же скривился от боли. — Хотя, честно говоря, сожалею об отсутствии доктора Уоткинса. Он был чемпионом полка по боксу, и окажись здесь – могло и не случиться нужды в его навыках полевого хирурга.
— Рад, что вы в добром расположении духа и сравнительном здравии, инспектор. Надеюсь и задержанный не преставится после встречи с вашим полицейским чудовищем, — сухо заметил мистер Спок.
Это он сейчас вот меня что ли монстрой обозвал?
— Попридержите язык, морячок, — резко среагировал инспектор Ланиган. — Констебль Вильк не только сам вышел на след опасного преступника и, между прочим, шпиона, но и лично же его задержал, пострадав при этом ничуть не менее, чем ваша форма.
Коммандер уже было открыл рот, чтобы ответить нечто резкое, вступаясь за честь порватого мундира, но тут прибежал, наконец, запыхавшийся лысый толстячок с докторским чемоданчиком, — лейб-медик тышаха, не иначе, — и вокруг стонущего Дэнгё-дайси начались сущие шаманские пляски. Я про них, про шаманов и их обряды, в журнале "Этнографический вестник" как-то прочитал, пока мы в вивлиофике одного джентльмена в засаде на воров сидели.
Наконец с осмотром было покончено.
— При должном уходе жить будет. Перелом трех ребер справа и плеча правой руки, это уже со смещением, треснувшая ключица, ушиб грудины, контузия, сильное сотрясение мозга, ушиб спины, возможно трещина в правой лопатке, — вынес заключение лейб-медик. — Рекомендован строгий покой. Все что надо мой ассистент сейчас наложит, но переносить потом осторожно, не растрясти. Голова пострадала особо тяжело, как череп не разошелся только?
Ну да, тыковкой своей, о брусчатку, он приложился знатно, это я видал.
— Кто еще пострадал, — продолжил меж тем неуемный и, казалось, даже счастливый такому количеству пациентов, доктор. Видать, как кони застаиваются, так и он у тышаха хандрить начал, от одних и тех же хворей. — Констебль? Или… О Бог мой, сэр! Да вы же сейчас кровью истечете! Срочно в операционную!!!
Это он мистера О`Ларри углядел, понятное дело – они с коммандером и старшим инспектором успели забор обойти и к общей нашей толпе примешаться. Инспектор и впрямь дюже погано уже гляделся, а стоял сам, похоже, одним лишь напряжением силы воли.
В Арас ан Тышах его, аккуратно поддерживая, увели двое дюжих гвардейцев, при том лейб-медик постоянно крутился вокруг, и норовил сунуть О`Ларри под нос склянку с аммониачным спиртом.
Так вот нас с О`Фареллом и не попользовал элитный коновал, о чем мы, может, внукам бы рассказывали. Ну да не беда – инспектору он сейчас право же нужнее нас.
Совсем правда избежать внимания ескулапова племени мне не удалось (Ескулап – это такой древнегреческий бог по медицинской части – мне мистер О`Хара рассказывал). Едва мы вернулись в участок – злодейского лжениппонского лжемонаха аккуратно отвезли в гошпиталь Святой Маргариты, под конвоем разумеется, — и мистер Ланиган доложил суперинтенданту о результатах, как последний лично спустился в Зал Приемов и приказал мне, самым что ни на есть категоричным тоном, идти к нашему участковому фельдшеру на осмотр. Тот пощупал где неприятно, постукал где больно и вынес вердикт, что "пациент скорее жив чем мертв", однако узрев грозно сдвинувшиеся брови Старика, поспешил поправить свою "высокоученую" формулировку:
— Ничего страшного нет – несколько ушибов мякоти… простите, мягких тканей, да фингал. Сотрясения нет, потому как сотрясаться там не, — он покосился в мою сторону и запнулся на мгновение. Ну надо же, разумник какой, пупом земли себя мнит, констеблями, как черной косточкой, пренебрегает, а сам-то провалил экзамен на бакалавра. — Не очень просто. Кость толстая, крепкая, выдержит и не такое. К синяку надо прикладывать лёд… Ну и отдохнуть бы ему до завтра, полежать. Все и пройдет к утру. Ну, кроме бланша. Тому надобно недельку.
