Миссия: без вариантов - Федотова Надежда Григорьевна

— Черт!

Он ввел личный номер и попробовал снова.

«Активирован блок внешней защиты. Связь невозможна».

— Похоже, твой шеф тебе все выходы перекрыл.

— Без тебя вижу! — Секретарь набрал комбинацию цифр уже на ПК-браслете. Вряд ли сработает, конечно…

«Доступ невозможен. Аппарат переведен на режим поступающих вызовов».

— Очень хорошо! — Логан в сердцах стукнул кулаком по рукоятке штурманского кресла.

— Не трать энергию, брат, — сказал Найджел, поднимаясь. — Если мяч не летит к Дэнису Родману — Родман летит к мячу!

Капитан, поразмыслив, нажал на кнопку внутреннего переговорного устройства:

— Козински, хватит драть глотку, иди на мостик!

— Ну кэ-эп, — заныл штурман. — Тут такой напряженный момент.

— Я вот тебе покажу «момент», лентяй! Быстро ко мне!

— Есть, кэп…

— Это еще зачем? — прищурился Секретарь.

Мексиканец сдвинул пилотку на левое ухо:

— Спущу на сушу, к остальной команде. Их с Фобоса следующим рейсом наши заберут.

— Найдж!

— Не гавкай… Ты что думал, я тебя одного здесь брошу?

— Ты, старый черномазый псих! — вскочил с кресла Логан. — Куда ты опять лезешь?! Ты хочешь поставить под угрозу свою жизнь, мою совесть и казенный корабль?!

— Ори, ори, — безмятежно отозвался тот, — если легкие не жалко…

— Найджел!

— Вызывали, капитан? — раздался за их спинами печальный голос. Штурман Саймон Козински, оттопырив одно ухо в сторону своей каюты, откуда доносился рев трибун и вопли спортивного комментатора, покорно ждал указаний.

— Собирай вещи, и на выход.

— А?

— Глухой? Чемодан, говорю, в зубы — и марш на «Декту»!

— А вы, кэп?

— Тараканов травить буду, — на голубом глазу соврал Домингес. — Хочешь помочь?

— Нет!

— Тогда двигай отсюда на метеоритном потоке…

— Есть, кэп! А… чемодан зачем?

— А чтоб выжившие там не окопались. Кыш, кому сказал, чтоб тебе до пенсии на аэробусах «Вжик-Энтерпрайзинг» кукурузу собирать!

— Да, кэп! Слушаюсь, кэп!

Он убежал.

— Ты умом тронулся, Найджел, — сказал Секретарь.

— Ты мне это повторяешь вот уже почти пятнадцать лет, — весело сверкнул белыми зубами мексиканец. — Не надоело, нет?

Логан покачал головой. И улыбнулся.

В маленькой квартирке аборигена восьмой реальности творилось что-то невообразимое. Летала посуда, с треском крушилась ветхая мебель, помещение оглашали топот и вопли… Сам хозяин апартаментов, забившийся под кухонный стол, во всеобщем сумасходительстве участия не принимал из-за сильного перепуга. У него давно не было гостей… и больше — в этом пенсионер себе поклялся — никогда не будет. Никогда!

— О боги! Боги! За что?!

Ба-а-бах!

— Гиппокрит, миленький, да послушайте же вы…

— Верните меня!

— Ваше величество, буфет! Грэй, Грэй, лови его, он же всю хату разнесет, не расплатимся! А-а-а, оно падает, падает, па… У-у!

Грохот упавшего трюмо и «предсмертный» писк задавленного Васеньки.

— Гиппокрит! Прекратите буянить! Вы не у себя во дворце… Гиппокрит, только не туда! Это же зеркало, оно…

Дзынь!

— …бьющееся…

— Гиппокритик, ну пожалуйста, успокойтесь! Мы вам объясним!

— Как вы посмели?! — Рев невменяемого мамонта. — Я — царь Спарты! Я — великий базилевс! Я…

Хрясь!

— …вас всех…

Бух!

— …под суд отда-ам!

— Выньте меня отсюда! Я не дискета, я объемный! Пока что… Грэй! Я к кому обращаюсь, твое-мое?!

— Да подожди ты! Гиппокрит, не вынуждайте меня на крайние меры! И оставьте в покое дверь, она не входная! Оставь…

Кряк!

— Повесь дверь на место, лось! Ты с ума сошел?! Морган, отойди. Отойди, заноза, зашибем же!

— Я хочу помочь…

— Вы мне уже помогли с тринадцатым! Уйди, сказал! Гиппокрит, не надо! Это — чулан! Гиппокрит…

Буме! Дзинь! Хрясь… хрясь… хрясь… плюх.

— Готов, — констатировал наемник, созерцая лежащего ногами в чулане бесчувственного царя с ржавым дачным ведром на голове. Тело базилевса было художественно усыпано осколками, ошметками и обломками.

— Васька, кончай симулировать, — буркнул Грэй. — И помоги мне его поднять. Морган, кому сказано, уйди от греха!

— Ну серенький!..

— Цыц! Васька!

— Чего? — прохрипел из-под завала Чайников, конвульсивно дергая ногами. — Уберите с меня этот викторианский сейф! Уже всего переплющило…

— А не совался бы под горячую руку, — проговорил наемник, приподнимая трюмо, — ничего бы и не было. Вылез?

— Практически. — Вася прислонился спиной к перевернутому дивану. — А под руку ему, носорогу, никто и не совался! Он сам всех нашел… Ох! — Системщик схватился за бок. — Чтоб его три раза перекосило! Попили чайку…

— Может, связать? — заколебался Грэй. — Ведь стену же в следующий раз проломит.

— Не надо! — попросила девочка, усаживаясь рядом с неподвижным базилевсом и стягивая с его головы ведро. — И так нервный…

— Я заметил. Дед, вылезайте! Он пока что не опасен.

— Благодарю, командир, — послышалось из-под стола, — но я лучше обожду. Может, валерьянки ему дать?

— Нет. — Наемник наклонился к царю. — Он только-только от снотворного отошел… Гиппокрит! Гиппокрит, очнитесь!

— О-о… — Правитель пошевелился и открыл глаза. — Это сон? Скажите, что это сон, умоляю вас…

— Нет.

— О-о-о…

— Тихо! — Грэй на всякий случай отпихнул в сторону Морган. — Гиппокрит, успокойтесь. Все в порядке.

— Что я здесь делаю? — базилевс сел, стряхивая с себя содержимое чулана.

— Нам пришлось взять вас с собой, — пояснил наемник. — Ваш племянник утянул мой бластер и случайно вас вырубил, а ваши соотечественники… В общем, короче говоря — прекратите буйствовать и ведите себя прилично! Как только мы доберемся до исправного телепортера, мы сразу вернем вас обратно в Спарту.

— А не врешь? — жалобно спросил царь.

— Поклясться?

— Не надо, так поверю… Голова болит. — Гиппокрит, пошатываясь, поднялся на ноги. — А где мы? В Китае?

— Ну…

— Почти! — спас положение Васенька. — Вы, ваше величество, на эту тему не грузитесь. Отдохнете, осмотритесь — а к вечеру уже дома будете!

— Ага, — сказала Морган. — Не бойтесь, вас здесь никто не обидит.

Каким именно образом можно обидеть этот двухметровый спартанский шкаф, Грэй так и не смог себе представить, но тем не менее кивнул:

— Да. Присядьте на табуретку, ваше величество… Васька, чаю!

— Сию секунду, барин… — скорчил рожу Васенька. — Раскомандовался! Дед, вылазь.

— А не убьет?

— Не-е! Привели в программируемое состояние. Кстати, ничего, что мы у вас почти весь чай выпили?

— Пейте, пейте! — замахал руками старик, с кряхтением выбираясь из своего «блиндажа». — Это с водой плоховато, а уж заварки — во!

— Лучше бы наоборот, — вполголоса пробормотал наемник. — Идите сюда, Гиппокрит. Приса…

Хрясь!

— Минус стульчик, — философски вздохнул системщик, ставя чайник на огонь. — Ваше величество, кресло в углу видите? Вот-вот, будьте любезны… Не-не-не, щепки мы сами уберем! Морган, лапонька, будь другом.

— Сейчас. — Девочка с готовностью сгребла в кучу то, что осталось от табуретки.

— В угол клади, — подсказал дед, пристроившись за столом, подальше от смущенного царя, — на дрова пойдет!

— Простите. — Гиппокрит втиснулся в продавленное старое кресло. Оно угрожающе заскрипело, но выдержало. — Тяжелый я. Случается.

— Ничего-ничего! — торопливо проговорил старик. — Новые от соседей принесу. Вы, главное, не нервничайте. А то с вами там комод рядом. Антикварный…

Базилевс скромненько притих, положив ручищи себе на колени.

— Серенький, — сказала девочка Грэю на ухо, — его надо во что-нибудь другое переодеть. Холодно. Он замерзнет тут до вечера в своем платье.

— Это тога, — ответил наемник, исподтишка поглядывая на царя. Тот с интересом крутил головой и вроде бы особенно не мерз. — Не во что нам его переодевать, Морган. Мы с тринадцатым без гардероба, а стариковские вещи на него просто не налезут. Я уж про твои наряды не говорю.