Экстрим - Прист Кристофер

— Да, если возможно.

— Обычно у нас все заполнено по предварительному, но как раз сегодня есть свободные окна. И вообще, в будни чуть полегче, чем в выходные. Вот тут, — секретарша указала пальцем на строчки в бланке, — вы занесете все свои данные, нужно только, чтобы вы предъявили какой-нибудь документ, ну а потом, когда мы вас примем, нужно будет внести вступительный взнос. Мы принимаем все основные кредитные карточки.

— Ну хорошо, я все это заполню, а потом вернуть вам?

— Да. Чем могу быть полезна?

Последний вопрос относился к двоим мужчинам, стоявшим следом за Терезой, они подошли за время разговора. Перед кожаными диванами стояли стеклянные, почти невидимые столы. Тереза выбрала себе место за одним из них и положила бланк перед собой. По верхнему его краю шла шапка: «Корпорация «Ган-хо» — «Экс-экс» и доступ в интернет».

Дома, в США, Терезе доводилось заполнять такие анкеты, рядом с которыми эта выглядела чистым пустяком, в ней не было ничего, кроме простейших вопросов о персональных данных, семейном и финансовом положении и роде занятий. Над вопросом о работе Тереза задумалась, не совсем уверенная, что ей лучше написать. Бюро не давало на этот счет никаких прямых указаний; дома, у себя, и она, и другие агенты определяли свое место работы в туманных выражениях типа «Федеральное правительство» или «Министерство юстиции», а должность — как «гражданский служащий» или «сотрудник федерального органа». Так ничего и не придумав, Тереза оставила пока эту строчку пустой и перевернула страницу.

Здесь был список предполагаемых вариантов того, что она намерена делать на оборудовании фирмы, от электронной почты и доступа в интернет до использования «Экс-экс»-сценариев (как обычных, так и специальных, с длинным перечнем последних) и тренировочных модулей. Тереза изучила перечень, отмечая для себя, чем бы можно было воспользоваться.

Она остановилась на двух вариантах: обычные сценарии без конкретизации и тренировочный модуль «Стрелковая подготовка: револьвер и пистолет». Насчет этого модуля было примечание, что он предоставляется только по предъявлении лицензии, а также характеристики от полиции или работодателя.

Хотя ни лицензии, ни характеристик у Терезы, естественно, не было, она отметила этот модуль, а затем вернулась к первой странице. На вопрос о месте работы она ответила: «Министерство юстиции США, ФБР», о своей должности написала «Федеральный агент», а в графе рабочий стаж — «16».

Постояв еще раз в очереди, Тереза отдала заполненную анкету Поле Уилсон.

— Спасибо, — сказала секретарша, бегло просмотрев, что она написала. — А можно мне взглянуть на какой-нибудь ваш документ, миссис Саймонс, и на вашу кредитную карточку?

Тереза передала ей карточку «Виза» Балтиморского отделения Первого Национального банка и удостоверение сотрудника ФБР. Секретарша провела по карточке электронным сканером и в ожидании, что скажет компьютер, раскрыла удостоверение. Молча вернув Терезе удостоверение и карточку, она несколько секунд постучала по клавиатуре.

В конце концов она сказала:

— К сожалению, я не вправе самостоятельно давать разрешение на стрелковую практику. Вы не могли бы подождать несколько минут, чтобы с вами мог поговорить наш дежурный менеджер?

— Конечно же, я подожду. Вы говорили, что на сегодня есть свободные окна. Нельзя ли мне записаться на одно из них прямо сейчас — в расчете, конечно же, на то, что разрешение будет.

Брови Полы Уилсон удивленно приподнялись, она снова постучала по клавиатуре и через секунду сказала:

— Софтвер стрелковой практики освободится в полчетвертого, примерно через час. Другое окно будет в пять. А может, вы предпочтете что-нибудь из обычных сценариев?

— Я запишусь на три тридцать на стрелковую практику, — ответила не задумываясь Тереза.

Ее все еще пугали сюжетные сценарии, сокрушительный шквал ощущений, смещение реальности. Что же касается тренировочных стрельбищ «Экс-экс», они были ей хорошо известны. Бюро регулярно на них посылало. И все же она поинтересовалась:

— А как насчет других сценариев?

— На сегодня все занято, а вот на завтра пара свободных часов найдется.

Все эти расписания и задержки стали для Терезы полной неожиданностью, ведь в Академии все делалось по первому твоему требованию.

— А у вас всегда такой наплыв клиентов? — спросила она.

— Почти всегда. За последнее время популярность «Экс-экс» значительно выросла, даже по сравнению с прошлым годом. А в центрах побольше обстановка еще напряженнее. Вот, к примеру, в нашем Мейдстонском центре очередь на членство растянулась уже на четыре месяца, а в Лондоне и других больших городах ждать приходится чуть ли не год. Теперь уже подумывают о том, чтобы вообще не принимать новых членов. Мы работаем на пределе пропускной способности.

— Я и не думала, что «Экс-экс» так разросся.

— Жутко разросся. — Секретарша взглянула на свой экран. — Так как же решим? Ориентировочно записать вас на полчетвертого?

— Да, спасибо. А дальше я буду записываться заранее.

Встроенный в конторку принтер негромко затарахтел, и из него толчками поползла широкая бумажная лента. Когда принтер затих, Пола Уилсон оторвала кусок ленты и дала его Терезе на подпись; это была квитанция об оплате.

— Вам бы, наверное, стоило ознакомиться с нашим прейскурантом, — сказала секретарша, кладя перед Терезой роскошно напечатанную брошюру. — Ну а свидетельство о членстве мы выдадим вам чуть позднее.

— Похоже, вы совершенно не сомневаетесь, что меня примут, — заметила Тереза.

— Не думаю, чтобы с этим возникли какие-нибудь проблемы, — улыбнулась Пола Уилсон. — Мы же никогда не видели живого агента ФБР.

Глава 17

— Простите, пожалуйста, могу я побеседовать с миссис Эми Колвин?

Голос был явно американский, голос напористого мужика, через силу пытающегося быть вежливым.

— Это она, — сказала Эми и тут же поправилась: — Слушаю.

— Миссис Колвин, я звоню уведомить вас, что наш заезд в вашу гостиницу состоится сегодня вечером.

— Извините, а с кем я говорю?

— Это Кен Митчелл из корпорации «Ган-хо». Ведь наше тайваньское главное управление зарезервировало для нас некоторое количество номеров? — Интонации фразы были как при вопросе, однако это было утверждение, и ничто иное. — Это гостиница «Белый дракон»?

— Да, сэр. Мы ждем вас сегодня к вечеру.

— О'кей. Мы только что приземлились в лондонском аэропорту Хитроу, я ознакомился по нашим файлам с копией предварительного заказа и теперь хочу вам напомнить, что при бронировании мест в маленьких, вроде вашей, гостиницах наша компания ставит непременным условием, чтобы мы были единственными поселенцами. Я не вижу в вашем письме подтверждения вашего согласия на это условие, хотя вас должны были уведомить, когда делался предварительный заказ.

— Единственные постояльцы? — поразилась Эми.

— Да, насколько я понимаю, это должны были согласовать. Мы предпочитаем жить одни, без посторонних.

— Я сама, лично, получала этот заказ и подтверждала, что он принят. Я не помню там ничего подобного. Но все наши номера обеспечивают полную приватность…

— Я что, неясно говорю? Вы меня не понимаете? Никаких других постояльцев. Вам это понятно?

— Да, мистер Митчелл.

— О'кей. Мы скоро к вам приедем.

— А вы сумеете найти нашу гостиницу, сэр? А то я могу послать кого-нибудь, чтобы встретил вас на вокзале…

— Мы никогда и нигде не пользуемся поездами, — сказал тайваньский мистер Кен Митчелл и положил трубку.

Пару минут спустя Эми заглянула в бар. Ник сидел там в полном одиночестве. На его коленях, верхним краем на стойке, лежала газета.

— Ты видел сегодня миссис Саймонс? — спросила его Эми.

— Нет, — пробурчал Ник, не отрывая глаз от газеты. — Умотала, наверное, куда-нибудь. А что, в номере ее нет?

— Мне только что звонили эти тайваньские американцы. Говорят, им, видите ли, хочется, чтобы, когда они будут у нас жить, никого, кроме них, здесь больше не было.