Александр Владимиров - Кочевники
Как бы то ни было, но узнав, что ему бывший его воин ягычи Кайрат, везет ярлык, Урнур сделал вид, будто о гонце он наслышан, а к кому тот спешит, не ведает.
Наконец хан не выдержал и вышел из юрты. Замер у входа и взглянул, на воинов, что охраняли его покой. Потом посмотрел вверх. Сар огромным белым пятном сияла на ночном небосводе. Мимо веля хвостом, пробежала дикая собака, остановилась, грохнулась на землю и залаяла на луну. В соседней юрте двое ягычи вели за пиалой кумыса беду. До хана донесся их задорный смех.
— Неужели женщин обсуждают? — прошептал Урнур, вспомнив, что видел, как они утром уезжали в город. Не каждый может вынести слишком долго без женского общества. Он тоже не мог. Вот и возил с собой наложницу. Правда в отличие от Улзия, в личные и государственные дела женщин он не допускал.
Заржали тревожно лошади в загоне. Воины насторожились. Из темноты появился молодой воин. Опустился на колено и проговорил:
— Хан.
Одного взгляда было достаточно, чтобы Урнур все сразу понял.
— Пошли в юрту, батыр, — проговорил он, — там поговорим без посторонних глаз.
Уже внутри рукой дал знак воину присесть.
— Ну, какие у тебя новости? — Спросил хан, когда воин расположился на войлоке.
Но, прежде чем тот ответил, протянул ему пиалу с айраном. Батыр сделал глоток, Урнуру даже показалось, что длится тот вечность и сказал:
— Я опасаюсь, хан, что ягычи Кайрату грозит гибель.
— С чего ты это взял, батыр.
— Своим глазами видел, хан.
И воин поведал, как утром видел, как в юрту хана Улзия вошел человек.
— Лично слышал весь разговор. Стрелой хотят убить ягычи, да к тому же отравленной.
Урнур нахмурился. Если уж один из братьев решил пойти против воли предков, даже не зная, кому ярлык будет доставлен, так и второй может решиться.
— Поздно ты мне новости доставил, — вздохнул хан, — кабы не опоздали, батыр. Нужно выслать на встречу Кайрату воинов. Попытаться предотвратить убийство, а если не получится, самим доставить ярлык во дворец. А теперь оставь меня, мне нужно все хорошенечко обдумать.
Воин встал. Поклонился и вышел из юрты. Хан вытащил из-за пазухи амулет и попытался вызвать предков. Увы, но ничего не получилось. Урнур тяжело вздохнул, закрыл глаза и стал мысленно, словно играя в умную индийскую игру, стал просчитывать все возможные ходы. Наконец он принял решение. Вышел из юрты и приказал дежурившему воину позвать одного из ягычи.
Последнюю остановку, прежде чем отправиться в Джучистан, Чойжи попросил у Кайрат-бека сделать в двух днях перехода до города. Батыр остановил шаламгай, нежно прикоснулся рукой к теплому корпусу механизма и произнес:
— Устал демон, ягычи. Не может он без отдыха работать, ты же знаешь. Давай передохнем, а поутру поедем дальше?
Кайрат и сам не прочь был отдохнуть от двухдневного переезда. Глаза, казалось, сами собой слипались. Сначала ему как-то удавалось спать сидя на шаламгае, но потом неожиданно возникло чувство, что он может запросто погрузится в неконтролируемые грезы и свалиться из седла. После того, как Чойжи остановил своего «зверя», ягычи слез с шаламгая. Он с радостью сейчас бы поставил юрту, даже не пожалел бы времени на это. Да отдохнуть под ее сводами, да вот только агрегат Чойжи не был предусмотрен для перевозки поклаж. Ягычи даже, как-то на перевале пошутил:
— Толку от твоего шаламгая — почти никакого. Точно, он летит, как птица, это конечно хорошо, да вот только какой прок, если на нем нельзя перевезти юрту.
В тот раз батыр насупился. Кайрату показалось, что тот готов отметелить ягычи за столь обидные слова. Шаламгай каким-то образом для того стал живым существом. Казалось, что Чойжи в заключенном, внутри механизма, демоне души не чаял. Но воин сдержался, и от греха подальше отошел от Кайрата, сославшись, что ему нужно дров для костра поискать. Хотя необходимости в этом не было. Видимо огонь обиды в душе Чойжи быстро утих, так как тот всю оставшуюся дорогу рассказывал истории из своей жизни. Большую часть которых Ка йрат прекрасно знал, а в некоторых участвовал. Теперь ягычи знал все эмоции батыра, которые тот испытывал. Как же они у них расходились. Одним словом: огонь и вода, лед и пламя. Пару раз Чойжи затягивал грустную песню. Кайрат еле сдержался, чтобы не остановить воина. Уж больно ужасно у него получалось.
Сначала Чойжи предложил остановиться в небольшой рощице, что виднелась чуть левее от их маршрута. Там можно укрыться в тени деревьев, да и с ветками для костра не было бы проблем, но Кайрат отказался.
— Я считаю, — проговорил ягычи, — что останавливаться в рощице — небезопасно. Спокойнее переночевать в степи. Здесь, на открытой местности, все как на ладони. А если, нас захотят с тобой убить. А этой возможности я не исключаю. Так в лесочке, это сделать куда удобнее. Там можно незаметно подкрасться. Перерезал горло ножиком, без всякого шума, и поминай, как звали. А здесь у него другого выхода нет, как из лука стрелять.
— Почему из лука? — Чойжи не мог понять, зачем прибегать к столь примитивному оружию, когда спокойно человека можно было убить из карахомы или караджаду.
— Да потому, что звук выстрела по степи разнесется. Кто-нибудь да услышит.
Батыр вынужден был согласиться. Кочевники редко прибегали к использованию огнестрельного оружия. На охоту предпочитали ходить в основном с луками, карахомы или караджаду использовали только, когда на них нападали кайсаки. Ну, и еще, как теперь выяснилось, существа из лесной местности. Сейчас даже мысль не возникла опасаться тварей, хотя рядом и находилась рощица. Небольшие куски местности, заросшие лесом, кочевниками были исследованы в первую очередь, сразу же после того, как Джучи его воины донесли об опасности исходящей от местной тайги. Но направляясь за дровами для костра, а они сейчас были необходимы, Чойжи все-таки прихватил на всякий случай караджаду.
Кайрат проводил его взглядом. Снял с шаламгая войлочную накидку и расстелил на земле. Прилег. Собирался закрыть глаза, да вдруг услышал знакомый до боли звук. Так могла свистеть только стрела, выпущенная из лука. Среагировал мгновенно. Только и успел проворчать:
— Быстро же они.
Прижался к земле, стараясь слиться с ней. Приподнялся немного и заметил, что стрела вошла в почву как раз в том месте, где несколько мгновений назад лежала его голова.
— Е хане, бабай, — проворчал вновь Кайрат и опять прижался к земле.
Жаль, что не было рядом углублений в земле, куда бы на какое-то время можно было бы спрятаться. Вторая стрела впилась в землю почти у головы. Убийца занервничал и чуточку не рассчитал.
— Интересно, сколько у него стрел? — проговорил Кайрат вскакивая. Хотел было выхватить карахому из-за пояса, но передумал. Наемного убийцу нужно было брать живым. Хотелось знать, кто его нанял. По крайней мере, это мог сделать любой из трех братьев. Даже Урнур. Вполне возможно тот был не в курсе, что именно ему предстояло быть наместником, пока Едыгей находился в Запретной Зоне.
Вскочил и побежал туда, откуда, по мнению Кайрата, прилетели стрелы. Человека в черной одежде он увидел издали. Выхватил палаш. Убийца как раз заряжал лук. Ягычи выбил у него из рук оружие и нанес мощный удар левой в челюсть. Тот отлетел и грохнулся на землю. Кайрат наклонился над ним, замахиваясь палашом.
— Кто тебя послал? — прорычал воин.
Человек в черном назвал имя.
— Я так и думал, — сказал Кайрат, опуская палаш.
Он достал, веревку из-за пазухи и связал убийцу. Заставил его встать и повел туда, где стоял его шаламгай. Когда оставалось пройти совсем ничего, Кайрат разглядел Чойжи. Тот сидел на своем агрегате, поджав под себя левую ногу, правой воин опирался на что-то черное.
— Ты оказался прав, ягычи, — молвил он, — в рощице действительно прятался убийца. Видимо он принял меня за тебя и решился напасть. Глупец.
И только сейчас Кайрат понял, что лежащий у ног батыра куль — человек. То, что тому, как и его товарищу не удалось справиться с Чойжи, ни каких сомнений не было. Иначе воин лежал бы сейчас в рощице, а не сидел, с усмешкой на лице, на шаламгае.
— Кто тебя послал? — Вновь спросил Кайрат, только уже у второго убийцы. — Хан Мэнэр?
Человек в черном одеянии молчал.
— Можешь не говорить. Я знаю.
— А это кто с тобой? — спросил вдруг Чойжи, приметив, что ягычи пришел не один.
— Убийца, посланный ханом Улзием, — толкнул человечка к костру и уточнил, — вернее сказать его женой.
Чойжи присвистнул. Видимо батыр не догадывался, что в Улусе Улзия верховенствовала женщина, а не ее муж.
— Небеса свидетели, — проговорил батыр, разводя костер, — это не мы на них напали, а они на нас.
— Что верно, то верно, — согласился Кайрат.
— А что с этими делать будем?
— Доставим в город. Отдадим кешикетам. Оба хана будут отрицать свое участие в покушении. Вполне возможно даже попытаются уничтожить наемников.
